Протоиерей Георгий Ореханов - Русская Православная Церковь и Л. Н. Толстой. Конфликт глазами современников
Владимир Григорьевич Чертков родился 22 октября (4 ноября н. ст.) 1854 г. в Петербурге в богатой аристократической семье, принадлежавшей к высшей петербургской знати. Его отец, Григорий Иванович Чертков (1828–1884), – блестящий офицер, военный деятель и писатель, биографии которого мог бы позавидовать любой русский военноначальник. Выпускник Пажеского корпуса, в 1846 г. поступил на службу корнетом в лейб-гвардии Конный полк, с 1853 г. флигель-адъютант при Николае I, с 1867 г. командир лейб-гвардии Преображенского полка, с 1870 г. генерал-адъютант сначала при Александре II (с оставлением в должности командира Преображенского полка), а затем и при его сыне, императоре Александре III. В апреле 1872 г. Г. И. Чертков был назначен помощником начальника 1-й гвардейской пехотной дивизии, которой командовал тогда наследник цесаревич. В феврале 1877 г., перед самым началом Русско-турецкой войны, Г. И. Чертков получил новое, еще более высокое назначение – начальником 2-й гвардейской пехотной дивизии, совмещая эту должность с должностью помощника председателя Главного комитета по устройству и образованию войск, но по болезни (гангрена) в скором времени принужден был сдать дивизию. Г. И. Чертков, кавалер всех русских орденов (до ордена Св. Александра Невского с алмазами включительно) и нескольких иностранных, скончался 22 апреля 1884 г. в Петербурге от паралича сердца. Император Александр III с императрицей присутствовали на одной из панихид, после которой, по настоянию матери, состоялась единственная в жизни аудиенция В. Г. Черткова у императора Александра III[740]. Г. И. Чертков был автором популярных в свое время «Памятных книжек для унтер-офицеров и рядовых», выдержавших несколько изданий[741].
Сестра Г. И. Черткова, графиня Елена Ивановна Черткова (1830–1922), родная тетка В. Г. Черткова, являлась во втором браке супругой графа П. А. Шувалова (1827–1889), имевшего, как известно, большое влияние при дворе Александра II и занимавшего в его царствование самые ответственные посты. С 1857 г. П. А. Шувалов получил должность обер-полицмейстера С.-Петербурга (с этого момента начинается его активное влияние на внутреннюю политику России), а несколько позже – генерал-губернатора Остзейского края (1864; заметим, что в этот момент ему было только 37 лет, что свидетельствует о большом доверии к нему императора) и, наконец, генерал-адъютанта императора Александра II, а вслед за тем и шефа жандармов и начальника III отделения императорской канцелярии. На этом посту П. А. Шувалов пребывал в течение семи лет (с 1866 по 1873 г.). В 1874 г. Шувалов назначается членом Государственного совета и послом России в Соединенном Королевстве Великобритании и Ирландии, а затем становится одним из официальных представителей России на Берлинском конгрессе. Впрочем, по довольно единодушному признанию историков, внешнеполитическая деятельность П. А. Шувалова была неудачной, и вскоре после окончания Русско-турецкой войны он был освобожден от своей должности.
Блестящую карьеру сделал также родной брат Г. И. Черткова, М. И. Чертков (1829–1905), генерал-адъютант, генерал от кавалерии, наказной атаман Войска Донского, член Государственного совета, воронежский, киевский и варшавский генерал-губернатор.
Мать В. Г. Черткова, Елизавета Ивановна Черткова (1832–1922), родственными узами была тесно связана с кругом декабристов – она была дочерью героя Отечественной войны 1812 г. графа И. Чернышова-Кругликова, т. е. родной племянницей декабриста Захара Григорьевича Чернышова (1796–1862), а также племянницей Александры Григорьевны Муравьевой – жены декабриста Никиты Михайловича Муравьева, последовавшей за мужем в Сибирь. После приговора титул и состояние З. Г. Чернышова перешли к его сестре, матери Е. И. Чертковой. Она родилась в доме своего деда, вельможи Екатерининской эпохи, известного масона и «человека передовых взглядов»[742]. Впоследствии в этом здании располагался Дом советов. Семья Е. И. Чернышовой была хорошо знакома с Н. В. Гоголем и проживала с ним вместе в Риме.
Рано осиротев, Е. И. Черткова скоро стала одной из самых известных красавиц Санкт-Петербурга – уже на первом своем балу она была представлена императору Николаю I[743]. Опекуном Елизаветы Ивановны после смерти родителей стал известный петербургский меценат и музыкант гр. М. М. Вьельгорский. Выйдя замуж за Г. И. Черткова, она сохранила такое видное и высокое положение в свете и при дворе, что дом Чертковых в Петербурге не раз посещали царствующие особы, а император Александр II, с которым Е. И. Черткова была знакома в то время, когда он был еще наследником, приезжал к Чертковым в одиночных санях «без сопровождения малейшей охраны»[744]. Будучи умной и влиятельной женщиной, Е. И. Черткова пользовалась особой благосклонностью императрицы Марии Федоровны, была одной из самых любимых ее фрейлин. Родственными узами Е. И. Чернышова была связана с влиятельными русскими фамилиями, в том числе Пашковыми и Бобринскими.
Поистине фантастическим выглядит утверждение А. Фодора о том, что В. Г. Чертков мог быть внебрачным сыном императора Александра II[745]. Тем не менее автобиография, написанная В. Чертковым в 1932 г., свидетельствует, что император по отношению к нему неоднократно проявлял знаки совершенно особого внимания: В. Г. Чертков был приглашен с родителями в Ливадию, кроме того, удостоился особых личных похвал государя на воскресном разводе кавалерийских полков в Михайловском манеже, после того как проделал ловкий прием верховой езды[746], и др. Это же обстоятельство подчеркивают и составители неизданной биографии Черткова, которые отмечают, что в молодости он благодаря своим родителям обращал на себя постоянное внимание императора Александра II, а также наследника престола, будущего императора Александра III, «при дворе которого отец В[ладимира] Григорьевича] пользовался особенным уважением и симпатией»[747].
Е. И. Черткова была известна как последовательница учения лорда Редстока и содействовала созданию мужем своей сестры Александры Ивановны, В. А. Пашковым, русской секции евангелистов, называемых «пашковцами», – именно Е. И. Черткова познакомила В. А. Пашкова с приехавшим в Санкт-Петербург в 1874 г. известным английским проповедником евангелического толка лордом Г. В. Редстоком (1831–1913).
Впервые Е. И. Черткова познакомилась с лордом Редстоком в Париже на домашнем собрании, где искала утешения после смерти двух сыновей: Михаила (скончался в возрасте 10 лет) и Григория (умершего в 17-летнем возрасте). Смерть Михаила произвела на нее особенно сильное впечатление: маленький мальчик под влиянием домашнего учителя – англичанина, выпускника теологического факультета, стал читать Евангелие и задавать матери интересующие его вопросы, а во время предсмертной болезни много молился и просил маму поверить в Христа и любить Его. Кроме того, сама предсмертная болезнь продолжалась долго – около года, несомненно, Е. И. Черткова пережила глубокий и тяжелый опыт. Сохранился замечательный документ – записки Е. И. Чертковой о последнем годе жизни сына Михаила, из которых следует, что это был очень вдумчивый ребенок, серьезно и с большим доверием относившийся к евангельским свидетельствам и с большими духовными задатками, – незадолго до смерти, по свидетельству матери, он говорил ей: «Я уверен, что Христос, что ангелы Его здесь вокруг моей кровати. Бог так близок; я Его так люблю, так люблю, что хотел бы обнять. Ничего мне теперь не страшно, ни смерть, ничего. Я так, так счастлив! Ни елка, ни подарки, ни именины, ничего с этим сравниться не может». Михаил приобщался перед смертью Святых Христовых Тайн с большим «благоговением, от всего сердца, с твердым намерением исправиться от всех своих недостатков» и горячо верил в вечную жизнь[748]. Замечательно также то обстоятельство, что совсем незадолго до смерти Миша просил маму не оставить его тело во Франции, потому что ему очень хочется «в России лежать»[749].
После смерти сыновей Е. И. Черткова решительно оставляет придворную жизнь и начинает заниматься широкой благотворительностью, а также проповедью Евангелия, в частности в тюрьме Литовского замка, о чем сохранились ее собственные записки, датируемые 18721874 гг., т. е. временем непосредственно перед приездом в Россию лорда Редстока[750].
Записки о смерти сына Михаила, очень теплые и искренние по тону, действительно свидетельствующие, какой личной трагедией должна была стать для нее болезнь и смерть 10-летнего сына, в то же время являются иллюстрацией содержания того типа духовности, который культивировали представители евангелического христианства, – на первом месте здесь стоят «хорошие, добрые чувства», которые для Е. И. Чертковой являются главным свидетельством присутствия Божия в человеке, присутствия Христа здесь и теперь, а также постоянное чтение Евангелия и стремление к христианским переживаниям.
