Николай Соколов - Ветхий Завет. Курс лекций. Часть I
Центральная книга этого раздела — Псалтирь. По ней учились азбуке, ее читают и в радости, и в горе, ее словами напутствуют душу умершего человека. Псалтирь мы слышим на каждом богослужении: и на Часах, и на Литургии, а Всенощное бдение на 70% основано на Псалтири.
Мы остановимся не трех главных книгах: книге Иова, Псалтири и Притчах Соломона.
Книга Иова
Мне сегодня хотелось бы дать новый аспект этой книги, который я еще никогда не давал, чтобы показать эту книгу так, как ее воспринимали некоторые богословы-иудеи.
Кто такой Иов и откуда он произошел? Мы знаем одно: это человек, который жил до Христа. Он не был знаком ни с Новым Заветом, ни с откровением Ветхого Завета, т. е. не знал книг Священного Писания. Но у него была духовная интуиция и вера отцов, которая передалась ему от поколения к поколению от Адама.
Как этот человек Иов воспринимал себя, как человек Ветхого Завета, как человек, встретившийся с Богом в своих исканиях, в своих дерзаниях, в своей жизни, которая есть и радость, и горе, и отчаяние, как будто бы небытие, а за тем воскресение до полного духовного мира?
Иов как будто еще не прикоснулся к закону Моисееву, он еще не знал его, но он знал Бога и дерзко вступал в диалог с Богом, желая получать то, что хотел: «Господи, дай мне, открой!»
Автор книги неизвестен, некоторые называют автором Ездру. Книга была написана за 500–600 лет до Р. Х., хотя сам главный герой этой книги Иов и те события, которые там описываются, происходили в эпоху патриархов, возможно до Авраама; несколько тысячелетий до Р. Х.
Мы знаем по тексту Ветхого Завета, что были примеры истинного богопочитания не только в семье Авраама: был царь Мелхиседек и ряд других персонажей. И сегодня перед нами предстоит новый человек, который являет свое человеческое «Я», как человек, говорящий с Богом.
Мы с вами обладаем двумя способами изучения Библии: это способ ветхозаветный и новозаветный. Мы проецируем все, что происходит в Библии, через призму Евангельского видения мира. Господь нас уже просветил, и мы другого себе не мыслим при изучении. Нужно найти в себе мужество шагнуть в темноту, в которой пребывал народ Божий, в которой только-только зарождался свет. Чтобы увидеть, как свет рождается, нужно привыкнуть к темноте, иначе мы всегда будем сравнивать предрассветный свет Ветхого Завета с полнотой Евангелия. Ветхий Завет — это уже некий свет, который слабо, но уже светит людям, пусть маленькому народу, он светит и не гаснет.
{66}
Представим время, когда этого света еще не было, был полный мрак и темнота. Поэтому если мы хотим понять то, о чем говорит нам книга Иова, мы должны представить себя на месте народа, который впервые услышал слово Божие. Вот почему книга Иова имеет для нас фундаментальное значение. Именно в этой книге Израиль сам себе задает вопрос: каково положение язычника перед Богом? Для нас с вами язычник — это тот, кто еще не знаком с Откровением и к кому еще Бог не обращался.
Книга рассказывает о человеке, который жил в далекой земле Уц. Землей Уц некоторые считают Аравию, другие — Эфиопию. Этот человек не нуждался в Откровении, записанном для того, чтобы общаться с Богом. Он возмущается, он недоволен способом управления Вселенной. Но когда он чувствует, что Богу не нравятся его мысли и поступки, это действует на него угнетающе.
Иов все время спорит с Богом, но Бог Иова ведет себя таинственно. Имя Его еще не было известно. Иов Его вызывает, а Он молчит, Бог не открывает Себя.
Израилю нужно было достичь зрелости, чтобы задать вопрос: как язычник мыслит себя перед Богом? Какова связь Бога с человеком, не знающим откровения? Это стало возможным только по прошествии длительного времени.
Палеонтология — это наука об историческом развитии органического мира, человека. Палеонтологией можно заниматься тогда, когда мы уже с вами рождены и знаем о том, что происходит. Поэтому человечество должно было достигнуть ясного самосознания, прежде чем задаться вопросом о своем начале. Таким образом, книга Иова — это палеонтология откровения, возвращение назад к тем временам, которые были до обращения Бога к Аврааму. Это могло произойти только тогда, когда человек, обладающий откровением стал спрашивать себя о том, чем было то сокровище, которым он владеет.
Я думаю, что эти вопросы возникли во времена плена, во времена Навуходоносора, который покорил Израиль и Иудею. Изгнание из Иудеи стало трагедией израильтян, они чистосердечно пытались вернуться к Богу. Это было впервые зафиксировано при царе Иосии в 620 году до Р. Х., когда было найдено Второзаконие, когда вновь стали читать Закон. Иудеи поняли, что они отошли от истинного богопочитания, отошли от чистоты своей жизни и взывая в покаянии к Богу, пытались исправить свою жизнь. Они стремились изгладить свой грех, но не смотря на это, Навуходоносор осадил город, взял его и выселил из страны национальную элиту.
Почему Бог ожесточается против тех, кто хотел вновь пойти Его путями? Израиль хочет покаяться, а его вдруг крепче прижимают. Каков был скрытый смысл страдания, которое обрушилось на этих людей, многие из которых приложили немало усилий для своего исправления? Прежде всего встает вопрос: а справедливо ли это? И вот вопросы, которые задает себе автор книги Иова: достаточно ли пытаться исправиться для того, чтобы заслужить праведность перед Богом? Может ли быть человек праведным перед лицом Бога? Именно такие вопросы встали перед людьми, многие из которых посвятили себя религиозной реформе, но потом по воле Навуходоносора были отправлены на поселение в земли Вавилона.
Эти же вопросы вставали перед теми, кто оставался на руинах Иерусалима. Так устами язычника автор пытается рассказать о своих душевных терзаниях перед лицом жестокого обращения Бога со Своим народом. Рядом с Иовом он ставит нескольких друзей, которые пытаются объяснить Иову, почему именно так Бог с ним поступает. «Если ты стал жертвой, то в тебе какие-то тайные грехи, в которых ты до конца не покаялся. Во всяком случае, не надо вопрошать Бога о причинах Его действий, но нужно верить в Его справедливость».
Иова это не утешает и не успокаивает. Его не утешает традиционная премудрость иудеев, которые утверждали, что обращение Израиля было недостаточным и что у Бога, возможно, были свои причины, по которым Он обрек Израиль на выселение. Такое объяснение не устраивает автора книги Иова, поэтому вопль Иова достигает небывалой высоты. Он звучит так сильно и убедительно, что заглушает богословские рассуждения его друзей и Богу было угодно, чтобы этот крик души, протестующий против провидения, дошел до нас. Как можно обратиться против Бога в молитве?
Послушаем, что говорит Иов Прежде всего заметим, что для Иова нет проблемы в существовании Бога. Бог для него был, есть и будет. Для него есть другая проблема — существование человека. Возможно, мы часто с вами не сомневаемся в том, что человек существует, но в том, что Бог существует, многие до сих пор сомневаются. Это не должно удивлять: должны прийти соблазны и сомнения. Если к вам придет сомнение, то помните, что Господь трогает струны вашего сердца.
«Человек, рожденный женою, краткодневен и пресыщен печалями: как цветок, он выходит и опадает; убегает, как тень, и не останавливается. И на него-то Ты отверзаешь очи Твои, и меня ведешь на суд с Тобою? Кто родится чистым от нечистого? Ни один. Если дни ему определены, и число месяцев его у Тебя, если Ты положил ему предел, которого он не перейдет, то уклонись от него: пусть он отдохнет, доколе не окончит, как наемник, дня своего»
(Иов 14:1–6).
Итак, первая драма. Человек расцветает, но жизнь его прерывается. Все мы стремимся принести какие-то плоды своей жизни, чего-то {67} достичь, что-то обрести в своей жизни. И в тот момент, когда мы что-то обретаем, будто бы достигаем, происходит страшное на взгляд человека — мы уходим из этой жизни из-за болезни, из-за скорби, из-за трагедий. На творческом взлете, когда человеку еще казалось бы предстоит многое сделать, смерть прерывает его жизнь. И вот это существо слабое, разочарованное, которое только хотело что-то сделать, но не успело, Бог приводит на суд.
Но зачем Бог предъявляет ему счет? О, если бы человек мог хотя бы ненадолго обрести покой или по крайней мере на закате своей жизни избавиться от угрызений совести, которые съедают его душу! Как бы он хотел утешиться, незаметно уснуть! Но Бог этого ему не дает.
«Ибо тогда Ты исчислял бы шаги мои и не подстерегал бы греха моего; в свитке было бы запечатлено беззаконие мое, и Ты закрыл бы вину мою. Но гора падая разрушается, и скала сходит с места своего; вода стирает камни; разлив ее смывает земную пыль: так и надежду человека Ты уничтожаешь. Теснишь его до конца, и он уходит; изменяешь ему лице и отсылаешь его»
