Александр Зиновьев - Запад. Избранные сочинения (сборник)
Вторая форма наследования заключается в том, что наследуется социальный статус. Происходит это не в силу правовых норм, а благодаря тем возможностям, какие родители и родственники предоставляют наследникам, чтобы они смогли удержаться на том же социальном уровне и даже повысили его. Наследники начинают жизненный путь не с нуля, а уже с более или менее высокого уровня, будучи подготовлены к выполнению определенных функций и к борьбе за успех.
Эта форма наследования играет роль не только заботы родителей о потомстве. Она есть явление социально значимое и целесообразное. В огромном обществе с колоссальным разнообразием выполняемых людьми функций и иерархией степеней их сложности и важности невозможно, чтобы все дети начинали жизненный путь с нуля и проходили одинаковую подготовку. Они должны стартовать с разных уровней и с разными возможностями. Изображение западного общества как общества равных возможностей есть идеологический миф, в который никто не верит.
Вторая форма наследования приобретает все более важное значение и оттесняет первую форму на второе место. В коммунистическом обществе она является главной.
Принципы распределения
Существуют ли какие-то универсальные принципы распределения благ, имеющие силу в отношении всех членов общества или хотя бы большинства? Маркс, объявив рабочую силу товаром, ввел для нее такой принцип: наемные лица получают столько, сколько стоят. А чем определяется их стоимость? Затратами, общественно необходимыми на их «изготовление». А как измерить эти затраты? Универсальным средством для этого как раз и является продажа рабочей силы. Получается порочный круг.
В теории коммунистического общества Маркс сформулировал два принципа распределения – принцип «по труду» для низшей ступени коммунизма и принцип «по потребности» для высшей. Но как сравнивать труд людей различных профессий (а их десятки тысяч!), различных уровней квалификации и различных способностей? И что значит «по потребности»? Значит ли это, что удовлетворяются любые потребности или только такие, которые общество признает в качестве потребностей данного индивида? Одним словом, все эти принципы суть пустышки, тавтологии или идеологические лозунги.
Я считаю, что никакого одного универсального принципа распределения, имеющего силу для всех людей в западном обществе, не существует, если не считать за таковой тавтологии и морализаторские изречения вроде «Каждому – свое». В реальности идет борьба за жизненные блага, в которой каждый стремится использовать свое положение, свои силы и способности. Одни делают это, используя приобретенное или унаследованное имущество и капитал, другие – делая служебную карьеру, третьи – продавая свои способности, четвертые – улучшая квалификацию, пятые – организуя дело, шестые – грабя и воруя, короче говоря – добиваясь благ теми путями, какие возможны для них в данном обществе.
Тут имеется система принципов, вплетенная в общий процесс жизнедеятельности людей. Опытным путем и в результате борьбы интересов находятся нормы вознаграждения деятельности людей. Эти нормы закрепляются договорами, законами, обычаями. Тут есть свои частные принципы, имеющие силу в более или менее узких пределах. Например, человек, занимающий более высокий пост, чем другой человек, в рамках одной и той же сферы оплаты должен получать больше, чей второй. И мало кто оспаривает этот принцип. Точно так же считается само собой разумеющимся, что предприниматель, лучше другого организовавший свой бизнес, имеет и более высокий доход. Но конкретные величины при этом ни из каких принципов не следуют.
В системе принципов распределения западного общества действуют как принципы капитализма, так и принципы коммунальности, причем так, что их трудно разделить. Например, социальный закон, согласно которому каждый стремится урвать для себя максимум того, что возможно в его положении, с его силами и с его способностями, в сфере бизнеса проявляется как принцип предпринимательской деятельности в рамках правовых норм, а в «политическом классе» – как коррупция и использование служебного положения в корыстных целях.
Богатство и капитал
Я думаю, что в социальной структуре западного общества следует выделить богатство не просто как обладание ценностями, но как особую социальную категорию того же типа, как капитал, наемный труд, бюрократия и т. д. И прежде всего для этого надо выяснить отношения богатства и капитала.
Не всякое богатство наживается и функционирует как капитал. Не всякий богатый человек есть капиталист. Не всякий капиталист богат. Капитал вообще не есть богатство. Он может служить лишь средством приобретения богатства, причем далеко не единственным. И в западном обществе существуют многочисленные способы обогащения, отличные от капиталистического, – наследование имущества и денег, высокая плата за занимаемую должность, махинации с имуществом и финансами, игра, грабеж, организованная преступность, плата за открытия и изобретения, огромные гонорары, мошенничество и т. п.
Богатство есть какая-то сумма ценностей. Эти ценности суть земли, дома, драгоценности, ценные вещи (мебель, посуда, одежда, ковры, картины, коллекции всякого рода и т. п.). И, само собой разумеется, деньги и ценные бумаги. Но не любая такая сумма ценностей считается богатством, а лишь такая, которая превышает некоторую общественно значимую величину. Последняя определяется условиями данного общества. То, что является богатством в одном человеческом объединении и в одних условиях, может не быть таковым в других.
Но богатство – не просто сумма ценностей, подобно тому, как капитал не есть всего лишь деньги, приносящие прибыль. Богатство существует не само по себе, а как собственность особого рода людей, живущих среди других людей и вступающих с ними в определенные социальные отношения. Обладающие богатством люди образуют особый социальный класс. Это феномен социальной структуры человеческих объединений.
Какими бы разнообразными путями богатые люди ни приобретали свои богатства и какой бы разнообразный образ жизни они ни вели, они образуют группы на основе личных контактов, а эти группы сплетаются в единые слои в масштабах больших районов, целых стран и континентов. И функционируют они как некая единая ткань, то есть именно как класс не только в логическом, но и в социальном смысле.
Класс богатых возникает во всяком обществе, в котором возможно накопление богатств. Возникает как нечто производное от фундаментальных социальных отношений. Но, возникнув и укрепившись, он становится хозяином общества, точнее говоря – организует господствующие слои общества в единое частичное общество богатых. Он сравнительно немногочислен. Но он овладевает львиной долей богатств общества, основными и самыми щедрыми источниками доходов, наилучшими каналами карьеры и вообще средствами жизненного успеха.
Класс богатых сохраняет и увеличивает свои богатства самыми различными путями, причем как некапиталистическими (я о них уже упоминал выше), так и капиталистическими. Хочу особое внимание обратить на то, что в высших этажах денежной системы оперирование огромными денежными суммами и приобретение их в личное владение в значительной мере выходит за рамки капиталистического бизнеса в собственном смысле слова. Это – игра на бирже, грандиозные банковские махинации, валютные операции высших финансовых учреждений, государственные денежные операции больших масштабов, операции на уровне символической экономики вообще, взаимоотношения бизнеса и представителей власти. В средствах массовой информации время от времени предаются гласности случаи, из которых можно видеть, как огромные суммы денег некапиталистическими методами перекочевывают в карманы представителей класса богатых. Стало своего рода общим местом говорить, что в истоках большинства крупных состояний можно найти какие-то преступления, то есть некапиталистические методы обогащения, приписываемые почему-то капитализму.
Класс богатых есть явление не столько в деловом, сколько в коммунальном аспекте общества. Это с полной очевидностью можно наблюдать в коммунистических и бывших коммунистических странах. В советской России не было класса капиталистов. Но там сложились значительные слои богатых людей. На это обращали внимание многие авторы из кругов коммунистов. Они считали это признаком перерождения советского общества в капиталистическое. На самом деле это было образование некапиталистического класса богатых людей в рамках коммунистического общества на чисто коммунальной основе. Этот класс возникал из партийных и государственных чиновников, директоров предприятий, в которых имелись возможности личной наживы, высокооплачиваемых деятелей культуры, главарей преступных организаций, мошенников и прочих категорий граждан коммунистического общества, имевших дело с деньгами и материальными ценностями.
