Рюрик Миньяр-Белоручев - Как стать переводчиком?
Переход с одного уровня трансформаций на другой лежит в основе таких приемов перевода, как конкретизация или генерализация понятий. При конкретизации понятий русское слово «учащийся» может переводиться в зависимости от ситуации как «школьник», «студент», «лицеист», «курсант», а французское слово «projectile» — как «снаряд», «бомба», «мина», «ракета». Этот прием можно применять, когда контекст позволяет четко определить, о чем идет речь.
При генерализации понятий, наоборот, вы идете от узкого значения к широкому, и слова «бомба» или «мина» переводятся как «projectile», а слова «лицеист» или «школьник» — как «élève».
В связи с приемами конкретизации или генерализации понятий вспоминается любопытный случай, который произошел с автором этой книги в конце 50‑х годов на даче председателя, в то время, Верховного Совета Узбекистана Ш. Ра–шидова, где он устроил прием для делегатов Конгресса писателей стран Азии и Африки. Восторженно настроенный после деликатесных вин и великолепной узбекской кухни писатель одной из азиатских стран воскликнул, что приветственные слова хозяина дома он может сравнить только с пением райской птицы.
Его тут же переводили на русский, а мы уже с русского старались донести его восторг на французский и английский языки. В процессе перевода, который мешал мне присоединиться к делегатам и отведать редкие яства, я обнаружил, что не знаю, как будет по–французски «райская птица», и пошел ва–банк, переведя буквально «oiseau de paradis» («птица рая»). Каково же было мое удивление, когда позже оказалось, что этот перевод был верным.
Еще более парадоксально семантический уровень трансформаций п р о я в л я е т с я при таком приеме перевода, к а к антонимический перевод. В некоторых случаях антонимический перевод представляется единственным выходом из трудного положения. Как вы скажете «в полумраке ложи»? Вам могут предложить только один вариант перевода: «dans le demi–jour de la loge», т. е. «в полусвете ложи». Английское «inferiority of our troops» приходится также переводить «от противного»: «превосходство войск противника», как и «he did not die till…» перелагать на русский через «он ж и л д о …».
К антонимическому переводу прибегают и в случае, когда ваша память отказывается выдать вам нужное слово в данный момент. Например, вы забыли, как будет по–немецки «помнить», и тогда русское «я помню» вы переводите через немецкое «ich habe nicht vergessen» или для французского «il avait beaucoup de distractions à Moscou» вы вместо «иметь развлечения» предлагаете «в Москве он не скучал».
Очевидно, что трансформации на семантическом уровне предполагают отказ от знания отдельных слов и словосочетаний за счет сохранения смысла высказывания.
Но трансформации можно п о д н я т ь еще на более в ы с о к и й уровень, на уровень информации, подлежащей передаче адресату.
Представьте себе такую ситуацию. Вы в качестве переводчика входите с членами делегации в лифт, в это время в вестибюле появляется пожилой человек, и пассажиры лифта, естественно, не спешат нажать кнопку нужного им этажа. Между тем появившийся в последний момент человек произносит одну из следующих фраз: «Я живу на первом этаже», «Я предпочитаю ходить пешком», «Мне нужно подождать приятеля», «Не ждите меня». В лифте никто русского языка не знает, все смотрят на вас. Оптимальный вариант вашего перевода должен выражать следующий смысл: можно ехать.
И т а к, вы не сообщите, что этот пожилой человек живет на первом этаже, или что он предпочитает подниматься пешком на свой этаж, или что ему нужно подождать приятеля. В описанной ситуации всё это не имеет никакого значения. Смысл реплик старика для стоящих в лифте людей один: можно подниматься. Таким образом информация, заключенная в репликах, естественно заменяется на информацию, необходимую в данной ситуации и определяющую решение пассажиров лифта. Без переводчика они оставались в неведении, как поступить, благодаря переводчику они получили нужную им информацию, которую он извлек из другой информации, содержащейся в реплике пожилого человека. Вполне понятно, что произошла еще одна трансформация, но уже на уровне инфор-м а ц и и. Переводчик изменил смысл реплики, но сохранил цель и смысл высказывания, если считать, что высказывание есть фраза или несколько фраз, смысл которых следует искать в соотнесении ситуации с семантикой слов.
Чтобы лучше понять сказанное, полезно знать, что в переводе различают типы высказывания, это позволяет определять то, что подлежит переводу.
Во–первых, есть высказывания, которые обусловлены ситуацией. Встречаясь с кем–либо, мы говорим: «Как дела?», «Что нового?», «Как Вы себя чувствуете?» и т. п. Все это так называемые ситуационные клише, т. е. застывшие обороты речи, обязательные при встрече старых знакомых. В ответ у нас в запасе другие ситуационные клише: «Спасибо, всё в порядке», «Более или менее», «Потихоньку» и т. п. Они тоже в тех или иных вариантах обязательны в тех или иных ситуациях. Происходит, таким образом, обмен ситуационными высказываниями, информация которых определяется условиями ситуации, в данном случае — встречи старых знакомых. В таких условиях от переводчика требуется только одно: иметь запас необходимых ситуационных клише, отвечающих требованиям стандартной, т. е. многократно повторяющейся в жизни ситуации.
Во–вторых, есть высказывания, смысл которых раскрывается через соотнесение ситуации с семантикой слов и определяется целью высказывания. Пример таких высказываний уже приводился в обмене репликами у лифта. Вот еще один пример: к вам обращается прохожий с целью прикурить сигарету. Если у вас нет спичек или зажигалки, вы ему отвечаете: «Не курю!», «Нет спичек», «Давно перестал портить себе здоровье», «Зажигалку забыл дома» и т. п. При всем наборе перечисленных реплик прохожий извлекает из них одну информацию: прикурить ему у вас не удастся. Такие высказывания н а з ы в а ю т с я целевыми, п о с к о л ь к у и з н и х м о ж — но извлечь строго альтернативную информацию в зависимости от решаемой проблемы: ехать на лифте или нет, есть возможность прикурить или нет.
И наконец, в-третьих, речь идет об основной массе высказываний, которые можно назвать информативными и которые необходимо переводить, исходя не из «вкуса» переводчика, а из той информации, которая в них заключена. Вам говорят: «Билет будет стоит 112 долларов туда и обратно». Ничего из сказанного переводчик не имеет права изменить, ценность такого высказывания именно в его содержании, в информации, которая заключена в сумме значений слов. Вам говорят: «Переговоры начнутся в среду в 14 часов 30 минут в Белом доме». Опять–таки никаких изменений в информации, заключенной в словах, переводчик не может себе позволить. И это происходит во всех информативных высказываниях.
Итак, если отталкиваться от вида высказываний, которые полезно уметь различать, хорошо подготовленный п е р е — водчик должен держать в своей голове запас ситуационных клише для перевода диалога, соответствующего стандартной ситуации, т. е. для перевода ситуационных высказываний. Хорошо подготовленный переводчик не должен тратить время на понимание и передачу второстепенной информации в целевых высказываниях, а искать в них ответ на возникшую в данной ситуации проблему. Хорошо подготовленный переводчик обязан сохранять всю ключевую и важную дополнительную информацию в информативных высказываниях.
Это рассуждение необходимо для того, чтобы чувствовать в переводе каждой единицы текста границы возможного. Трансформации в лексике необходимы и, как правило, постоянны. Трансформации в семантике исходного текста в ряде случаев необходимы и помогают переводчику найти выход в сложной ситуации. Трансформации в информации высказываний представляют собой исключение и возможны только при правильной оценке характера высказывания. А сами трансформации представляют собой суть профессионального перевода.
13. НАВЫКИ МЕХАНИЗМА БИЛИНГВИЗМА
Билингвизм — само собой разумеющееся условие деятельности переводчика–профессионала. Билингвизм определяется как способность человека использовать в общении два языка. Билингвизм может быть естественным, при этом подразумевается, что человек вырос в двуязычной среде, когда ему дома, например, приходилось говорить на немецком, а во дворе, на улице, в школе — на русском языке (что характерно для многих русских немцев). Билингвизм считается искусственным, если изучение второго языка шло не параллельно с изучением родного, а в более поздние сроки, например в процессе учебы в школе, институте или частным образом с преподавателем. Если усвоения второго языка не произошло, то независимо от времени, потраченного на него, человек билингвом не становится.
Сам по себе билингвизм не означает способности переводить. Можно изучить второй я з ы к, изъясняться на нем достаточно сносно и в то же время не быть переводчиком. Более того, известны многочисленные примеры, когда человек, прекрасно знающий два языка, перевести что–либо с одного языка на другой толком не может. А рядом, его же приятель, знающий иностранный язык значительно хуже, неплохо выполняет функции переводчика. В этом случае можно говорить, что у второго из них сформированы навыки механизма билингвизма, а у первого — нет.
