Д. Лихарев - Эра адмирала Фишера. Политическая биография реформатора британского флота
Летом 1906 г. Адмиралтейство под давлением правительства вынуждено было предпринять дальнейшие шаги в целях сокращения расходов на флот. В резерв перевели еще 7 эскадренных броненосцев с комплектом экипажей 3/5 от полного. В результате в составе Флота Ла-Манша осталось 14 эскадренных броненосцев вместо 17. Именно при таких обстоятельствах Фишер решил сформировать Отечественный флот. Ядро нового флота составили 7 эскадренных броненосцев и 4 броненосных крейсера, укомплектованных неполными экипажами. Таким образом, получился «отлично сбалансированный резервный флот в водах метрополии, базирующийся на Чатам и Дувр. Это будет дополнительная защита от атаки германского флота на случай, если Флот Ла-Манша первой линии будет находиться в дальнем крейсерстве» 45.
Картина, нарисованная Бересфордом, страдала большими преувеличениями. Корабли Отечественного флота в любую минуту могли быть укомплектованы полными экипажами и введены в состав соединений первой линии. Тогда в водах метрополии сразу оказался бы 21 современный эскадренный броненосец. Количество кораблей британского флота, уровень боевой подготовки экипажей и способность быстрой мобилизации при подавляющем превосходстве над германскими военно-морскими силами делали возможность нападения немцев в 1907 г. маловероятной. Фишер был очень задет критикой со стороны Бересфорда и Стэрди. Первый морской лорд направил морскому министру Туидмауту меморандум, в котором давал объяснение сложившейся на флоте ситуации и требовал принять меры против Бересфорда и его сторонников.
Ответ морского министра Фишер получил 8 июля 1907 г. Лорд Туидмаугг с готовностью соглашался, что поведение Бересфорда достойно всяческого осуждения, но, по мнению морского министра, в этом деле была и другая сторона: «Я знаю, что он претенциозен, хвастлив и склонен к самовосхвалениям в своих речах, да и все осведомлены об этих его дурных качествах и никто лучше, чем вы, когда рекомендовали назначение его и сэра Реджинальда Кастенса… Но у лорда Чарльза есть и много хороших качеств. Он активен, полон задора и служебного рвения, он может выявлять и мобилизовывать способности, таланты и преданность, как офицеров, так и матросов, и люди, служащие под его началом, замечательны». В заключение морской министр добавил: «Я буду последним человеком в мире, который хоть на йоту поступится полномочиями Совета Адмиралтейства, но мне кажется, что мы иногда считаем свои взгляды безошибочными и не готовы прислушаться к мнениям тех, кто не согласен с нами, но дает нам также ценные идеи и информацию» 46.
Такая позиция морского министра самым негативным образом сказалась на дисциплине на флоте. Однако Туидмаут явно не желал предпринимать решительных шагов, чтобы поставить на место Бересфорда, и последний очень скоро это понял. Между тем морской министр мог бы довольно легко снизить остроту антагонизма между Фишером и Бересфордом. Достаточно было расширить полномочия Бересфорда, как командующего Флотом Ла-Манша, или, напротив, передать весь стратегический контроль Адмиралтейству. Но Туидмаут не сделал ни того, ни другого.
Вместо того, чтобы принять радикальные меры, морской министр решил устроить встречу Фишера с Бересфордом, чтобы попробовать их примирить. «Конференция» с участием Туидмау-та, первого морского лорда и командующего флотом состоялась 5 июня в Адмиралтействе, но окончилась безрезультатно. Конфликты продолжались. В ноябре 1907 г. Бересфорд забросал Адмиралтейство жалобами, предвидя перевод трех своих главных сторонников — Кастенса, Стэрди и Монтгомери — на другие соединения. Командующему мягко отвечали, что насчет перевода Кастенса он ошибается, а Стэрди и Монтгомери сами с готовностью приняли предложенные им новые должности с учетом пожеланий самого Бересфорда.
Тогда же, в ноябре 1907 г., произошел еще один «военно-морской скандал», прогремевший на всю страну и ставший знаменитым под названием «дело Бересфорда — Скотта». Контр-адмирал Перси Скотт, самый авторитетный эксперт по морской артиллерии на британском флоте, в октябре 1907 г. был назначен командующим 1-й эскадрой крейсеров в составе Флота Ла-Манша47. Адмирал Скотт был добросовестным служакой, помешанным на артиллерийском деле и известным как сторонник реформ Фишера. В начале ноября Флот Ла-Манша приступил к проведению артиллерийских стрельб. Однако 4 ноября Бересфорд прекратил маневры и отдал приказ по флоту о чистке и покраске кораблей для подготовки к грандиозному смотру на рейде Спитхеда. 11 ноября предстоял визит Вильгельма II, который изъявил желание осмотреть корабли.
Крейсерская эскадра отрабатывала стрельбы по особой программе, разработанной Скоттом, и приказ Бересфорда привел его в крайнее раздражение. Когда с крейсера «Роксборо» запросили, следует ли им продолжать учения, Скотт велел просигналить: «Кажется покраска у нас важнее, чем артподготовка, поэтому вам лучше заняться приведением себя в порядок, чтобы выглядеть прилично к 8-му сего месяца» 48.
Сигнал был принят на виду у всей эскадры. Когда Бересфорду доложили об этом, он приказал младшему флагману немедленно прибыть на его корабль. В присутствии офицеров штаба флота командующий заявил Скотту, что его сигнал «огорчительно вульгарен, оскорбителен по своему тону, нарушает субординацию по характеру и лишен приличия». Скотт, «бледный как стенка», выслушал тираду Бересфорда молча. Высказавшись, Бересфорд велел младшему флагману отправляться обратно. Командующий также приказал вычеркнуть запись сигнала из судовых журналов «Роксборо» и «Гуд Хоупа».
Бересфорду не следовало раздувать скандал с Перси Скоттом, тем более что германский император отказался от посещения кораблей флота из-за плохой погоды. Однако лорд Чарльз решил этого дела так просто не оставлять и направил в Адмиралтейство рапорт, в котором, в частности, писал: «Я полагаю, что после такого публичного оскорбления моего авторитета перед всем флотом под моим командованием, контр-адмирал сэр Перси Скотт должен быть отстранен от командования 1-й эскадрой крейсеров»49. В Адмиралтействе, несмотря на все требования Бересфорда, ограничились лишь небольшим посланием в адрес Перси Скотта, в котором довольно мягко его «пожурили». Бересфорду было сообщено, что младший флагман получил письменное взыскание. На этом все закончилось. Администрация Фишера совершенно определенно стала на сторону контр-адмирала Скотта.
Инцидент с покраской быстро стал достоянием гласности. Любопытно, что такие газеты, как «Дэйли Мэйл», «Нейвал энд Милитари Рекорд» и «Манчестер Гардиан», обычно стоявшие на противоположных точках зрения, на этот раз были единодушны. Все три печатных органа выразили удивление ситуацией, когда адмирал Бересфорд, прославившийся несоблюдением субординации по отношению к Адмиралтейству, теперь поднимает шум по поводу нарушения дисциплины его подчиненным. Некоторые газеты пошли еще дальше, утверждая, что обвинения Бересфорда не имеют под собой основания. Так, например, еженедельник «Джон Булль» поместил статью, в которой говорилось, что Бересфорд» с самого начала намеревался просто унизить Скотта». Этот инцидент, по мнению автора статьи, доказал, что лорд Чарльз «неспособен заменить Фишера» 50. Каждый офицер Флота Ла-Манша получил номер «Джона Булля» с указанной статьей в запечатанном конверте.
Рассвирепевший Бересфорд потребовал, чтобы Адмиралтейство преследовало «Джона Булля» в судебном порядке и добилось примерного наказания авторов «бунтовской статьи». Адмирал также желал, чтобы военно-морское ведомство опубликовало свою версию «инцидента с покраской», которая выставила бы его в более благоприятном свете. Адмиралтейство ограничилось тем, что разослало всем офицерам флота свое письмо с выговором Перси Скотту 51.
Инцидент был исчерпан, но он только расширил пропасть между Фишером и Бересфордом. За всем этим скандалом лорд Чарльз усмотрел руку первого морского лорда. Бересфорд не уставал повторять, что неуязвимость контр-адмирала Скотта явилась следствием покровительства «джентльмена с Цейлона».
После скандала с Перси Скоттом на флоте началась настоящая вендетта между сторонниками Фишера и сторонниками Бересфорда. Традиции нельсоновской «ватаги братьев» и единения представителей нелегкой морской службы были прочно забыты. Произносились пылкие обвинительные речи. Представители обеих лагерей усердно скрипели перьями, кропая анонимные «подметные» письма и пасквильные статьи в газеты. Древние отставные адмиралы багровели от злости, когда в их присутствии упоминали ненавистное имя первого морского лорда. Британский флот начала XX века сотрясали чернильные залпы.
К середине 1908 г. падение дисциплины на флоте зашло слишком далеко. В глазах общественного мнения ситуация стаяла не только скандальной, но и опасной для морских рубежей Британии, ослабляющей боевую подготовку военно-морских сил. Если бы не поддержка Эдуарда VII и некоторых высокопоставленных политиков Фишеру, без сомнения, пришлось бы уйти в отставку.
