Михаил Шателен - Русские электротехники
Примеров таких целевых изобретений Лачинова можно было бы привести очень много. Если некоторые из них не отличались практичностью, то все были оригинальны по идее и обнаруживали инициативность изобретателя. Так, не имея возможности из-за неизвестности в то время количественной связи между силой тока в намагничивающих обмотках электромагнитов с железными сердечниками и напряженностью магнитного поля, ими создаваемого, производить расчет элементов динамо-машин, Лачинов отказался от применения железа и сконструировал в 1880 г. машину без железных сердечников и придумал такое расположение обмоток, которое, по его мнению, делало его динамомашину вполне сравнимой по своим качествам с обычными. О своей машине он делал доклад в Физико-химическом обществе. Нужно прибавить, что свою машину Лачинов предназначал не для практической работы; цель машины Лачинова, как сказано в протоколе Физического общества, «состоит в том, чтобы упростить по возможности задачу научного исследования действия электродинамических машин, как, например, изучение зависимости электровозбудительной силы от скорости вращения, от сопротивления и т. п.». Эти вопросы интересовали давно физиков и электротехников. Ими занимались еще Якоби и Ленц, работая с магнитоэлектрическими машинами, занимались и другие исследователи, но подход к вопросу был у Лачинова совсем оригинальный.
Из теоретических работ Лачинова в свое время наибольший интерес возбудили работы, посвященные электрической передаче и распределению энергии и параллельному включению нескольких ламп в цепь одной динамомашины.
Работа по передаче электрической энергии была начата Лачиновым в конце 70-х годов XIX в., т. е. задолго до первых опытов Марселя Депре, относившихся уже к 80-м годам. Теоретическое исследование Лачинова было уже опубликовано в журнале «Электричество» в середине 1880 г. В этой работе, названной «Электромеханическая работа», Лачинов разбирает работу машин, действующих и в качестве генераторов, и в качестве двигателей и обладающих независимым, последовательным и параллельным возбуждением, и приходит к некоторым выводам, к которым позже его приходили другие исследователи, в том числе Марсель Депре. Конечно, и терминология, и способ выражения у Лачинова совсем не те, к которым мы привыкли теперь, но выводы его понятны и с некоторыми из них можно согласиться и в настоящее время.
Вероятно, работы теоретического характера не всегда встречали одобрение многих тогдашних электротехников-практиков и, вероятно, этим вызваны слова, которыми Лачинов заканчивает свою работу: «Оканчивая эту статью, мы считаем необходимым оправдаться перед читателями. Так как даже в среде электротехников мы слышали мнение о неуместности статей, подобных настоящей, переполненной скучными и бесполезными формулами, то более вероятно, что между постоянными читателями найдется много лиц, держащихся того же взгляда. Мы, напротив, считаем, что распространение теоретических сведений между электротехниками совершенно необходимо, в подтверждение чего позволяем себе привести древнейшее, но верное сравнение человека, лишенного теоретических знаний, со слепым, принужденным подвигаться вперед ощупью. Если искание истины и возможно с закрытыми глазами, то нельзя не согласиться, что этот способ труден и неудобен. Между тем, мы встречаем, среди наших соотечественников, массу людей, отвергающих пользу теории. Свойственная русскому человеку отвага и отчасти жажда славы и увлечение грандиозными планами заставляет людей, не обладающих теоретическими, а часто — даже и практическими сведениями, браться за исполнение крупных предприятий, для которых знание абсолютно необходимо. Не то ли это самое, что взяться выстроить мост через Неву, не имея понятия об инженерном искусстве. Мы полагаем, что в деле науки подобная храбрость должна иметь самое ограниченное применение».
Это писал русский электрик в 1880 г., а многими годами позже знаменитый американский изобретатель Эдисон еще выступал с отрицанием пользы расчетов в электротехнике! Жизнь показала, на чьей стороне была правда.
Другая, также теоретическая работа Лачинова, вызвавшая большой интерес, была работа «О параллельном включении электрических ламп». Вопрос касался исключительно дуговых ламп, изысканием методов включения которых по нескольку штук в цепь одной динамомашины занимались многие из электротехников периода 70-х и начала 80-х годов. Известно, что для этой цели М. П. Авенариус предлагал применять свои «поляризаторы», т. е. вторичные элементы, Яблочков — свои «индукционные катушки» (трансформаторы) и конденсаторы и т. п. Все эти изобретения патентовались, демонстрировались на выставках, но широкого применения не получали. Лачинов первый в русской литературе подверг этот вопрос теоретическому исследованию и пришел к ряду заключений, в частности, в пользу параллельного включения ламп. Со многими заключениями Лачинова, иногда с некоторыми изменениями и ограничениями, можно согласиться и теперь.
В работе для VI отдела Лачинов не был одинок. Одновременно с ним работали такие лица, как Н. П. Булыгин, сам изобретатель и конструктор, бывший долго директором завода Яблочков и К° в Петербурге. В 1896 г. он был привлечен как крупнейший электротехник к организации электротехнического отдела Нижегородской промышленной выставки. Предложенные им видоизменения в электрических лампах привлекли общее внимание и одна из его измененных ламп даже получила название «лампы Булыгина».
Другой яркой личностью в VI отделе был Чеслав Киприянович Скржинский. Кандидат Московского университета, он рано увлекся электротехникой и был одним из активнейших сотрудников Яблочкова. Впоследствии, в качестве инженера, он строил первую электрическую станцию и высоковольтную систему распределения на Васильевском Острове в Петербурге.
В VI отделе он играл самую активную роль: участвовал в комиссиях, делал доклады, ставил вопросы и т. д. Он не был изобретателем, не был ученым, но был самым настоящим инженером-общественником и оставался им до самой смерти. Считая совершенно необходимым, чтобы электротехники учились прибегать в своей работе к теоретическим расчетам, Скржинский, с одобрения VI отдела, начал с 1886 г. на протяжении многих лет систематически помещать в «Электричестве» составляемые им «Задачи по электротехнике». Объясняя причину, по которой он взялся за составление задач, Скржинский писал: «Надлежащее исполнение практических работ, входящих в область электротехники, требует достаточного знакомства с аппаратами и с приборами, с которыми приходится сталкиваться при электротехнических работах… Какие явления происходят в аппарате во время его действия при равных условиях и какие явления аппарат вызывает в наружной части цепи — лучше всего узнается из продолжительных опытов. Но продолжительные опыты стоят очень дорого и не всегда возможны, а потому чаще всего приходится прибегать к иному способу определения возможных явлений — именно к способу вычисления. Вычисления можно производить повсюду и всегда и, если соображения наши не были ошибочны, то мы можем быть уверены в оправдании на опыте вычисленных нами результатов… К уяснению законов и к свободному обращению с электротехническими единицами более всего могут служить числовые примеры и потому мы намерены давать в каждом номере «Электричества» примеры в виде последовательных задач».
Свое намерение Ч. К. Скржинский выполнил, и в продолжение многих лет в «Электричестве» помещались его задачи, по которым училось несколько поколений электротехников. Теперь, когда каждый школьник уже знаком с электротехническими единицами и с основными законами электричества и магнетизма, многие из задач Скржинского кажутся слишком элементарными, но не так было в начале 80-х годов, когда ни единицы, ни терминология не были еще сколько-нибудь твердо усвоены электриками.
Несомненно, в этот период задачи Скржинского принесли русским электротехникам большую пользу.
В VI отделе Скржинский играл еще и другую роль. Это был человек исключительной честности и прямоты. Поэтому его моральное влияние на членов было очень велико. Он был неизменным арбитром во всех вопросах, связанных, как тогда говорили, с «инженерной этикой».
На жизнь и характер деятельности VI отдела в первое десятилетие его существования, кроме уже не раз упоминавшихся членов VI отдела, большое влияние имел председатель отдела Ф. К. Величко. Филадельф Кириллович Величко и по образованию, и по служебной деятельности был военный, офицер Генерального штаба. Он имел высшее генеральское звание, существовавшее в тогдашней армии, чин «генерала от инфантерии». Казалось бы, что общего могло быть между генералом Генерального штаба и электротехникой в том состоянии, в котором она находилась в 70-х годах прошлого века? Между тем оказалось, что этот генерал был одним из лиц, наиболее способствовавших в известный период развитию русской электротехники и ознакомлению с нею широких слоев русского общества. Дело в том, что Величко был не только офицером, но был большим знатоком в области метеорологии. Метеорологией он занимался с большим рвением. Устраивал метеорологические обсерватории, изобретал и конструировал метеорологические приборы, как-то: анемометр, гелиограф, носящий его имя, и др. Занятия метеорологией привели Величко к занятиям физикой, в частности, электричеством, а затем и электротехникой, которой увлекалось в то время большинство физиков.
