М. Гончаров - Государственно-общественное управление педагогическим образованием в России в XVIII – начале XX века
Анализируя представленные в таблице цифры, становится очевидным, что в связи с появлением большого количества учебных заведений, а стало быть, и потребности в учителях, светские структуры с задачей подготовки учительства не справлялись, и поэтому было решено задействовать духовные учебные заведения[154].
Кандидаты на звание учителей, принятые из учебных заведений Св. Синода, знакомились с новым высочайше утвержденным способом преподавания в 1-м и 2-м классах народных училищ; присутствовали на уроках, проводившихся по этому способу; во внеурочное время знакомились с «Руководством учителям…», правилами ведения документации училища, учебной деятельности учащихся. Заканчивалось подобное знакомство экзаменом. Сроки освоения программы зависели от уровня предыдущего образования и личных способностей слушателя и колебались от одного месяца до двух лет. Значительные сроки обучения, как правило, были у семинаристов, которые имели слабые знания в области математики, геометрии и механики, преподававшихся в главных народных училищах. Окончившим знакомство с «учебным способом» выдавались аттестаты на звание учителя. Однако лишь небольшая часть была подготовлена к учительской должности, остальные за неспособностью были отчислены. Повторная присылка 20 учеников из семинарий состоялась в 1788 г. После первого же собеседования с ними в училище были возвращены 11 из 20 человек как «недопустимые к учительской должности». Появление желающих со стороны и двойственная позиция некоторых архиереев вынудили Комиссию народных училищ, как главного органа управления сферой образования, отказаться от приглашения учительских кандидатов из семинарий. В 1788 г. в Москву с инспекцией был направлен советник при директоре императорской академии наук О. П. Козодавлев, который в своем докладе отметил, что из 17 народных училищ Москвы было открыто 3, а из 14 уездных Московской губернии – 6. После доклада императрице последовал высочайший выговор командующему Еропкину. Однако лишь к 1793 г. (вместо 1788) было выполнено указание императрицы. В ряде же других наместничеств, например в Новгородском, все указания были выполнены в срок[155].
Кроме подготовки учителей для малых народных училищ, в Московском главном народном училище проводилась подготовка учителей для частных, преимущественно иностранных пансионов и школ Москвы. В 1786–1804 гг. в Московской губернии было открыто 45 училищ: 29 малых народных и 16 частных с общим количеством учащихся 2165 человек. Подготовка учителей в Московском главном народном училище проходила до его преобразования 2 января 1804 г. в губернскую гимназию.
Согласно вышеназванному рескрипту Екатерины II, учительские семинарии с 1783 г. стали открываться практически при всех главных народных училищах Российской империи, что было впоследствии закреплено «Уставом народных училищ Российской империи» (1786). В приведенных ниже таблицах 4–6 даются сведения о подготовке, местах обучения и путях поступления слушателей на учительскую службу в Москве. Таблицы наглядно показывают, что средний возраст слушателей семинарии составлял 20 лет, обучением занимались не только образовательные учреждения Св. Синода, но и светские высшие и средние учебные заведения. И в связи с изменением материального и социального положении учителей большая часть изъявила желание продолжить образование самостоятельно.
Таблица 4
Возраст и число слушателей в учительской семинарии Московского главного народного училища[156] (1786–1802)
Таблица 5
Место обучения и число слушателей в учительской семинарии Московского главного народного училища[157] (1786–1802)
Таблица 6
Пути поступления в семинарию и число учителей, вступивших в должность после подготовки в учительской семинарии Московского главного народного училища[158] (1786–1802)
К числу учебных заведений, осуществлявших подготовку учителей для архиерейских школ и семинарий, относились Киевская академия, Троицкая и Новгородская семинарии, а с 1780-х гг. – Александро-Невская семинария. В 1788 г. последняя была переименована в Главную семинарию (1788–1797), куда каждые два года вызывались лучшие учащиеся из других семинарий для приготовления к преподавательской деятельности[159]. В Главной семинарии в дополнение к традиционному учебному курсу семинарий были введены церковная история, механика, естественная история, математика и опытная физика. Лучшие из учащихся двух последних ступеней – философии и богословия – назначались преподавателями в низшие классы. Выпускниками старших классов практиковалось посещение частных занятий членов Императорской Академии наук. Петербургская Александро-Невская духовная семинария имела целью подготовку педагогических кадров для главных и малых народных училищ[160]. Первыми преподавателями здесь были М. Е. Головин, В. Ф. Зуев, Н. Я. Озерцковский и др.
Восемнадцатое столетие являлось поворотной эпохой в истории развития российского учительского дела и педагогического образования. Трудно перечислить все, что было сделано за этот период: сложилась система светской школы, включавшая в себя все три ступени – начальную, среднюю, высшую; выработана первая научная терминология на русском языке; появились разнообразные возможности для разностороннего обучения – к концу века в России уже существовало около 300 только светских учебных заведений, при этом не учтены многие духовные и частные заведения и тем более домашние учителя; напечатаны первые российские учебники на русском языке, разработаны методики обучения; создана профессиональная база для подготовки учителей – Московский университет, Педагогическая семинария, Учительский институтом, заложены принципы учительской подготовки в них и другие; наконец, «привычка учиться» стала важной частью дворянского сословия, а идея о необходимости образования широко проникла в общественное сознание. Образование стало достоянием широких слоев населения и заняло главенствующее место в системе национально-общественных ценностей. Можно утверждать, что менее чем за сто лет в системе российского образования произошел настоящий переворот. Новая система, органически связанная с предшествующей традицией, отражала глубокие изменения, произошедшие в XVIII веке. Она же в значительной степени и формировала их[161].
2.2. Состояние педагогического образования и его место в образовательной политике России в XIX веке
Первую половину XIX века называют эпохой реформ. Это время в истории Российского государства отличается многочисленными и существенными преобразованиями. В России, как и в других европейских странах, век начался с роста кризисных явлений. В Европе их отчетливым выражением стали военные кампании Наполеона, удар которых в наибольшей степени приняла на себя Россия, и именно они послужили своего рода катализатором для существенных изменений. Главным препятствием для прогрессивных преобразований в России было крепостное право, борьба с которым определила содержание всего столетия. Естественно, указанные явления нашли прямое отражение и в сфере педагогического образования. Хотя к началу XIX века уже сложилась система государственного образования, однако в ней неизбежно сохранялись сословные ограничения.
Образовательная политика России строилась в одном направлении – создание качественного элитарного образования. Благодаря университетскому образованию сформировалась интеллектуальная элита, внесшая заметный вклад в мировую культуру. Наряду с этим, однако, основная масса населения оставалась неохваченной образованием. В результате в сфере образования шла борьба официальной, авторитарной политики с либеральным налетом, с одной стороны, и общественными инициативами в русле действительно демократических тенденций – с другой.
Преобразования 80-х гг. XVIII века, заметно продвинувшие вперед народное просвещение в России, были продолжены в начале следующего столетия правительством Александра I. Продолжение реформ, расширение их масштабов было обусловлено пониманием их необходимости на трех уровнях:
• на государственном уровне потребностью формированию органов государственного и местного соуправления;
• на уровне общественных отношений осознанием все большим числом людей решающей роли образования, стремлением распространить просвещение не для «единого блеску, а к истинной пользе» российского народа, желанием видеть Россию в числе цивилизованных стран;
• на семейном уровне признанием того, что качество образования может быть важным критериям оценки потенциала личности, определять жизненные перспективы, способствовать росту его социально-профессионального положения. Предпринятые правительством Александра I реформы в деле образования начались с создания министерства, отвечающего за просвещение всех слоев населения. В ходе подготовки решения, по словам В. Я. Стоюнина, «возник вопрос, как назвать это министерство: общественного образования или общественного воспитания. После долгих споров нашли, наконец, третье слово – просвещение, на котором и остановились. Решили: быть Министерству народного просвещения»[162]. Основными нормативными документами, регламентировавшими профессионально-педагогическую деятельность учителей в начале XIX века, являлись: указ «Об устройстве народных училищ», вводивший в действие «Предварительные правила народного просвещения», а также «Устав университетов Российской империи» и «Устав учебных заведений, подведомых университетам», развивавшие и детализировавшие основные положения «Предварительных правил»[163]. Эти документы определили принципы функционирования системы образования: светскость, бесплатность, бессословность; установили порядок и преемственность управления учебными заведениями и др.
