Ирина Радунская - Четыре жизни академика Берга
Просматривая внимательно отчет этой секции, выясняешь, что «инженерная психология» — раздел науки, посвященный главным образом системе «человек — машина». Она рождена потребностью сегодняшнего дня. Если проблеме электронных быстродействующих машин уже около двух десятков лет, то проблеме «человек — машина» вдвое меньше. В таком виде задача только-только вырисовывается. Но, оказывается, это главная проблема будущего, потому что машина все больше взаимодействует с человеком в сложных процессах производства.
Это относится ко всем быстротечным процессам, где человек не успевает вовремя среагировать, где он не обладает должной пропускной способностью, то есть не может своевременно переработать поступающий извне поток сведений.
Берг, как военный, особенно четко представляет себе всю сложность современных способов ведения войны. Человек, управляющий современным боем, не в состоянии оценить со всей полнотой быстро меняющиеся условия сражения: изменения численности войск, количества оружия, неожиданные маневры противника, и вовремя принять наилучшее решение. Особенно это относится к летчику, участвующему в схватке с вражескими самолетами.
Ведь в наши дни скорость самолетов превышает скорость звука, а скорость ракет недаром называется «первой космической», «второй космической». Реакция пилота вступает в единоборство с препятствием, поставленным самой природой. Человек в условиях современного воздушного маневра не в состоянии угнаться за быстро меняющейся обстановкой, у него нет времени подумать, сопоставить, проанализировать ситуацию. Он просто не успевает сделать все сложные расчеты, выбрать лучший маневр при изменении тактики, скорости и направления вражеских самолетов. Здесь, конечно, эффективнее быстродействующая машина, которая не только с колоссальной скоростью учтет все возможные положения вражеских самолетов, изменения условий боя, расход боеприпасов и горючего, но и будет автоматически управлять самолетом, разгадывая и учитывая намерения противника. Такая машина должна быть быстрее человека и не глупее его.
А там, где человека заменить нельзя, его надо тренировать на земле, готовить к тем ситуациям, которые могут ждать его в воздухе, в космосе.
Но при тренировке, оказывается, недостаточно контролировать реакцию летчика или космонавта на показания шкал или циферблатов. В основу тренировки кладется наука о функциях всей сложной системы «человек — машина». И надо научиться отбирать людей — не каждый способен к выполнению той или иной задачи. Профессиональные тесты — очень важная вещь. Правда, одно время за границей ими чрезмерно увлекались, не привлекая специалистов. Задачи, которые предлагались претенденту на скромную должность продавца или бухгалтера, служили темой для пародий. Так, в одном французском фильме группу людей заставляли делать гимнастику и задавали им ряд глупейших вопросов, которые могли лишь однозначно иллюстрировать, что сами экзаменаторы никак не годятся для своей роли.
Но правильные тесты позволяют надежно определить склонность к математике, физике, гуманитарным, наукам. Позволяют правильно отобрать людей, более чем другие способных быть летчиками, космонавтами. Поэтому среди многих тем, которыми занимается берговский совет, есть такие: «Автоматические тесты для измерения высшей нервной деятельности», «Определение общего интеллектуального уровня», «Надежность головного мозга», «Контроль за состоянием человека-оператора».
— И все-таки, — Берг отмечает главную трудность этих сложных поисков, — выбрав среди людей самых способных к деятельности космонавтов, даже натренировав их, невозможно обойти затруднения, которые заключаются в том, что человеческий мозг по своей природе приспособлен к земле, а не к космосу. Ведь летчик в первые десятилетия своей жизни привык к околоземному пространству, его предки были привязаны к земле, и мозг по наследству впитал основную задачу — помочь человеку ориентироваться в окружающей околоземной среде. Поэтому все органы, передающие мозгу информацию из этой среды, тоже эволюционировали в течение миллионов лет и привыкли обслуживать мозг в определенной, естественной для него обстановке. А теперь человек поднялся в космос, спустился в глубины океана.
Он перенес свою деятельность в непривычную среду. Мозг не может справиться со своей задачей в этой незнакомой и биологически неподходящей среде, и наши органы чувств часто не реагируют на внешние раздражения. Все происходит так, как если бы человек оказался вдруг в темноте.
Действительно, ведь мы привыкли жить на свету, и глаз, передавая в мозг нужную информацию, позволяет нам отличить открытую дверь от закрытой. В темноте нам так же непривычно, как летучей мыши на свету. За время эволюции и приспособления к жизни в темноте ее органы чувств образовали ультразвуковой локатор. Он-то и позволяет ей «видеть» препятствия и обходить их. Будь такой локатор у нас, мы тоже превосходно ориентировались бы в темноте.
Но у человека нет органов чувств, реагирующих на магнитные и электрические поля, на ультразвук и радиоволны.
И вот кибернетики обдумывают наиболее рациональные способы исправления этой «ошибки» природы. Снабдить ли человека недостающими ему искусственными органами чувств — приборами, преобразующими характеристики явлений, не воспринимаемых нами непосредственно, в оптические, звуковые или другие доступные нам сигналы? А может быть, правильнее полностью избавить человека от участия в сложных и опасных экспериментах и все поручить автоматам?
Тот же вопрос возникает и в других областях.
— В промышленности, как это ни парадоксально, человек иногда оказывается «узким местом», — рассказывает Берг. –
Если на электростанции произошла авария, нарушается нормальная работа целых промышленных районов, гаснет свет в домах, останавливается электротранспорт. Зачастую одна поломка влечет за собой другие. В памяти еще свежа огромная авария энергосистемы, надолго парализовавшая жизнь Нью-Йорка и прилегающих районов восточного побережья США. Даже самый опытный диспетчер не способен мгновенно разобраться в обстановке и принять наилучшее решение. Для этого ему нужно время, которое, конечно, зависит и от его опыта и от имеющейся в его распоряжении аппаратуры. Авария разрастается подобно лавине, и лишь электронная вычислительная машина в этих условиях может за доли секунды учесть все грани случившегося, рассчитать несколько вариантов устранения поломки, выбрать наилучший из них и осуществить его.
Нечего и говорить о том, что без электронной системы сбора и переработки экономической информации мы не можем использовать все возможности нашей системы планирования народного хозяйства. — Берг особенно подчеркивает важность этой проблемы. — А ведь эта задача со столькими неизвестными, с такой динамикой исходных данных, что, пожалуй, под стать космогоническим задачам. Ведь в планирующие организации стекаются данные со всех предприятий. Это мощный поток сведений о средствах, необходимых для различных заводов, о затратах на оборудование, на амортизацию, о необходимом количестве тех или других деталей для смежных заводов и так далее, и так далее. Все это нужно своевременно учесть и так построить перспективный план, чтобы получить максимальный экономический эффект. Планированию сопутствует огромная трудоемкая статистическая и вычислительная работа, выполнить которую может только электронная машина.
Но все же на выходе ли, на входе, в промежуточной ли стадии, но в дело включается человек. Все осложняется, начинаются сбои. Трудности появляются именно в результате нечеткого взаимодействия между человеком и машиной. Возникает проблема общения, перевода машинного языка на человеческий, проблема понимания, увязывания возможностей, быстроты реакции человека и машины. Ведь от уровня общения человека с машиной, от легкости и быстроты, от надежности и безошибочности их взаимодействия зависит совершенство системы управления с помощью машины.
Совет по кибернетике, руководя проблемой инженерной психологии, рассматривает всю цепочку «человек — машина» начиная от конструкторской разработки машины. И эта начальная стадия, стадия рождения идеи — самая мучительная, вызывающая особенно горячие споры. Здесь самая дремучая разноголосица, в которой и предстоит разобраться главе проблемы. За ним решающее слово, но как трудно зачастую его произнести!
Допустим, сфера деятельности будущей машины ясна. И тут начинается полоса терзаний. По какому пути пойти? По какому образцу сделать машину? Какой замысел положить в основу работы той или иной машины? Можно попытаться повести ее по стопам человека, то есть научить ее действовать так, как поступает человек. Но хорошо, если известно, как решает аналогичную задачу человек. Однако это не всегда ясно. Как, например, мышцы генерируют энергию? Неизвестно. А это генератор с самым высоким к. п. д., какой существует в природе. Как наши глаза узнают знакомого человека, почерк, выделяют их из тысячи других? Как слух отличает знакомый голос? Нос различает запахи?
