Артур Кларк - Голоc через океан
Следующее, ещё более значительное техническое достижение заключалось в том, что в одном направлении стали посылать несколько сообщений одновременно. Один кабель начали использовать для передачи сразу восьми телеграмм: четырёх в одну сторону и четырёх в обратную. Быстродействующий переключатель на передающем конце подключал линию поочерёдно к четырём передатчикам; каждый из них занимал линию в течение долей секунды. На противоположном конце приёмные устройства подключались к линии строго в той же последовательности.
Благодаря этим усовершенствованиям по атлантическому кабелю стало возможным транслировать около 400 слов в минуту – это примерно в 100 раз больше того, что мог дать кабель, проложенный в 1858 году (в те редкие минуты, когда он хорошо работал).
Скорость передачи сигналов по кабелю быстро убывает по мере увеличения его длины. Поэтому длинные линии целесообразно образовывать из нескольких секций, между которыми следует устанавливать регенеративное трансляционное устройство.
К несчастью, в средней Атлантике нет ни одного подходящего для этой цели места. Несколько небольших островов в южной Атлантике, в Тихом и Индийском океанах получили мировую известность именно благодаря удачному географическому положению. К числу их относятся, в частности, Кокосовые острова в Индийском океане.
Между прочим, с этими островами связано одно событие, относящееся к Первой Мировой войне. 9 ноября 1914 года германский крейсер "Эмден" высадил на Кокосовых островах десант для того, чтобы уничтожить ретрансляционную станцию – узел нескольких кабельных линий, идущих к Южной Африке, Индонезии и Австралии. Десант уничтожил станцию и перерезал кабели, но это была Пиррова победа, так как обслуживающий персонал станции успел сообщить в Австралию о приближении германского крейсера. Прибывший вскоре австралийский крейсер "Сидней" атаковал и утопил германское судно.
Серия почтовых марок, посвященная юбилею событий у Кокосовых островов
Во время Второй Мировой войны японцы решили повторить эту операцию, но, видимо, памятуя о трагедии "Эмдена", ограничились только обстрелом станции.
Сами кабельные линии подвергались в годы войны многочисленным диверсиям. В 1939 году Германия имела только две подводные кабельные линии – одну из Эмдена на Азорские острова и другую из Эмдена в Лиссабон. В первые же 24 часа войны оба кабеля были перерезаны.
Вообще-то подводный кабель перерезать нетрудно, если знать место его прокладки. Достаточно провести несколько тралений в определённом направлении – и кабель будет поднят на поверхность. Конечно, если при этом не придётся отражать атаки судов противника. Чтобы избежать подобных осложнений, диверсионные операции иногда проводятся подводными лодками. В 1945 году британская средняя подводная лодка вывела из строя подводные кабели на линиях Сайгон – Сингапур и Сайгон – Гонконг. Для нанесения противнику максимального урона кабель стремятся разрезать в нескольких местах. В таких случаях место повреждения определить весьма сложно, даже с помощью специальных приборов.
В прошлом, когда техника ещё не достигла современного уровня, обнаружить место повреждения подводного кабеля было чрезвычайно трудно. Ремонтное судно с этой целью вслепую проводило траление на больших площадях. Современными приборами место повреждения обнаруживается без труда. Даже в случае, если из кабельной линии в целях её повреждения изъята целая секция, приборы точно укажут длину секции.
С другой стороны, казалось бы, нет смысла повреждать подводные кабели противника, а гораздо полезнее перехватывать посылаемые по ним сообщения. Однако на практике это оказывается не таким простым делом. Если и удастся перехватить сигналы, или, точнее, электрические импульсы, которые составляют передачу, их будет трудно расшифровать, так как только на конечных пунктах они соответствуют передаваемым сигналам. Как бы то ни было, современные кабельные линии не имеют специальной защиты от подслушивания. Да в ней и нет необходимости, хотя все секретные сообщения, особенно во время войны, передаются именно по подводным кабелям. Видимо, и через сотню лет подводный кабель останется самым надёжным курьером, служащим человечеству.
XIII. ПУСТЫНИ ГЛУБИН
До появления подводного телеграфа об океанских глубинах почти ничего не было известно. Тем, кто пытался представить себе подводный мир, он казался полным тайн, населённым ужасными чудовищами, с дном, усеянным обломками кораблей и сокровищами, затонувшими в результате кораблекрушений. Морские глубины были так же далеки и недосягаемы для человечества, как и обратная сторона Луны.
Картина изменилась, как только люди попытались проложить первые кабели в открытом море. Стало жизненно необходимым собрать сведения об этом невидимом мире, который занимает территорию более двух третей земного шара.
Надо было узнать глубину под килем судов-кабелеукладчиков, а также характер грунта, который нередко находился на таком же расстоянии от киля, как самые высокие облака от поверхности земли. Капитаны судов должны были иметь уверенность, что кабель не повиснет, зацепившись за подводные скалы; важно было также знать, нет ли в грунте каких-либо включений, которые могут оказать влияние на нормальную работу кабеля, и можно ли будет в случае необходимости поднять его.
К моменту, когда лейтенант Мори начал собирать материал для своей "Физической географии моря", в центральной части Атлантики было сделано только 180 замеров глубины, не считая тех, которые проводились вблизи континентов. Это объясняется отчасти тем, что в проведении замеров раньше никто не был особенно заинтересован, а отчасти тем, что спуск и подъём линя с тяжёлым грузом на конце при глубинах в несколько километров для того времени были делом трудоёмким и продолжительным. Замер глубин стал практически осуществимым только тогда, когда линь начали опускать на дно с помощью паровой лебёдки; это уже не первый случай, когда изобретение несложного механического устройства оказывает важную услугу науке.
С 1854 года замеры глубин проводятся во всех океанах мира; в дальнейшем метод совершенствуется; пробы морского дна берут с помощью остроумно сделанных захватов и черпаков. Эти технические приспособления в настоящее время превратились в совершенные машины, которые позволяют брать образцы грунта высотой до пятнадцати метров, рисующие геологическую картину морского дна на протяжении миллионов лет.
"Челленджер" и схема его плаваний в 1872-1875 гг.
Изобретение новых приспособлений для изучения дна океанов, быстрое развитие глубоководных кабельных линий, появление в биологической науке учения Дарвина о происхождении видов – всё это вместе взятое стимулировало организацию первой крупной океанографической экспедиции – классического рейса судна "Челленджер". В период 1872-1875 годов 2306-тонный корвет с двигателем в 400 лошадиных сил обошёл все моря и океаны. Экспедиция внесла большой вклад в науку. Результаты исследований были сведены в пятьдесят массивных томов, которые и до наших дней остались наиболее полным источником информации о морских глубинах.
Главным результатом экспедиции "Челленджера" явилась революция в представлении о жизни в океанских глубинах. Воображение обывателя могло населять морские пучины различными чудищами, но учёные в начале девятнадцатого столетия считали, что никакое живое существо не может обитать в вечной темноте, при температуре немногим выше 0 °C и, больше того, под давлением в несколько сот килограммов на квадратный сантиметр.
Экспедиция "Челленджера" доказала, что учёные ошибались. На больших глубинах, до которых никогда не опускалась рыбацкая сеть, обитали живые существа. Существа эти плотоядные, так как в глубинах, куда не проникают лучи солнца, растительность отсутствует и единственным источником питания является непрерывный дождь биологических частиц, падающих с верхних слоев океана на его дно и образующих наносные породы. Подводные глубины населяют легионы кошмарных существ – рыбы, заглатывающие жертву больше собственных размеров, фосфоресцирующие животные, прожорливые чудища с длинными щупальцами, которыми они опираются о морское дно.
Таковы живые существа, плавающие и пожирающие друг друга рядом с тонким кабелем, несущим человеческие мысль и слово от материка к материку. И ещё одно можно сказать совершенно определённо: даже теперь мы имеем самое приблизительное представление о подводном мире. Примерно такое же представление было бы у наблюдающего жизнь земли с вертолёта, поднявшегося выше облаков.
Дно океана покрыто слоем плотного ила; будучи поднят на поверхность, этот ил засыхает, превращаясь в твёрдые куски, похожие на глину. Он достаточно плотен, чтобы удерживать на себе тяжёлый подводный кабель, но, если последний погрузится в ил слишком глубоко, поднять кабель бывает порой невозможно.
