Михаил Барятинский - Танки ленд-лиза в бою
Подразделение мотоциклистов получает боевое задание. На переднем плане — мотоцикл «Индиан» с коляской М-72. 1943 год.
По оценке личного состава, лучшим мотоциклом с коляской считался американский «Харлей-Девидсон». Он был достаточно надежен, мог использовать советское горючее, но имел низкую посадку, и проходимость его оставляла желать лучшего. Английские мотоциклы ВСА и «Велосетт» тоже соответствовали предъявляемым к ним требованиям, а вот «Индиан» в некоторых советских военно-технических отчетах подвергался критике: тяжел, низкая посадка и плохая проходимость, плохо работает на советском топливе и главное — ненадежён.
Следует подчеркнуть, что выше речь шла только о мотоциклах, прошедших через военную приемку. Всего же в СССР по ленд-лизу прибыло 35 тыс. мотоциклов. Около 5 тыс. машин получили другие структуры, например войска НКВД, милиция и т. п.
Что было бы, если бы не…
Прежде чем ответить на вопрос, что было бы, если бы СССР не получал помощь по ленд-лизу, необходимо подвести некоторые итоги и хотя бы в первом приближении разобраться в том, каковы были роль и значение союзных поставок.
С количеством и качеством прибывших в СССР танков мы уже более или менее разобрались. Наступил черед самолетов. Наиболее распространенное число ленд-лизовских самолётов, упоминаемое в литературе, — 18 700. Приводятся и другие цифры, как большие, так и меньшие. Даже поверхностный характер их изучения позволяет утверждать, что разные авторы используют при подсчетах в одних случаях данные об отправленных самолетах, в других — о полученных. Есть ещё одна категория цифр — данные о поступивших в войска. Не спасают при этом даже документы Центрального архива Министерства обороны, так как, судя по всему, и в них такой же «компот». К тому же подчас разные цифры даются на разные даты. Кроме того, непонятно, учитываются ли при подсчетах поставки вне ленд-лизовских протоколов. Однако у автора нет возможности (объём и тематика книги этого не позволяют) разбираться во всем этом. Поэтому число 18 700 самолетов принимаем как наиболее согласующееся с советскими и зарубежными источниками. Долю импортных машин по отношению к советскому производству самолетов в годы Великой Отечественной войны обычно определяют в 12 %. Но это если считать, что за войну в СССР было выпущено 136 800 самолетов, что не совсем верно, поскольку это число учитывает производство за 1941 и 1945 годы целиком. Точнее оперировать цифрой 112 100 боевых (подчеркнем — именно боевых!) самолётов, которые были выпущены с 22 июня 1941-го по 1 сентября 1945 года. При этом и в союзных поставках нельзя учитывать транспортные и учебные машины, которых, впрочем, было не много. В результате получается, что союзные поставки составили около 16 % отечественного производства боевых самолетов. По отдельным же классам летательных аппаратов проценты получаются несколько больше: истребители — 23 %, бомбардировщики — 20 %. Получается, что примерно каждый пятый истребитель и бомбардировщик ВВС Красной армии в годы войны был ленд-лизовским. По другим классам картина иная. Так, например, за годы войны в СССР произвели 37 тыс. штурмовиков, не получив от союзников ни одного. Совсем иначе обстоит дело с гидроавиацией ВМФ. В ходе войны отечественные гидросамолеты почти не строились. К 1944 году от примерно 500 машин, имевшихся на 22 июня 1941 года, парк гидросамолетов сократился до 52 единиц. Поэтому 185 «каталин», прибывших из США, оказались весьма ценной помощью.
Плакат военных лет.
На примере анализа танкового и авиационного ленд-лиза хорошо видно, как довольно существенный процент поставок по отдельным классам машин «растворяется» при сравнении с производством в целом. Подобный же некорректный подход использовался советскими историками и в отношении артиллерии. Обычно 9,6 тыс. ленд-лизовских орудий (по другим данным — 9,4 тыс.) сравнивался с общим производством артиллерийских орудий в СССР — 489,9 тыс. Соответственно получалось, что поставки союзников составили всего 2 %. При этом скромно умалчивалось, что большинство ленд-лизовских орудий — зенитки. Их было получено 8,6 тыс. В СССР же за время войны было произведено 33,7 тыс. зенитных орудий. В итоге процент поставок к советскому производству составляет 25 %!
К сожалению, в советской литературе часто встречалось такое передергивание, а порой и явная подтасовка фактов с целью принизить значение ленд-лизовских поставок. Например, в фундаментальном труде «Механическая тяга артиллерии в Великой Отечественной войне» о поступлении автомобилей отмечается, что за годы войны в армию поступило 431,3 тыс. отечественных автомобилей и 282 тыс. импортных, что составляет 65 %. Более никаких подсчетов не делается. При этом, правда, сообщается, что из поступивших отечественных автомобилей вновь изготовленные составляли лишь 162,6 тыс., остальные 268,7 тыс. поступили по мобилизации из народного хозяйства. Но это означает, что новые отечественные автомобили составляли 57,6 % от импортных. Если же говорить о производстве автомобилей в целом, то за время войны в СССР было изготовлено 205 тыс. автомобилей, а поступило по ленд-лизу 477 тыс., то есть в 2,3 раза больше! Не будет лишним упомянуть, что 55 % автомобилей, выпущенных в СССР в годы войны, были грузовики ГАЗ-АА грузоподъемностью 1,5 т — «полуторки». Чтобы современному читателю было понятно, то «полуторка» наших дней — это «ГАЗель»! Много не увезёшь!
Автомобили-амфибии «Форд» GPA проходят по Крещатику во время парада. Киев, 1 мая 1946 года.
Автомобили «Додж s» буксируют 57-мм противотанковые пушки ЗИС-2. Москва, 1 мая 1947 года.
Реактивные установки БМ-8–72 на шасси автомобиля «Студебекер» US6 проходят по Красной площади. Парад Победы, Москва, 24 июня 1945 года.
Плавающие автомобили GMC DUKW проходят по Дворцовой площади в Ленинграде. 1 мая 1947 года.
Бронетранспортёры МЗА1 на Красной площади. Москва, 7 ноября 1946 года.
Поскольку речь зашла об автомобилях, необходимо остановиться на ещё одной весьма «скользкой» теме. Дело в том, что при многочисленных подсчетах объемов ленд-лиза речь, как правило, идет о военных поставках. А если быть еще точнее — о поставках оружия и боевой техники. Чаще всего именно по этой категории ленд-лиза подсчитываются проценты, дабы доказать, что помощь союзников была несущественной. Но ведь военные поставки складывались не только из танков, самолетов и орудий. Особое место, например, в номенклатуре союзных поставок занимали радиооборудование и средства связи. В этой области, по оценкам тогдашних ведущих специалистов Наркомата внешней торговли по импортным средствам связи, Советский Союз отставал от союзников почти на 10 лет. Мало того, что технические характеристики и качество изготовления советских радиостанций накануне Великой Отечественной войны оставляли желать лучшего, так их ещё и не хватало.
В танковых войсках Красной армии, например, на 1 апреля 1941 года на 100 % были укомплектованы радиостанциями только танки Т-35, Т-28 и КВ. Все остальные делились на «радийные» и «линейные». В последнее время в ряде изданий утверждается, что якобы «радийные» танки оснащались передатчиками, а «линейные» — приемниками. Увы, поздравить авторов таких утверждений с «открытием» никак нельзя. Они, по-видимому, не только не разбираются в бронетанковой технике, но и никогда не держали в руках ни одно «Руководство службы» ни на один (!) довоенный танк. На «радийных» танках устанавливались приемопередающие радиостанции, а на «линейных» вообще ничего не устанавливалось. Место под радиостанцию в нише башни БТ-7 или Т-26 занималось стеллажом для 45-мм выстрелов или дисков к пулемету ДТ. Кроме того, в нишах именно части «линейных» танков были установлены кормовые «ворошиловские» пулемёты.
На 1 апреля 1941 года в войсках имелось 311 танков Т-34 «линейных», то есть без радиостанции, и 130 «радийных», 2452 БТ-7 «линейных» и 1883 «радийных», 510 БТ-7М «линейных» и 181 «радийный», 1270 БТ-5 «линейных» и 402 «радийных», наконец, 3950 Т-26 «линейных» и 3345 «радийных» (в отношении Т-26 речь идет только об однобашенных танках). Таким образом, из 15 317 танков упомянутых типов были оснащены радиостанциями только 6824 машины, то есть 44 %. С остальными связь в бою осуществлялась только флажковой сигнализацией.
Не будет неожиданным утверждение, что подобным же образом, а порой даже хуже, обстояла ситуация со средствами связи в других родах войск — авиации, пехоте, кавалерии и т. д. После начала войны ситуация только ухудшилась. К концу 1941 года 55 % радиостанций Красной армии были потеряны, а большинство заводов-изготовителей находилось в процессе эвакуации. Фактически продолжал выпускать радиостанции только один завод. В результате, например, с января по июль 1942 года Сталинградский тракторный завод отгрузил в действующую армию 2140 танков Т-34, из них только 360 с радиостанциями. Это что-то около 17 %. Примерно такая же картина наблюдалась и на других заводах.
