библиотека прп.Серафима Саровского http://sl.btv.ru/ - Классические книги о прп.Серафиме Саровском
Но самый поразительный случай власти о. Серафима обнаружился на сестре М.В.Мантурова, Елене Васильевне.
В 1833 году Михаил Васильевич в имении генерала Куприянова, у которого он в это время был управляющим, заболел злокачественной лихорадкой. Отец Серафим вызвал к себе Елену Васильевну вместе с послушницей ее Ксенией Васильевной. Прибыли они к нему в монастырскую келью; и здесь вот и произошла совершенно небывалая беседа между ними.
— Ты всегда меня слушала, радость моя, — начал преподобный, — и вот теперь хочу я тебе дать одно послушание… Исполнишь ли ты его, матушка?
— Я всегда вас слушала, — ответила она, — и всегда готова вас слушать.
— Во, во! Так, радость моя! — воскликнул старец и продолжал: — Вот видишь ли, матушка, Михаил Васильевич, брат-то твой, болен у нас. И пришло время ему умирать. Умереть надо ему, матушка. А он мне еще нужен для обители-то нашей, для сирот-то. Так вот и послушание тебе: умри ты за Михаила Васильевича, матушка!
— Благословите, батюшка, — ответила Елена Васильевна смиренно и, по-видимому, спокойно.
После этого о. Серафим долго и проникновенно беседовал с ней о смерти и о будущей вечной жизни. Елена Васильевна все слушала молча. Но вдруг неожиданно смутилась и произнесла:
— Батюшка, я боюсь смерти!
— Что нам с тобою бояться смерти, радость моя?! — ответил о. Серафим. — Для нас с тобою будет лишь вечная радость!
И простилась Елена Васильевна, но лишь шагнула за порог кельи, тут же упала. Ксения Васильевна подхватила ее. Батюшка о. Серафим приказал положить ее на стоящий в сенях гроб, а сам принес святой воды, окропил Елену Васильевну, дал напиться и таким образом привел ее в чувство. Вернувшись домой, она заболела, слегла в постель и сказала: “Теперь уже я более на встану”. Так и сбылось. Через несколько дней после соборования и неоднократного приобщения Святых Тайн она скончалась. Пред смертью сподобилась видеть Царицу Небесную и райские селения. А в самый предсмертный момент к ней бросилась Ксения, умоляя ее сказать “Господа ради”: видела ли она Самого Бога?
— Бога человеком невозможно видети, на него же не смеют чини ангельстии взирати, — сладко и тихо запела Елена Васильевна 9 ирмос 6 гласа.
Но Ксения продолжала со слезами умолять об ответе. Тогда умирающая сказала:
— Видела, Ксения. — И лицо ее сделалось восторженное, чудное, ясное… — Видела, как неизреченный Огнь! А Царицу и Ангелов видела просто!
— А что же, матушка, а вам-то, вам-то что будет?
— Надеюсь на милосердие Господа моего, Ксения, — произнесла смиренная праведница, отходящая ко Господу. — Он не оставит.
Затем она распорядилась собирать ее, как бы уже мертвую, чтобы потом сразу вынести в храм.
Сестры начали исполнять приказание. Вдруг она испуганно прижалась к своей послушнице и воскликнула:
— Ох, Ксения, Ксения, что это какие два безобразные: это — враги, — но тут же и успокоилась. — Ну, да эти вражии наветы уже ничего мне не могут теперь сделать!
После этих слов она совершенно покойно потянулась и скончалась — во исполнение данного ей великим Серафимом послушания — за брата. Это произошло 28 мая 1832 года, на 27-м году жизни святой девушки.
Преподобный Серафим в самый час ее кончины прозрел духом совершившееся и стал радостно посылать работавших в это время у него сестер в Дивеево, говоря:
— Скорее, скорее грядите в обитель: там великая госпожа ваша отошла ко Господу!
Ее похоронили рядом с основательницею общины матерью Александрою.
Все сестры, очень любившие Елену Васильевну, очень горевали и плакали по ней, а больше всех Ксения.
Когда на сороковой день она пришла к о. Серафиму, то он, утешая любимую церковницу, сказал радостно: “Какие вы глупые, радости мои! Ну что плакать-то? Ведь это — грех! Мы должны радоваться: ее душа вспорхнула, как голубица, вознеслась ко Святой Троице! Пред нею расступились херувимы, и серафимы, и вся небесная сила! Она прислужница Божией Матери, матушка! Фрейлина Царицы Небесной она, матушка! Лишь радоваться нам, а не плакать должно! Со временем ее мощи и Марии Семеновны будут почивать открыто в обители; ибо они так угодили Господу, что удостоились нетления. Но, матушка, как важно послушание!”
Все это записано духовником почившей, о. Василием Садовским, а кроме того, подтверждено еще и устными показаниями жившей во время составления Летописи, очевидца, участницы всех описанных событий, Ксенией Васильевной, монахиней Капитолиной.
Наконец, упомянем здесь об ответе о. Серафима на заданный ему вопрос. Вера в его сверхъестественное состояние побудила любопытного Саровского послушника Тихонова обратиться к нему за разрешением такой задачи, которая превосходит уже всякий ум: не наступает ли конец мира? когда будет второе пришествие Господа? И “убогий” Серафим с обычною ласковостью и смирением сказал: “Радость моя, ты много думаешь о Серафиме! Мне ли знать, когда будет конец миру сему и наступит великий день, в который Господь будет судить живых и мертвых и воздаст каждому по делам его? Нет, сего мне знать невозможно! Господь сказал Своими пречистыми устами:
О дни том и часе никтоже весть, ни Ангели небесныи, токмо Отец Мой един… Якоже быстъ во дни Ноевы, тако будет и пришествие Сына Человеческого. Якоже бо бяху во дни прежде потопа ядуще и пиюще, женящеся и посягающе, дондеже вниде Ноев Ковчег, и не уведеша, дондеже прииде вода и взят вся, — тако будет и пришествие Сына Человеческого (Мф.24,36–40).
При сем старец тяжко вздохнул и сказал: “Мы, на земле живущие, много заблудили от пути спасительного… Но не до конца прогневается Господь, паки помилует. У нас вера православная, Церковь, не имеющая никакого порока”.
Правда, в некоторых случаях батюшка упоминал сестрам о пришествии антихриста, но эти указания настолько неопределенны, что об них нельзя говорить ничего решительного. Например, сказывал так: “До антихриста не доживете, а времена антихристовы переживете”. Но это можно принимать в простом смысле гонений и скорбей, ожидавших впоследствии, а теперь уже сбывшихся на Дивееве. Посему и мы скажем словами святого угодника: “Нет, сего нам знать невозможно”. Однако всем указано Тем же Господом: Смотрите, бодрствуйте, молитесь; ибо не знаете, когда наступит это время (Мк.13,33). Может быть, в наши дни оно уже и “близко, при дверях”. Не знаем… Одно несомненно знаем, что время стало ближе к нам, чем было при преподобном Серафиме…
В дополнение же ко всем дивным чудесам, давно уже напечатанным и известным, считаем и историческим долгом, а еще более — исповедническим делом, сообщить во славу Святого угодника об одном чуде, молва о коем ходит по России искони, а между тем еще о нем не напечатано. Я слышал об этом чуде от одной старой няни, родившейся еще во времена преп. Серафима. Но потом мне после пришлось услышать подтверждение сего из уст некой госпожи О. (ныне монахини Р.), весьма близко стоявшей к жизни Сарова. А ей говорил монастырский привратник.
Приведу рассказ приблизительно.
Однажды в Саровскую обитель приехал архиерей. Он, кажется, не вполне верил в святость о. Серафима. А может быть, ему наговорили против него и недоброжелатели, которые, как мы видели, не всегда относились к о. Серафиму с почтением. И потому архиерей приехал предубежденным против великого старца. Осмотрев монастырь, он пожелал видеть и знаменитого пустынника, о котором знала уже вся Русь. Его в это время не было в обители: он подвизался в пустыньке. Дело происходило зимою, или во всяком случае, позднею осенью, когда выпал уже снег.
Архиерей направился туда со свитой. Когда они подъехали к пустыньке, навстречу им вышел преподобный и поклонился в землю Владыке, прося благословения, а потом повел его в свое помещение. Свита же осталась снаружи. Не доверявший архиерей, между прочим, спросил батюшку, что вот про него говорят, будто он творил чудеса. А преподобный угодник ответил, что чудеса может творить только один Всемогущий Господь. Между тем, он стал хлопотать — чем бы угостить своего высокого гостя. Архиерей начал отказываться. А пока они говорили, в эти немногие минуты совершилось чудо! Святой Серафим направился в угол своей кельи и принес оттуда с живого куста совершенно свежей малины святителю. Пораженный этим, архиерей попросил прощения у батюшки за свое сомнение в нем и с великим удивлением уже не заметил куста: между тем, свежие ягоды были у него перед лицом. Испросивши святых молитв дивного старца, он, поддерживаемый опять под руки батюшкой, вышел молчаливый к свите своей; но, по увещанию угодника, никому не сказал о совершившемся на его глазах чуде, до самой смерти святого.
Некоторым это чудо может показаться маловероятным. Но в чудесах невозможно установить границу вероятности: там все — сверхъестественно. А кто знает другие знамения преподобного, а особенно явление в нем самом новой преображенной природы, во время беседы с Мотовиловым, тому и данное чудо с малинкой покажется неудивительным и даже несравненно менее значительным. Мы же огласили его потому, что доселе никто не напечатал о таком радостном знамении из райского мира.
