Михаил Шателен - Русские электротехники
На фиг. 56 изображена приемная аппаратура системы А. С. Попова, изготовленная в кронштадтской мастерской Колбасьева.[28]
Все стадии совершенствования беспроволочного телеграфа Попов провел, работая в Морском ведомстве, используя суда флота и морских электротехников. Первые опыты передачи сигналов на расстояния начались летом 1897 г. на Кронштадтском рейде, между берегом и небольшим судном «Рыбка». Затем они продолжались в учебно-минном отряде на Транзундском рейде (вблизи Выборга). Морское министерство отпустило специально на эти опыты 300 руб. Эта сумма красноречиво свидетельствует о тех средствах, которыми располагал Попов. Непосредственно опыты вел неизменный сотрудник А. С. Попова в работах по беспроволочной телеграфии, Петр Николаевич Рыбкин. Сам Александр Степанович, по должности заведующего электрической станцией в Нижнем-Новгороде, все лето должен был провести в этом городе и руководил опытами путем переписки с Рыбкиным. Опыты пошли хорошо и скоро, для получения возможности производить испытания беспроволочной передачи на большие расстояния, их перенесли на крейсер «Африка» и транспорт «Европа». На мачтах антенну оказалось возможным поднять на высоту 20 м и дальность передачи была повышена до 5 с лишним км. Успех опытов был зафиксирован Морским техническим комитетом и было решено продолжать опыты и в 1898 г., причем на производство их было отпущено 1000 руб.
А. С. Попов всю зиму был занят подготовкой к летней кампании: сооружал усовершенствованные приборы, в частности мощный вибратор, вел расчеты и т. п. Опыты лета 1898 г. показали, что сообщение по беспроволочному телеграфу вполне возможно при всякой погоде, что металлические снасти, мачты, трубы и т. п. не мешают связи, что передача и прием вполне возможны и при движении судов и т. п. Особенно важное значение имело выяснение роли передающей сети. «Оказалось, — сообщал Попов в своем отчете об опытах, — что сама сеть служит хорошим источником для электрических волн, а размер и форма разрядника уже не играют большой роли: вместо громоздких вибраторов Герца может быть употреблен таковой же, но самых незначительных размеров. Это значительно упрощает устройство станции отправления».
Во время опытов в Транзунде сотрудниками Попова Рыбкиным и Троицким была обнаружена возможность принимать сигналы не только на аппарат Морзе, но также принимать их на слух, посредством телефона. Этот способ приема сильно упрощал установку и увеличивал чувствительность. Александр Степанович немедленно принялся за разработку телефонной приемной станции и в 1899 г. подал заявление о выдаче ему русской привилегии на изобретение, которая, однако, была выдана ему только в 1901 г.{13} На фиг. 57 дана фотография переносной телефонной приемной станции Попова, хранящейся в музее связи им. Попова.
Об этом новом изобретении Попова проф. Шателеном был прочитан доклад на Всемирном электротехническом конгрессе в Париже в 1900 г., во время Всемирной выставки.
Опыты с телеграфией без проводов на судах флота продолжались и дальше. На некоторых судах Черноморского флота беспроволочный телеграф был применен для связи между судами во время маневров. Результаты опытов показывали неизменно улучшение качества и увеличение дальности передачи. Но, к сожалению, опыты велись не систематически. Корабли обычно не снабжались постоянными телеграфными установками, не имели постоянного персонала для обслуживания установок беспроволочного телеграфа. Так, для опытов на Черном море вся аппаратура была привезена из Кронштадта и, по окончании маневров, отправлена обратно{14}. Все же, несмотря на недостаточно интенсивную поддержку органов Морского министерства, беспроволочная передача телеграмм под руководством А. С. Попова непрерывно совершенствовалась. Однако, нужен был особый случай, чтобы заставить Морское министерство лучше оценить все возможности, которые могли давать флоту применение беспроволочной телеграфии. Этим особым случаем была авария броненосца «Генерал-адмирал Апраксин», севшего 13 ноября 1899 г. на камень у острова Готланд. Для спасения дорого стоившего броненосного корабля должны были быть приняты самые срочные меры, но срочность мероприятий срывалась отсутствием связи броненосца с берегом, откуда должны были по требованию командования броненосца доставляться материалы и присылаться нужные мастеровые. От места аварии до ближайшего пункта на берегу Финляндии, где имелась телеграфная станция, города Котки, было свыше 40 км. Сообщение между Коткой и Гогландом по морю в зимнее время было очень затруднительно, а иногда и прямо невозможно, даже опытные финские почтальоны не всегда решались переносить почту и телеграммы на броненосец. Отсутствие связи тормозило спасательные работы, а между тем потеря времени грозила броненосцу полной гибелью. При таких обстоятельствах вспомнили в Морском министерстве об изобретении Попова и достижениях в беспроволочной телеграфии, которые выявились во время последних опытов в Балтийском и Черном морях. Морской технический комитет сделал предложение управляющему Морским министерством использовать для установления нужной связи беспроволочный телеграф.
«Если бы встретилась надобность связать остров Гогланд, — осторожно пишет 10 декабря 1899 г. председатель комитета адмирал Диков, — телеграфным сообщением без проводов с материком, то при средствах, имеющихся в нашем распоряжении, это дело является вполне осуществимым. Устройство станции может быть сделано под руководством преподавателя Минного офицерского класса А. С. Попова и его ассистента. П. П. Рыбкина. Для заведывания всем делом следует назначить опытного офицера».
Управляющий Морским министерством адмирал Н. П. Тыртов, повидимому, не очень верил в техническую компетентность своих подчиненных и на докладе Технического комитета осторожно написал:
«Попытаться можно. Согласен на поручение этого дела лицам, указанным в докладе». Последняя фраза решала вопрос: конечно, и для Попова и для его ближайшего помощника Рыбкина возможность установить беспроволочную связь при таких исключительных обстоятельствах представляла громадный интерес, и они горячо взялись за дело. Им активно помогали присланные им в помощь морские офицеры и матросы. Несмотря на все трудности, вызывавшиеся и местными условиями, и условиями зимней работы, беспроволочная связь между Коткой и Гогландом была установлена. На станции Котка руководил работой сам Александр Степанович, на Гогланде — Петр Николаевич Рыбкин. Вместе с ними работали капитан 2-го ранга Залесский и лейтенант Реммерт.
Несмотря на срочность дела, начать установку на Котке удалось только 23 декабря 1899 г., а на Гогланде еще позже. Лишь 13 января 1900 г. вышел из Ревеля ледокол «Ермак», который перевез на Гогланд людей и материалы, необходимые для сооружения станции беспроволочного телеграфа. Тем не менее благодаря настойчивости Попова, Рыбкина, Реммерта и Залесского работа по сооружению станций и предварительные испытания пошли быстро, и уже 24 января Попов мог передать из Котки на Гогланд, находившемуся там ледоколу «Ермак» полученную им из Петербурга от адмирала Авелана срочную телеграмму: «Гогланд из С.-Петербурга. Командиру ледокола «Ермак». Около Левансари оторвало льдину с 50 рыбаками; окажите немедленно содействие спасению этих людей. Авелан».
Согласно приказанию адмирала Авелана, повидимому, еще не очень верившему в надежность работы радиотелеграфа, его телеграмма должна была быть послана на «Ермак» из Котки нарочным. Однако, состояние льда делало такую посылку невозможной, телеграмма не была бы доставлена во-время и унесенные на льдине рыбаки, вероятно, погибли бы, если бы Попов не передал распоряжение «Ермаку» по радио. «Ермак» принял телеграмму, вышел немедленно в море и уже 25 января вернулся, имея на борту спасенных рыбаков.
Таким образом, первое в мире радиотелеграфное сообщение начало свою работу со спасения 50 человеческих жизней. Этот факт был подчеркнут несколькими месяцами спустя на Парижской всемирной электротехнической конференции.
Теперь, читая рапорты и отчеты Попова, Реммерта и Залесского, можно только преклоняться перед той энергией, перед той настойчивостью и выдержкой, которую проявили и изобретатели, и офицеры, и простые русские матросы в деле сооружения станций на Котке и Гогланде. По глубокому снегу, в котором лошади тонули по брюхо, они перевозили тяжелейшие бревна; в морозы и метели они монтировали антенны; с опасностью для жизни они перебирались по неокрепшему битому льду с корабля на берег и на остров.
Вот несколько характерных выписок из дневника лейтенанта Реммерта:
«24 января. Удручающее впечатление произвела на меня эта поездка: снег по брюхо лошади, местами она выпрягалась, чтобы двинуться вперед; вследствие перемены уровня воды, получается наслойка льда и где снег меньше, там лошадь проваливается по колено, а сани полозьями врезаются в тонкий лед…
