Александр Асов - Мифологический мир Ведизма
В песне рассказывается, как некий добрый молодец приходит на берег реки-пролива и призывает перевозчика, чтобы он перевез его в страну мертвых. Три дороги, упоминаемые в песне, — это, видимо, поздняя переработка легенды о трех реках: Ахеронте, Прифлегетоне и Стиксе. Можно вспомнить и камень, который в русских сказках и песнях находится на пересечении трех дорог, или у огненной речки Смородины, за которой также лежит царство мертвых. «Ничего то вы горы не породили, породили один бел горюч камень, из под камушка течет, течет речка быстрая, по прозванью речка, речка-то Смородинка.» / Там же, песня 513. / Возможно, этот камень, нередко называемый «бел горюч камнем Алатырем», и есть та скала, упоминаемая Гомером и Аполлонием Родосским, у которой стекались реки Аида. Перевозчик же, перевозящий добра молодца, это, очевидно, старец Харон.
Образ этого перевозчика встречается и в сказке «Марко Богатый и Василий Бесчастный». Само имя богатого купца Марко указывает на место действия сказки. Марко — генуэзское имя, генуэзцы в средние века торговали в Крыму и на Кавказе, строили там города и крепости. Вполне возможно, что имя генуэзского купца заменило в сказке имя его предшественника-грека.
В этой сказке Василий Бесчастный совершает путешествие к Змею Горынычу, который, очевидно, жил в царстве мертвых. То, что именно Змей был владыкой этого царства, подтверждают многочисленные сказки и былины.
Василия к Змею перевозит некий перевозчик «старый дед, до колен борода». Первозчик просит Василия узнать у Змея Горыныча то есть у владыки царства мертвых, у Аида, долго ли ему еще перевозить, долго ли ему маяться? Василий узнает, что перевозчику достаточно передать кому-нибудь свое весло и оттолкнуть лодочку. Впоследствии славянский Харон передает свое весло Марко Богатому и уходит на покой.
Славянский Аид — Пекло всегда описывается одинаково. И это описание близко к тому, которое мы находим в греческих мифах. «Вот пошел Василий дальше. Шел, шел, пришел на зеленый луг (асфоделевый?). На лугу большой дворец из человеческих костей выстроен.»
Кроме Змея Пеклом-Аидом управляла и женщина, жена Змея, подобная греческой Персефоне. Имя ее сохранилось в славянских легендах и сказках. Ее звали Марена. В сказках ее часто именовали Марьей Моревной — так как она жила близ моря. Заметим, что почти также «Мараной» называли Смерть древние индийцы-арии, которые, как полагают, пришли в Индию из-за Гималаев и с Кавказа. Это говорит о том, что образ Марены возник во времена индоевропейской общности во II–III тысячелетии до нашей эры, когда предки многих индоевропейских народов, в том числе и скифов-праславян и ариев-индоиранцев, говорили на одном языке.
Не всегда Пекло помещали под землей, иногда указывались и горы. Так же и в греческих мифах: Прометея то низвергали в Тартар, то — приковывали к горам Кавказа. Легенды о некоем прикованном великане, знают и многие кавказские народы. Например, в грузинском эпосе есть легенда о прикованном к скалам великане Амирани, который восстал против Бога и был наказан. А абхазы рассказывают подобную легенду о богатыре-нарте Абрскиле. Перепевы греческих, а возможно, и догреческих легенд об Аиде, местоположение которого — Керченский пролив и Кавказ можно найти в фольклоре многих кавказских народов.
* * *
Итак, мы определили местоположение Пекла — Аида и Ирия славянского рая. И Пекло, и Ирий оказались скрыты под водой. Пекло — у Керченского пролива, а Ирий — сад Гесперид в Мраморном море.
Географические и исторические границы мифологического мира определены. Но прежде чем приступить к рассказам о мифах «Песен птицы Гамаюн», следует коснуться еще одного — важнейшего вопроса, разрешение которого облегчит нам восприятие древней славянской культуры, ее магической символики.
Зададимся вопросом: как могли существовать в древности сложные мифологические сказания, песни? Как могла быть создана сложная мифологическая и религиозная система, если не существовало письменности?
Конечно, мы не имеем достоверных свидетельств о существовании письменности в древнейшее время — речь идет о III–II тысячелетии до нашей эры! Hо это еще не говорит о том, что письменности не было. Есть основания полагать, что праславяне создали свою оригинальную систему письма — так называемую «узелковую письменность».
ПЕСНИ ПТИЦЫ ГАМАЮН
Первый клубок
Разгулялась непогодушка, туча грозная поднималась. Расшумелись, приклонились дубравушки, всколыхалась в поле ковыль-трава. То летела Гамаюн — птица вещая со восточной со сторонушки, бурю крыльями поднимая. Из-за гор летела высоких, из-за леса летела темного, из под тучи той непогожей.
Cине море она перепархивала, Сарачинское поле перелетывала. Как у реченьки быстрой Смородины, у бел горюч камня Алатыря во зеленом садочке на яблоне Гамаюн-птица присаживалась. Как садилась она — стала песни петь, распускала перья до сырой земли.
Как у камня того у Алатыря собиралися-соезжалися сорок царей со царевичем, сорок князей со князевичем, сорок могучих витязей, сорок мудрых волхвов. Собиралися-соезжалися, вкруг ее рядами рассаживались, стали птицу-певицу пытать:
— Птица вещая, птица мудрая, много знаешь ты, много ведаешь… Ты скажи, Гамаюн, спой-поведай нам… Отчего зачался весь белый свет? Солнце Красное как зачалось? Месяц Светлый и часты звездочки отчего, скажи, народились? И откуда взялись ветры буйные? Разгорелись как зори ясные?
— Ничего не скрою, что ведаю…
* * *
До рождения света белого тьмой кромешною был окутан мир. Был во тьме лишь Род — прародитель наш. Род — родник вселенной, отец богов.
Был вначале Род заключен в яйце, был он семенем непророщенным, был он почкою нераскрывшейся. Но конец пришел заточению, Род родил Любовь — Ладу-матушку.
Род разрушил темницу силою Любви, и тогда Любовью мир наполнился.
Долго мучился Род, долго тужился. И родил он царство небесное, а под ним создал поднебесное. Пуповину разрезал радугой, отделил Океан — море синее от небесных вод твердью каменной. В небесах воздвигнул три свода он. Разделил Свет и Тьму, Правду с Кривдою.
Род родил затем Землю-матушку, и ушла Земля в бездну темную, в Океане она схоронилась.
Солнце вышло тогда из лица его — самого Рода небесного, прародителя и отца богов!
Месяц светлый — из груди его — самого Рода небесного, прародителя и отца богов!
Звезды частые — из очей его — самого Рода небесного, прародителя и отца богов!
Зори ясные — из бровей его — самого Рода небесного, прародителя и отца богов!
Ночи темные — да из дум его — самого Рода небесного, прародителя и отца богов!
Ветры буйные — из дыхания — самого Рода небесного, прародителя и отца богов!
Дождь и снег, и град — от слезы его — самого Рода небесного, прародителя и отца богов!
Громом с молнией — голос стал его — самого Рода небесного, прародителя и отца богов!
* * *
Родом рождены были для Любви небеса и вся поднебесная. Он — отец богов, он и мать богов, он — рожден собой и родится вновь.
Род — все боги, и вся поднебесная, он — что было, и то, чему быть предстоит, что родилось и то, что родится.
* * *
Род родил Свaрога небесного и вдохнул в него свой могучий дух. Дал четыре ему головы, чтоб он — мир осматривал во все стороны, чтоб ничто от него не укрылось, чтобы все замечал в поднебесной он.
Путь Свaрог стал Солнцу прокладывать по небесному своду синему, чтобы кони-дни мчались по небу, после утра чтоб начинался день, а на смену дню — прилетала ночь.
Стал Свaрог по небу похаживать, стал свои владенья оглядывать. Видит — Солнце по небу катится, Месяц светлый видит и звезды, а под ним Океан расстилается и волнуется, пеной пенится. Оглядел свои он владения, не заметил лишь Землю-матушку.
— Где же мать-Земля? — опечалился.
Тут заметил он — точка малая в Океане-море чернеется. То не точка в море чернеется, это уточка серая плавает, пеной серою порожденная. В море плавает, как на иглы прядет, на одном месте не сидит, не стоит — все поскакивает и вертится.
— Ты не знаешь ли, где Земля лежит? — стал пытать Свaрог серу уточку.
— Подо мной Земля, — говорит она, — глубоко в Океане схоронена…
— По велению Рода небесного, по хотенью-желанью сварожьему Землю ты добудь из глубин морских!
Ничего не сказала уточка, в Океан-море нырнула, целый год в пучине скрывалась. Как год кончился — поднялась со дна.
— Не хватило мне духа немножечко, не доплыла я до Земли чуток. Вoлосок всего недоплыла я…
— Помоги нам, Род! — тут воззвал Свaрог.
Поднялись тогда ветры буйные, расшумелось море синее… Вдунул ветром Род силу в уточку.
И сказал Свaрог серой уточке:
