Ольга Голосова - Апостол дня. Толкования на Апостольские чтения церковного года
Аверкий (Таушев), архиеп. Четвероевангелие. Апостол. Руководство к изучению Священного Писания Нового Завета. М.: Изд-во ПСТГУ, 2007.
Ибо в вас должны быть те же чувствования, какие и во Христе Иисусе. – Как Христос говорит: будьте милосерды, как и Отец ваш небесный милосерд (Лк. 6, 36) и затем: научитесь от Меня, ибо Я кроток (Мф. 11, 29), так и Павел, научая смиренномудрию, чтобы больше устыдить нас, приводит в пример Христа, как и в другом месте говорит: Он, будучи богат, обнищал ради вас (2 Кор. 8, 9). Когда он указывает на Сына Божия, высочайшего всякой высоты и так уничижившегося, кого из высокомудрствующих он этим не пристыдит?
Он, будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу. – Исчисли, сколько здесь низлагается еретиков. Маркион Понтийский говорил, что мир и плоть – зло, и что поэтому Бог не принимал плоти. Маркелл Галатийский, Фотин и Софроний говорили, что Слово Божие – сила, а не ипостасное существо, что эта сила обитала в Том, Кто произошел от семени Давидова. А Павел Самосатский говорил, что Отец, Сын и Святой Дух – простые имена, приписанные одному лицу. Арий говорил, что Сын есть творение. Аполлинарий Лаодикийский говорил, что Он не принимал разумной души. Итак посмотри, как все эти еретики падают от одного почти удара: будучи образом Божиим. Как же вы, маркеллиане, говорите, что Слово есть сила, а не сущность? Образом Божиим называется сущность Божия точно так же, как образом раба называется природа раба. Как же и ты, Самосатский, говоришь, что Он начал Свое бытие от Марии? Ибо Он предсуществовал во образе и сущности Божественной. Но посмотри, как падает и Савеллий. Не почитал хищением, говорит Апостол, быть равным Богу. Равный не говорится об одном лице; если равен, то кому-нибудь равен. Таким образом, ясно, что речь идет о двух лицах. И Арий опровергается многими способами: образом Божиим, т. е. сущностью. <…> После этого как же ты говоришь, что Отец больше, а Сын меньше? Но посмотри на безрассудное упорство еретиков. Сын, говорят, будучи малым Богом, не почитал хищением быть равным великому Богу. Но, во-первых, какое писание учит нас, что есть малый и великий Бог? Так учат эллины. А что и Сын великий Бог, послушай, что говорит Павел: ожидая, говорит, явления славы великого Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа (Тит. 2, 13). Затем, если Он мал, каким образом Он почитал хищением Себе быть великим? Кроме того, Павел, имеющий в виду научить смиренномудрию, оказался бы нелепым, если бы внушал следующее: поскольку малый Бог не восставал против великого Бога, то и вы должны смиряться друг перед другом. Потому что, какое же это смирение, когда меньший не восстает против большего? Это одно только бессилие. Смирением называется то, что Он, равный и равномощный Богу, добровольно сделался человеком. Итак об этом довольно. Далее, посмотри, что говорит Павел: не почитал хищением. Когда кто-нибудь похитит что-нибудь, боится отложить это, дабы не потерять не принадлежащее ему. А когда имеет что-нибудь от природы, легко пренебрегает этим, зная, что он не может сего лишиться, и если, казалось бы, отказывается от этого, то опять оное воспримет. Таким образом, апостол говорит, что Сын Божий не убоялся унизить Своего собственного достоинства, потому что Он имел его, т. е.равенство с Богом Отцом, не чрез хищение, но признавал это достоинство принадлежащим Своей природе. Поэтому Он и избрал уничижение, т. к. и в уничижении сохраняет Свое величие.
Но уничижил Себя Самого, приняв образ раба. – Где те, которые говорят, что Он сошел не добровольно, а исполняя повеление? Пусть знают те, что Он уничижил Себя, как Господь, как Самовластный. <…> Сделавшись подобным человекам. Основываясь на этом, маркиониты говорят, что Сын Божий воплотился призрачно; потому что, говорят они, видишь ли, как Павел говорит, что Он принял подобие человека и облекся в человеческий образ, а не по существу сделался человеком? Но что же это значит? Это значит, что Господь не все имел наше, но чего-то и не имел, именно: не родился по естественному порядку и не грешил. Но Он не был только тем, чем казался, но и Богом: не был Он обычным человеком. Поэтому Апостол и говорит: подобным человекам, потому что мы – душа и тело, а Он – душа, и тело, и Бог. На этом основании, когда Апостол говорит: в подобии плоти греховной (Рим. 8, 3), то не то говорит, что Он не имел плоти, но что плоть эта не грешила, а была подобна греховной плоти по природе, а не по злу. Таким образом, как там подобие не в смысле всецелого равенства, так и здесь он говорит о подобии в том смысле, что Он не был рожден по естественному порядку, был безгрешным и не был простым человеком.
<…> Смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной. – Снова говорит: смирил Себя, дабы не подумали, что Он снизошел не добровольно. Но ариане говорят: вот, о Нем сказано: послушен. Так что же, неразумные? Мы и друзьям своим повинуемся, и это нисколько не уменьшает нашего достоинства. Как Сын, Он добровольно повиновался Отцу, показывая и этим Свое сродство с Ним; потому что долг истинного Сына – почитать Отца. Обрати внимание на усиление выражения: не только сделался рабом, но принял смерть, и еще более того – позорную, т. е.крестную смерть, проклятую, назначенную беззаконникам.
Посему и Бог превознес Его и дал Ему имя выше всякого имени. – Когда Павел упомянул о плоти, то смело говорит о всем Его унижении, т. к. плоти это свойственно. Таким образом, и эти слова разумей о плоти, не разделяя единого Христа. Какое же имя даровано человеческой природе единого Христа? Имя это – Сын, имя это – Бог; потому что Сей Человек есть Сын Божий, как и Архангел сказал: и рождаемое святое наречется Сыном Божиим (Лк. 1, 35).
Дабы пред именем Иисуса преклонилось, всякое колено небесных, земных и преисподних. – Т. е. весь мир, Ангелы, люди и демоны; или: и праведники, и грешники. Потому что и демоны познают, и непокорные подчинятся, не противоборствуя более истине, как они и прежде того времени говорили: знаю Тебя, Кто Ты (Лк. 4, 34).
И всякий язык исповедал, что Господь Иисус Христос в славу Бога Отца. – Т. е. чтобы все говорили, что Господь Иисус Христос есть Господь и Бог. В том заключается слава Отца, что Он имеет Такого Сына, Которому покоряется все. Видишь ли, что в прославлении Единородного заключается слава Отца? Так что… умаление Его составляет унижение Отца.
Феофилакт Болгарский, блж. Толкование на Апостол в 3-х кнн. Т. II, кн. 3. М.: «Лепта», 2004.
Суббота
И как исцеленный хромой не отходил от Петра и Иоанна, то весь народ в изумлении сбежался к ним в притвор, называемый Соломонов. Увидев это, Петр сказал народу: мужи Израильские! что дивитесь сему, или что смотрите на нас, как будто бы мы своею силою или благочестием сделали то, что он ходит? Бог Авраама и Исаака и Иакова, Бог отцов наших, прославил Сына Своего Иисуса, Которого вы предали и от Которого отреклись перед лицом Пилата, когда он полагал освободить Его. Но вы от Святого и Праведного отреклись, и просили даровать вам человека убийцу, а Начальника жизни убили. Сего Бог воскресил из мертвых, чему мы свидетели. И ради веры во имя Его, имя Его укрепило сего, которого вы видите и знаете, и вера, которая от Него, даровала ему исцеление сие перед всеми вами.
Что значит выражение: держащужеся исцелевшему хромому Петра и Иоанна? То, что он боялся отставать от них; т. к. думал, что он до тех пор будет свободен от своего недуга, пока будет держаться и касаться их. В особенности же думал так потому, что и Петр исцелил его, взяв за руку и воздвигнув его. А в притворе (случилось это) потому, что один только этот притвор остался от здания Соломонова, т. к. Навуходоносор разрушил храм (Соломонов) и возобновил его Кир персидский. Мужие исраилтяне, что чудитеся о сем? Эта речь к народу исполнена большего дерзновения (чем прежняя) не потому, что бы в прежней он боялся (говорить смело), но потому, что тогда иудеи, как люди лукавившие и дерзкие, не могли еще вынести такого тона. Поэтому, начиная прежнюю речь, он в самом начале ее располагает их к вниманию следующими словами: сие вам разумно да будет, и внушите глаголы моя (Деян. 2, 14). А здесь он не нуждается уже в таких оборотах, т. к. они (иудеи) не выходили уже из себя, но внимание всех их обращается на знамение, и они исполнились страха и изумления. Смотри, как он уклоняется говорить о славе самих апостолов: потому что ничто так не полезно для слушателей, как то, чтобы говорящий не только не говорил бы ничего о своем величии, но запрещал бы и всякому другому говорить об этом. Итак, презрев славу, какой могли достигнуть у людей, они (апостолы) еще более прославили себя, показав людям, что то, что случилось, было делом не человеческим, но Божеским. Бог Отец наши прослави Отрока Своего Иисуса. Все еще придерживается (в речи) сторон уничижения (Христова); однако ж дерзость иудеев выставляет на вид, а не затеняет, как прежде. Делает же это более из желания подействовать на них; и последнее достигалось тем более, чем более он обнаруживал их виновность. Егоже вы предасте, и отвергостеся Его пред лицем Пилатовым, суждьшу Оному пустити. Два обвинения (на иудеев): одно состоит в том, что Пилат, родом еллин, – человек, не видевший ни одного знамения и не знавший ни одного из пророков, хотел отпустить (Иисуса), а другое в том, что вы, по происхождению иудеи, – народ, воспитанный среди знамений и посвященный в пророчества о Христе, вы не хотели отпустить Его, тогда как хотел этого Пилат. Святаго и праведнаго отвергостеся, и испросисте мужа убийцу. Сказав же, что вместо Него (Христа) они (иудеи) испросили разбойника, он (Петр) объяснил дело вполне; потому что этим доказывается, что они имели возможность отпустить Его. Если уже они отпустили разбойника, то тем более могли отпустить мужа неповинного. А они освободили злодея, и убили благодетеля, т. к. убили Начальника жизни. Началника же жизни… Если же Он – Начальник жизни, то, как имеющий жизнь в Себе Самом и как виновник жизни, Он воскресил Себя Сам. Емуже мы свидетели есмы. Более не прибегает уже к пророчеству; но т. к. ему уже доверяли, то приводит в свидетели лик апостолов: Емуже, говорит, мы свидетели есмы. Утверди имя Его. Сказав: о вере имене Его, он, исправляя речь, говорит: утверди имя Его; потому что исцеленный уверовал вследствие исцеления. Это значит: что я говорю, что хромой твердо стал на ноги, уверовав во имя Христово? Еще прежде, чем он уверовал, имя Христово, быв призвано, уже утвердило его. Такую великую имеет оно силу и столько источает благодатных даров. И вера, яже Его ради. А что это за вера, Господь Сам объясняет так: да знают Тебе единаго истиннаго Бога, и егоже послал еси Иисус Христа (Ин. 17, 3). Чтобы не сказал кто-нибудь: если таким образом одно призвание имени Его утверди, т. е. укрепило хромого, то исцеление не менее скоро последует, хотя бы и неверный призвал имя Его и хотя бы призвал это имя для исцеления человека также неверующего, – итак, чтобы не сказал кто-нибудь этого, он (Петр) прибавил: и вера, яже Его ради, т. е.: хотя велико и страшно имя это, и хотя оно источает исцеления, но для этого нужно, чтобы души исцеляемых были достойны такой милости и чтобы молитвенники, предстательствующие за них, были способны умилостивить Дарователя исцелений; потому что если испрашивающий исцеления намерен оставаться неверным, то исцеление ни в каком случае не последует так легко; и имя это никак не сделает своего дела, если призывается неверными: сыны Скевы не только другим не принесли пользы, но и себе повредили. Хотя другие иначе объясняли это, чем объясняем мы; но вера, совершившая это, одна и та же; потому что не сказано: именем Его, но: о имени Его. Однако же они (апостолы) не имели еще дерзновения выразиться так: вера в Него. А чтобы в выражении: Его ради, ослабить характер крайнего уничижения, присовокупил (Петр): и имя Его утверди его. Но т. к., с другой стороны, это последнее выражение дышит характером величия и совершенства, то он подтверждает его, присовокупляя: и вера, яже Его ради, перемешивая факты величия с фактами уничижения и применяясь то к роду событий, то к расположению и способностям слушателей. Характер уничижения носят следующие выражения: о вере имене Его, и: вера, яже Его ради. А характер величия и совершенства носят следующие, сказанным Петром, слова: имя Его утверди его. Это последнее изречение смутило бы иудеев, если бы было высказано прямо, а обставленное изречениями другого характера оно стало удобоприемлемым для них.
