В. Жуков - Химия в бою
В сравнении со старыми ОВ промышленное производство новых считается довольно дорогим. Ориентировочный подсчет в США стоимости цеха по производству зарина на 10 тысяч тонн в год без учета издержек производства показывает, что стоимость его может составить около 150 млн. долларов. Но стоимость, по-видимому, не считается препятствием при массовом производстве высокоэффективных фосфорорганических ОВ. Во всяком случае, как отмечал С. Херш в своей книге «Химическое и биологическое оружие», американская военщина считает, что по способности выводить из строя живую силу современные отравляющие вещества не уступают ядерному оружию, а их производство в десятки раз дешевле ядерных устройств. И это — главное, что принято считать в США большим достоинством химического оружия.
Возможность использования мирной химической промышленности для производства химического оружия в принципе создает возможность тайной подготовки к химической войне и внезапного ее развязывания. Сейчас особую тревогу миролюбивых народов вызывает усиленное наращивание военно-химического потенциала США. Правящие круги страны, которая до сих пор не подписала Женевский протокол о запрещении применения в войне химического и бактериологического оружия, непрерывно увеличивают расходы на производство и усовершенствование этих видов оружия. Особенно сильно они увеличились в связи с разбойничьей войной во Вьетнаме, где американские войска широко применяют ОВ. К 1964 году эти расходы выросли до 300 млн. долларов в год. Дальнейшее увеличение расходов в печати не публиковалось.
Работы по усовершенствованию имеющихся ОВ и изысканию новых проводятся в США на многих военных базах, в десятках университетов, а также на большом количестве частных предприятий. В лабораториях только одного центра по разработке химического оружия, в Кэмп Детрике, например, в 1964 году работало 138 докторов химических наук, 20 докторов медицинских наук, 47 микробиологов.
Готовясь к химической войне, американская военщина всячески пропагандирует химическое оружие, как якобы «более гуманное», а поэтому и более приемлемое, чем, к примеру, огонь артиллерии. Перевод отравляющих веществ в разряд «гуманных» средств ведения войны потребовался, прежде всего, чтобы оправдать использование американцами химических средств в Южном Вьетнаме. При этом преднамеренно замаскировывается возможность эскалации химической войны, начало которой в принципе уже положено американской армией. Ведь известно, что историческая эскалация химических средств войны берет начало от удушливого дыма. Если учесть, что современный арсенал химического оружия практически неисчислим, то невозможно точно оценить и строго соблюсти границы между применением «смертельных» или «безопасных», «гуманных» средств химической войны.
Американские интервенты используют во Вьетнаме пока что сравнительно малотоксичные ОВ: хлорацетофенон, адамсит и новое вещество «Си-Эс» («CS»). Их применяют главным образом для действий против партизан и населения, укрывшихся в тоннелях, земляных сооружениях, в лесах и населенных пунктах. Но особенно широк размах использования дефолиантов, то есть средств для уничтожения растительности в джунглях. Одновременно применяются в больших масштабах гербициды, истребляющие посевы продовольственных сельскохозяйственных культур. Так, в 1965 году американцы уничтожили посевы риса во Вьетнаме на площади в 40 тысяч га, а за период до января 1967 года «обработали» гербицидами 60 тысяч га посевных площадей и извели дефолиантами зеленую растительность на площади около 200 тысяч га.
В агрессивных империалистических кругах интерес к химическим средствам нападения не ослаб даже с появлением ядерного оружия. Полагают, что химическое оружие в безъядерной войне может играть если не решающую, то, во всяком случае, достаточно важную роль. Его планируют применять и в ядерной войне. Наконец, считают, что при одинаковых затратах на применение химического и других видов оружия первым можно вывести из строя гораздо больше живой силы. Исходя из этих соображений, главное внимание в разработке и производстве отравляющих веществ в США сейчас занимают не старые, а новые, высокоэффективные отравляющие вещества.
Так, в начале 50-х годов США стандартизировали производство зарина. Одновременно начата поставка этого ОВ в американские войска, разбросанные по всему земному шару. Позже было стандартизовано ОВ «VX». Его промышленное производство начато в начале 1960 года.
Сейчас на базах США, как заявляет в упомянутой уже книге американский журналист Сеймур Херш, имеется большой запас ОВ типа зарин. Поэтому их производство временно прекращено. Но не прекращается, однако, промышленное производство вещества «VX» на небольшом заводе в Ньюпоре (штат Индиана). Для применения зарина и «VX» стандартизовано 11 различных видов выливных авиационных приборов и химических боеприпасов.
Следует заметить, что американский арсенал средств химического нападения недавно пополнился новым отравляющим веществом «Би-Зед» (BZ), промышленное производство которого налажено в военном арсенале Роки-Маунтин (штат Колорадо). «Би-Зед» — отравляющее вещество принципиально нового типа по характерным признакам поражения. Его воздействие на организм проявляется в серьезном нарушении психического состояния людей: потере ориентировки, появлении галлюцинаций, сонливости, возникновении маниакальных состояний.
Интенсивные изыскания новых отравляющих веществ ведутся и в Западной Германии. Особую известность в этом отношении получила компания «Фарбенфабрикен Байер АГ» — преемница известной «И. Г. Фарбениндустри», в лабораториях которой Шрадер впервые получил ОВ нервно-паралитического действия. И млн. узников гитлеровских лагерей смерти было умерщвлено с помощью «Циклона-Б», произведенного на заводах этой компании. В настоящее время широкие исследования по совершенствованию химического оружия проводятся в специально созданной для этой цели лаборатории института аэробиологии в Графшафте, близ Дортмунда.
О степени воздействия современных ОВ в естественных условиях, на местности можно судить по такому факту. 13 марта 1963 года реактивный самолет военно-воздушных сил США пронесся над намеченным районом Дагуэйского химического полигона в пустыне Грейт-Солт-Лейк, примыкающего к обширным скотоводческим районам, и распылил около 1200 литров отравляющего вещества «VX» из двух выливных авиационных приборов, работающих под высоким давлением. Зона возможного распространения ОВ была заранее рассчитана и определена учеными, работавшими на полигоне. Казалось, что при испытаниях была обеспечена полная безопасность для окружающих районов. Однако внезапно начался таинственный и массовый падеж овец на пастбищах, расположенных в 46 километрах севернее полигона. За три-четыре дня, как писал журнал «Нью-Йорк таймс мэгэзин», погибло 6200 овец.
Этот пример также красноречивое доказательство того, что современные ОВ и средства их применения позволяют нанести внезапный и весьма губительный удар на крупной территории сравнительно немногочисленными силами.
Поражающее действие химического оружияКаков основной признак, по которому происходит поиск отравляющих веществ среди огромного количества химических соединений? Это высокая токсичность или, другими словами, способность вызывать поражение при введении в организм минимальных доз отравляющего вещества. Токсическое действие отравляющих веществ обусловлено их взаимодействием с ферментами, находящимися в организме человека в очень малых количествах. Каждый фермент выполняет одну, лишь ему присущую функцию, поэтому при воздействии отравляющего вещества на какой-либо из ферментов жизнедеятельность организма нарушается. При тяжелых отравлениях такие нарушения приводят к смерти.
Отравляющие вещества нервно-паралитического действия (табун, зарин, зоман) действуют избирательно на фермент холинэстеразу, который регулирует передачу нервного импульса от одной клетки к другой. Эти отравляющие вещества поражают организм при действии паров через органы дыхания, в случае проникновения паров или капельно-жидких ОВ через кожные покровы, а также при попадании ОВ в желудочно-кишечный тракт.
При легкой степени поражения наблюдаются миоз, то есть сужение зрачка, и ощущение сжатия в груди — так называемый загрудинный эффект. Через день-два, эти явления пропадают. Более яркая картина поражения наблюдается при средней степени поражение. Наряду со стойким миозом и сильным загрудинным эффектом отмечаются головокружение, нарушение координации движения, спазмы кишечника. При этом симптомы поражения проходят не ранее чем через 4–5 дней. Тяжелая степень поражения характеризуется резким расстройством дыхания, посинением лица, потерей сознания и главное — возникновением судорог. Смертельный исход обычно наступает в течение первого часа.
