Оскар Паркc - Линкоры Британской империи 2 Время проб и ошибок
"Было бы абсурдным полагать, что, поскольку мониторы американского типа остойчивы, то и наши новые корабли, имеющие гораздо более высоко расположенный центр тяжести и совершенно иное распределение грузов, должны быть также идеально остойчивы в море. Ещё следует посмотреть, можно ли доверять мореходным кораблям, на которых не имеется ни мачт, ни парусов, однако на этом обстоятельстве мы не будем задерживаться сейчас. Мы сказали достаточно, как полагаем, чтобы показать – во-первых, что единственные прецеденты, которые можно привести для оправдания конструкции предположенных судов следует искать исключительно в американском флоте, во-вторых, что мы ничего не узнали ни от Америки, или от любой другой страны, обзаведшейся мониторами, относительно их стрельбы в открытом море, и, в-третьих, что разница между предложенными башенными кораблями и любым из мониторов, уже построенных, так велика, что очень мало можно почерпнуть о действительных качествах первого из опыта второго, так что таким образом, наконец, предположенные к постройке корабли станут в большей или меньшей степени экспериментальными. Однако из этого простого вывода естественным образом следует, что эксперимент было бы целесообразно проводить на уменьшенной модели, степень подобия которой является достаточной для исчерпывающего проявления всех основных качеств прототипа, после чего с целью окончательной проверки этих качеств разумно было бы построить один корабль, но никак не три. Постройка одного является вполне оправданной, двух – уже ошибкой, постройка же сразу трёх есть политическое преступление. Это – прямое прегрешение перед экономикой.
Теперь мы рассмотрим предложенный корабль с новой точки зрения, более важной, чем та, которая только что прозвучала. Мы увидели, что опыт не учит нас в отношении этих кораблей будущего. Остаётся увидеть, какой же вообще опыт научит нас. Ясно, что на этих кораблях будет практически невозможно жить. Постоянный доступ свежего воздуха на ходу в море будет обеспечиваться вентиляторами. Несчастная команда никогда не узнает, что же такое открытая верхняя палуба, столь дорогая сердцу каждого моряка. Боцману никогда не придётся свистать всех наверх, потому что для всех просто не найдётся места на узкой площадке, стиснутой между башнями. И наконец, каждому матросу не менее 16 часов в сутки из 24 придётся проводить внизу – то есть, так сказать, при свете ламп или чего-либо не более лучшего. В тропиках на этих судах будет вообще невозможно находиться и, тем не менее, они рассчитаны на нахождение в море в течение целых 30 суток, без единого захода в порт. Один Господь сможет помочь команде этих кораблей при осуществлении ими блокады!"
«Девастейшн» (первоначальный проект Э. Рида)
На ридовском "Девастейшне" единственной надстройкой на верхней палубе был бруствер, который охватывал по окружности обе башни и оставлял вдоль бортов проход шириной 1,8 м. Над ним между башнями возвышалась только большая надстройка, увенчанная навесной палубой, через которую проходили трубы и шахты вентиляторов, и на которой были установлены все шлюпки – как те, что подавались на воду шлюпбалками, так и опускаемые шлюпочными кранами. Никакого рангоута, за исключением тонких шестовых мачт в оконечностях бруствера, не было.
То, что этот корабль оказался более удачным, чем полагали его критики, стало во многом результатом изменений, которым подвергался проект между апрелем 1869 г. и вступлением корабля в строй в апреле 1873 г. "Девастейшн" следует поставить в один ряд с "Уорриором", "Ройал Совереном" и "Монархом" как четвёртый краеугольный камень в развитии британского типа тяжёлого артиллерийского корабля – первый мореходный безрангоутный башенный корабль, несущий самые тяжёлые на флоте орудия в комбинации с наиболее полной защитой, двухвальной двигательной установкой, приличной скоростью и большой дальностью плавания.
Через год после закладки "Девастейшна" и "Тандерера" последовала гибель "Кэптена", и теперь смелость и оригинальность нового проекта оказалась под сомнением. Из-за низкого надводного борта обоих кораблей опасались, что они будут вести себя так же, как корабль Кольза и в море перевернуться, несмотря на отсутствие мачт и рей. Таковым было общее мнение флота и его отражали настроения на берегу, как следствие вполне естественного недоверия к тем принципам, на которых основывался проект, плюс широко распространённое предупреждение против типа корабля, официально осуждённого как причина трагедии. Барнаби писал: "На флоте имелось общее мнение – но сам флот официально не делал различия между двумя очень разными способами использования надводного борта. Высокий борт требуется рангоутному кораблю несущему паруса, которые он не может быстро убрать во время внезапного шквала, для обеспечения ему необходимого запаса остойчивости и спрямления после получения неожиданного крена. Высокий борт даже больше влияет на этот запас остойчивости, чем ширина корпуса. На безрангоутном корабле с широким корпусом высокий борт не только не требуется для этой цели – он даже является злом, поскольку на волне становится причиной быстрой и глубокой бортовой качки". Наилучшим выходом стало бы подробное разъяснение Парламенту фундаментальной разницы по вопросу безопасности между "Кэптеном" и кораблями, спроектированными в отделе главного строителя. Однако подобная инициатива потребовала бы от человека, взявшегося за это дело, кипучей энергии и способности к напористой полемике в сочетании с готовностью выдержать любую бурю. К сожалению, сам Чайлдерс настолько связал себя с "Кэптеном" и его сторонниками, что не мог этого сделать, и поэтому он принял решение до того, как Парламент соберётся, назначить комитет по исследованию этого вопроса, чтобы несколько разрядить обстановку и восстановить общественное мнение.
Как язвил Спенсер Робинсон, образование этого комитета было "выражением сомнений части Адмиралтейства относительно того, были ли они сами, их предшественники или их сотрудники достаточно компетентны, чтобы занимать посты, доверенные им" – особенно намекая на себя самого и на Рида, который к этому моменту уже успел оставить службу. Мистифицировали себя милорды Адмиралтейства, или нет, но способ был избран безошибочно – и стал впоследствии наилучшим методом при возникновении неприятностей в любом государственном ведомстве: первым делом образовать правительственную комиссию. Поэтому первый лорд, дискредитируя тех, кто действовал под его началом, мог избрать позицию стороннего наблюдателя и выиграть драгоценное время, которое в превратностях британской политической жизни зачастую шло на "освобождение нок-рея".
Комитет по проектам
Итак, для реабилитации новых проектных решений и восстановления доверия общественности к кораблям класса "Девастейшн", а также последующим типам, Адмиралтейством был назначен состав особого комитета, в который вошли лучшие специалисты и наиболее авторитетные ученые Англии. Их попросили разобраться и исследовать "проекты, по которым недавно начали строить боевые корабли", обратив особенно пристальное внимание на вопрос остойчивости броненосных кораблей и на наилучший способ обеспечения достаточного запаса плавучести. Первое заседание состоялось в январе 1871 г., а сообщение о "Девастейшн" появилось в марте. Полная подборка рапортов была позднее опубликована в виде пухлого тома, который несправедливо оказался для иностранных флотов обильным источником ценных сведений, в общем являвшихся конфиденциальными, и за которые британский налогоплательщик выложил много тысяч фунтов.4
В этом собрании докладов также развивалось несколько важных идей, позднее оказавших большое влияние на будущие проекты, особенно на "Инфлексибл". Все основные проблемы проектирования подверглись всестороннему обсуждению и был высказан широкий круг мнений относительно броневой защиты и ее использования на будущих тяжёлых кораблях.
Хотя было очевидно, что в тот момент орудие безусловно превосходило броню, Комитет единодушно высказался в пользу тяжело бронированных линкоров, и поскольку уже пришли к пониманию важности непробиваемой брони, никто не ратовал за разработку других альтернативных методов защиты, в том числе подавляющей мощи огня. Поскольку перед Комитетом не ставилась задача включить в свои обсуждения вопросы орудийной мощи (за исключением её влияния собственно на броню), то неудивительно, что оценка аспекта артиллерии как-то осталась в тени. Поэтому корабль рассматривали скорее как сам по себе, а не как средство для достижения какой-то определённой цели – что и являлось принципиальной разницей между точкой зрения корабельных инженеров и морских офицеров.
В этом отношении мнение Комитета отличалось от взглядов сэра Уильяма Армстронга, которого лорд Дафферин попросил высказаться по поводу его мыслей относительно ценности брони в качестве защиты от артиллерии. В своём ответе Армстронг сказал:
