Михаил Диченко - Современная демократия и альтернатива Троцкого: от кризиса к гармонии
«Большинство из тех, кто шел за Гитлером или Сталиным, делали это потому, что… их “легко было водить за нос”. По-видимому, великие диктаторы использовали все виды страхов и надежд, предрассудки, зависть и даже ненависть. Однако их главным оружием было обращение к определенной нравственности. Они выполняли миссию и требовали жертв. Печально видеть, насколько легко злоупотребить обращением к нравственности. Однако можно констатировать, что великие диктаторы всегда стремились убедить свой народ в том, что им известен путь к высшей нравственности.
Для иллюстрации этого утверждения я могу напомнить вам о замечательном памфлете, опубликованном не так давно, в 1942 году. В этом памфлете епископ Брэдфорд подверг критике общественное устройство, которое он называл “аморальным” и “нехристианским” и о котором писал: “Когда в чем-то столь ясно проявляется рука дьявола… ничто не может остановить служителя Церкви от борьбы против него”. Общество, которое, по мнению епископа, было созданием дьявола, это не Германия Гитлера и не Россия Сталина, он имел в виду наше собственное западное общество, свободный мир Атлантического содружества. И все эти вещи епископ высказал в памфлете, который был написан в поддержку поистине сатанинской системы Сталина. Я совершенно уверен, что нравственное негодование епископа было искренним. Однако оно ослепило его, как и многих других, и не позволило заметить очевидные факты, например, страдания огромного числа невинных людей в сталинских лагерях».[55]
Более 2-х тысяч лет назад эта же мысль была высказана Конфуцием:
«Совершенный муж… любит учиться… не является инструментом». (Лунь Юй, гл. 1 и 2).
Какие могут быть опасности этой «пропорциональной демократии»? Например, интересы бедных будут страдать: средние сговорятся с богатыми и сократят пособия. Но последствия этого ударяют по средним: криминализация уличной жизни, марши и забастовки создадут такую атмосферу для средних, что они не смогут поддерживать свой уровень жизни. Они не смогут, как богатые, обеспечить себе эксклюзивную безопасность в виллах и кадиллаках с охраной.
По крайней мере, принцип «каждому по его вкладу» более справедлив, чем принцип уравнительности. Равное избирательное право для всех было вынужденной мерой, необходимым этапом демократии для тогдашнего уровня технического развития общества. Раньше было просто технически невозможно организовать «пропорциональную демократию» без широкого внедрения информационных технологий. Сейчас наступает другое время.
Именно это время усиливает один из факторов революции (Н) и дает возможность ослабить действие третьего фактора (П).
Если элиты развитых стран этой возможностью не воспользуются, то они будут заменены в результате серии революций, которые сократят более радикальными методами экономическое неравенство. Чтобы удерживать экономическое неравенство в разумных пределах, необходимо усилить неравенство в избирательном праве.
Ограниченно-пропорциональная демократия – это не какая-то выдуманная, из чьей-то головы взятая форма. Индустриальная эпоха прошла под ее знаком: это всем известные акционерные общества различных видов. Ограничение снизу – минимальная цена одной акции, ограничение сверху – лимиты владения крупным пакетом акций одного акционера. Внутри этих ограничений – голосование пропорционально вкладу.
Возьмите статистику любой индустриальной или постиндустриальной рыночной экономики и увидите, что 99 % предприятий управляется именно по этой форме. И лишь не более 1 % представляют собой кооперативы, которые практикуют уравнительность голосования вне зависимости от вклада каждого участника. В этом ключе можно сказать, что ограниченно-пропорциональная демократия эффективнее уравнительной в 99 раз! И если в экономике предприятия с ограниченно-пропорциональной формой правления безусловно берут верх над предприятиями с уравнительным типом, то среди народов будут в выигрыше те, кто в своей стране применит успешный, а не провальный опыт управления.
Концепция власти как наемной команды менеджеров и разделения властей подтверждена историей как наилучшая из всех альтернативных. Но эта концепция не доведена до логического завершения. Мы живем еще в кооперативах (по имени «США» или «Великобритания», «Франция» или «Германия», «Россия» или «Бразилия») и используем способ управления страной, показавший в экономике за последние два века свою явную неэффективность. Для перехода к пропорциональной демократии в США, например, не нужно менять даже Конституцию. Отцы-основатели мудро отказались зафиксировать принцип «один гражданин – один голос» в Конституции. Экономический и социальный прогресс развитых стран мира происходил отнюдь не благодаря уравнительной демократии, как это может сначала показаться. Англия, например, сменила абсолютизм на пропорциональную демократию в середине XVII века. В это время она была маленькой страной северо-западной окраины Европы. Ее население было в четыре раза меньше, чем население одной только соседней Франции. К началу XX века, когда начался процесс перехода к уравнительной демократии, она стала ведущей мировой империей, «сверхдержавой XIX века». На ее территориях проживали 400 млн. чел., что составляло тогда 10 Франций! Вот как описывает Осборн пропорциональную демократию Англии:
«К началу XVIII века в послереволюционной Британии сложилось государство, в котором интересы помещичьего сословия, завладевшего парламентской властью, возобладали над интересами как королей, так и простолюдинов. Рациональный индивидуум – грамотный, образованный дворянин (“джентльмен”), регулярный читатель книг и газет, знакомый с содержанием идейной полемики, религиозный, но прагматичный – обнаружил, что это государство вполне служит его потребностям. На протяжении следующих примерно 200 лет британскому государству лучше остальных удавалось направлять в благотворное русло устремления и активность этой самоопределяющейся социальной группы – дав ее членам доступ к власти»[56].
В истоках создания США лежал принцип пропорциональной демократии: в 1765 году девять колоний направили делегатов на первый американский политический форум, который вошел в историю под названием Конгресса гербового сбора. Собравшихся объединял простой лозунг: «Никаких налогов без представительства». То есть соответствие уплаты налога праву в управлении считалось справедливым.
Американская Конституция изначально не определяла, кто из граждан США может обладать правом голоса. В результате долгое время в выборах принимала участие лишь небольшая часть американцев. Изначально это были белые мужчины, обладавшие определенной собственностью.
«Отцы-основатели» ясно осознавали, что демократия требует знающих и политически грамотных избирателей. Джефферсон видел решение во всеобщем образовании:
«Я не знаю другого источника высших полномочий в обществе, кроме самого народа; если же мы полагаем его не вполне просвещенным, чтобы осуществлять контроль по здравому усмотрению, то средством от этого будет не забрать управление из его рук, а сделать его усмотрение осведомленным»[57].
Но Джефферсон тогда и представить не мог, что будут люди, которые просто НЕ ЗАХОТЯТ учиться. А эту проблему всеобщим бесплатным образованием не решить. Я думаю, что он при этом бы выступил за исключение таких из состава избирателей. Если человек не желает быть «осведомленным», то он не должен иметь такие же права голосования, как и другие.
В США XIX века существовали цензы грамотности и имущественный ценз, в результате чего 96 % афроамериканцев-мужчин, проживавших в южных штатах, не имели права голоса. Потом решили допустить к голосованию бедняков-белых. Была изобретена так называемая «дедушкина поправка», которая вступила в силу с 1895 г. Теперь голосовать могли даже безграмотные и нищие, если их отцы или деды пользовались избирательным правом до 1 января 1867 г. Таким образом, все афроамериканцы, проживавшие на Юге и составлявшие 89,7 % от всех черных американцев, лишились избирательных прав. В 1883 г. был принят закон Пендлтона, который вводил систему конкурсных экзаменов на замещение выборных федеральных должностей. Вопросы типичного экзамена выглядели следующим образом: дать названия 15-ти штатам и 15-ти городам США; уметь делить и умножать простые дроби; различать глагол, существительное и прилагательное; иметь представление о колониальном периоде, Континентальном конгрессе, Декларации независимости и Прокламации об освобождении рабов.
Реальных успехов движению за права женщин удалось добиться только после русской революции 1917 г., когда 18 августа 1920 г. была принята 19-я поправка к Американской Конституции. Все белые мужчины получили право голоса лишь в середине XIX века. Чернокожие – в 1870 году (его предоставила им 15-я поправка к Конституции), женщины – в 1920-м (19-я поправка), индейцы – лишь в 1924 году (именно в этом году они были признаны гражданами США, до этого считались гражданами своих племен). Из этого следует, что до 1924 г. в США была пропорциональная, а не уравнительная демократия. Также примерно и в других ныне демократических развитых странах.
