Эдмунд Клоуни - Первое послание Петра
Разложение Вавилона достигло предела, но суд над ним еще не совершен. Иисус не хотел, чтобы огонь с небес, который обрушился на Содом, сошел на самарянское селение, не принявшее Его (Лк. 9:52). Бог намеренно откладывает последний Суд. Он послал Сына не судить мир, но для того чтобы дать миру возможность спасения. Он медлит с осуждением, призывая людей раскаяться (Ин. 3:17; Рим. 2:4,5).
Вот почему апостол Петр уделяет так много внимания тому, что христианские церкви призваны благовествовать язычникам в тех местностях, где они находятся (2:11,12; 3:15,16). Они не только странники и пришельцы, но еще и посланцы. Они отвергают тот образ жизни, который предлагает им мир, но не отказываются от ответственности и живут как законопослушные граждане, почитая властителей и уважая окружающих их людей (2:9,10,13–17; 3:1).
Вавилон не вечен, как не вечен и Иерусалим. Став народом Божьим, эти язычники не призваны идти в земной Иерусалим. Они присоединяются к тем, кто, подобно Петру, «вышел к Нему за стан, нося Его поругание» (Евр. 13:13).
Ни один город не вечен на земле, и мы не можем жить так, словно уверены в обратном. Мы входим в небесный Иерусалим через служение Богу (Евр. 12:22–24). Те, кто обращает свою религиозную энергию на политические евангелия, повинны в идолопоклонстве. Избранные Богом изгнанники диаспоры стали детьми святого Отца, искупленными драгоценной кровью Христа и очищенными Духом Святым. Они должны хранить себя от идолопоклонства (1 Ин. 5:21).
Апостол Петр будет далее говорить о политических и социальных обязанностях христианских странников. Но прежде всего странник должен знать свое призвание. Оно заключается не в том, чтобы следовать за миражом гуманистического идеала. И не в том, чтобы поклониться образам тоталитарной власти. Оно заключается в подчинении Христу во все дни до времени Его прихода.
1:3-12
2. Благословляйте Бога за нашу надежду во Христе
1. Бог дает нам надежду во Христе (1:3)
Благословен Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа, по великой Своей милости возродивший нас воскресением Иисуса Христа из мертвых к упованию живому…
В пьесе «Нет выхода» Жан-Поль Сартр представляет свое понимание ада. Мужчина и две женщины, осужденные на вечные муки, попадают в комнату, где как будто нет ничего, что могло бы заставить мучиться. Но они обречены вечно находиться в этой комнате – без сна и без век на глазах. Вначале все трое с гордостью говорят о своем прошлом. Мужчина утверждает, что был героем революции. На самом деле он погиб ко время крушения поезда, предав своих товарищей и убегая от них. У женщин была еще более некрасивая жизнь. Находясь в принудительной близости друг к другу, обитатели комнаты обнаруживают все свои грязные секреты. Ничего нельзя утаить или изменить. Сартр умело подводит читателя к своим знаменитым словам: «Ад – это другие». Но мораль пьесы заключена в словах приговора, к которым устремлено все действие: «Ты – это твоя жизнь и ничего больше»[55].
Сартр был противником христианства, но при чтении его пьесы у каждого учащается биение сердца. Кто из нас хотел бы признать, что он – лишь то, чем он был, а не то, чем он стремится, надеется быть? Сартр подразумевает, что ад начинается там, где кончается надежда. Его изображение ада не совсем верно, поскольку Суд Божий делает грешников незащищенными не только от лишенных век глаз других грешников, но и от всевидящего взора Самого Бога. Однако Сартр напоминает нам, как отчаянно мы нуждаемся в надежде. Принято говорить, что надежда умирает последней. Если умрет надежда, что тогда останется в жизни?
Петр пишет послание надежды. Она не имеет ничего общего с так называемыми «розовыми мечтами». Мы тешим себя ими, ибо они ни к чему не обязывают. Мы «надеемся вопреки надежде», потому что в действительности не верим в реальность своих ожиданий. Но Петр пишет об истинной надежде, которая делает будущее настоящим, потому что укоренена в прошлом. Петр уповает на то, что Бог даст спасение и освободит от греха и смерти. Он тверд в своем уповании, так как Бог уже осуществил спасение воскресением Иисуса Христа из мертвых.
Это событие перевернуло жизнь Петра. Когда Иисус умер на кресте, все надежды Петра рухнули. Он чувствовал только горькое раскаяние за свое троекратное отречение. Даже рассвет не принес ему облегчения: крик петуха болью отозвался в его сердце.
Но Иисус не остался в могиле. В то пасхальное утро женщины рассказали Петру о пустой гробнице и о том, что сказали им ангелы. Апостол побежал к гробу и убедился в истинности их слов. В изумлении отправился он обратно. Но Иисус помнил о Петре и явился ему еще до того, как он сел за стол с другими апостолами. При виде живого Господа надежда возродилась в нем. Теперь Петр славит Бога за свое живое упование. Воскресение не просто вернуло ему Учителя. Оно явило победу Христа, одержанную ради Петра и ради тех, кому тот пишет свое послание. Воскресение показало, что Бог сделал Распятого Господом и Христом (Деян. 2:36). Иисус пребывает по правую руку Отца, но наступит день, когда Он придет, чтобы воскресить и обновить все в мире (Деян. 2:33–35; 3:21). С воскресения Христа и Его вхождения в славу начинается новая эра[56]. Теперь Петр ожидает того дня, когда Иисус явится с небес (1:7—13). Живым упованием Петра стал Сам Господь.
Благословен Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа! Петр благословляет Бога, радуясь тому, что Он совершил. Апостол повторяет слова восхваления Богу, использовавшиеся в ветхозаветном богослужении (Быт. 9:26; 14:20; 24:27; Исх. 18:10; 1 Цар. 8:15,56; Пс. 17:47; 27:6; 30:22; 40:14; 65:20 и т. д.; Дан. 3:28; ср.: Лк. 1:68)'. Восемнадцать «благословений», известных нам по более поздней синагогальной службе, восходят, возможно, к тому времени, когда жил апостол Петр. Эти благословения говорят о будущем исполнении обетований Бога и призывают к скорейшему наступлению этого времени:
«Дай скорее расцвести отрасли Давида, раба Твоего, и вознеси его рог через Твое спасение, потому что мы ожидаем Твоего спасения весь день. Будь благословен Ты, о Господи, дающий цветение рогу спасения»[57].
Как велико различие между горестной просьбой этого благословения и искрящейся радостью апостола Петра! Петр может благословлять Бога и Отца Господа Иисуса Христа. Он может ликовать в Отрасли Давида, вознесенной на трон спасения. Все Божьи обетования исполнились во Христе. Мы ожидаем еще большего – пришествия Христа, но уже сейчас у нас есть прочная надежда в живом Боге.
Воскресение Христа дает нам надежду не только потому, что Он жив, но потому, что милостью Божьей мы обретаем жизнь: …по великой Своей милости возродивший нас воскресением Иисуса Христа из мертвых к упованию живому… Воскресив Иисуса, Бог даровал жизнь не только Ему, но и нам. Мы получаем новое рождение, в котором Бог становится нашим Отцом благодаря воскрешению Своего Сына. В торжестве Христа Бог дарует обновление всему, начиная с нас самих.
Воскресение не только освободило Христа из могилы, но и вознесло Его к престолу Отца. Начался великий день обновления всего сущего. При этом Петр свидетельствует о том, что Иисус будет пребывать на небесах до времени обновления, которое все еще не наступило (Деян. 3:21; ср.: Мф. 19:27 и дал.). Время нового рождения вселенной наступит тогда, когда Христос придет вновь. Но те, кто приобщен к Нему в Его смерти и воскресении, уже видят рассвет этого дня.
Под возрождением мы подразумеваем изменения, которые производит в нас благодать Божья. Мы переходим из смерти в жизнь. Петр говорит о нашем рождении от нетленного семени через живое Слово Божье, проповеданное нам (1:23–25). Но если мы ограничиваемся размышлениями только о происходящем с нами, то можем в недоумении остановиться перед утверждением, что Бог возрождает нас воскресением Иисуса Христа. Главным орудием нашего нового рождения служит не сообщение о воскресении, а само событие воскресения. Воскреснув, Иисус спас нас. Он вступил в новый день, о котором говорили пророки, и взял нас с Собой. Петр заявляет то же, что и Павел: когда воскрес Иисус, воскресли и мы. Дав жизнь Христу, Бог дал ее всем, кто един с Христом (Кол. 3:1–4; Рим. 6:1—11; Еф. 2:4 и дал.; Тит. 3:5). Избранные Богом имеют надежду, которая несомненна, как само воскресение Христа. Господь не только сделал возможным их спасение – Он сделал его несомненным.
И Павел, и Петр рассматривают крещение как символ нашего единства с Христом в Его смерти и воскресении (3:21; Рим. 6:3–5; Гал. 3:27). Некоторые комментаторы видят в этом отрывке (а иногда и во всем послании) наставление во время совершения таинства крещения. Однако Петр делает акцент не на символическом смысле, а на духовной реальности нашей новой жизни во Христе. Послание может использоваться в качестве прекрасного наставления в вере во время крещения, но у нас нет повода считать его созданным с этой целью[58].
