Вероника Андросова - Небесные книги в Апокалипсисе Иоанна Богослова
4.7. Соотнесение образов небесных книг с Апокалипсисом как книгой
4.7.1. Высокая значимость Апокалипсиса, раскрывающего знание о небесных книгах
Текст Апокалипсиса является источником информации о великих небесных книгах – запечатанной книге, книге жизни, книге людских деяний. В связи с этим представляется уместным привести утверждение Э. Конрада по отношению к упоминаемым в ветхозаветных произведениях письменным текстам, недоступным для читателей (к примеру, таким, как уничтоженный царем свиток Иеремии – Иер 36): «Предполагаемые читатели способны получить представление об этих утраченных или недосягаемых текстах только одним способом – посредством изучения данного произведения. Тем самым его автор получает авторитет как обладатель знаний о книгах, содержание которых в полноте никогда не будет известно читателям»[776]. Поскольку вневременная реальность и сами небесные книги непостижимы для человеческого ума, то раскрывающий эти образы Апокалипсис приобретает особый авторитет и вес[777].
Более того, Апокалипсис не просто передает людям знания о небесных книгах. По мнению большого числа исследователей, содержание запечатанной книги раскрывается посредством видений Апокалипсиса; подробно данное мнение было разобрано в предыдущем разделе настоящей главы. Тем самым происходит своего рода соединение текста Апокалипсиса с содержанием запечатанной книги. Если принять во внимание, что образ запечатанной книги Откр 5:1 является уникальным для апокалиптической традиции, можно сделать вывод, что между текстом Апокалипсиса и запечатанной книгой существует гораздо более глубокая связь, чем простое описание этого образа. Другими словами, можно в определенном смысле говорить об общности Апокалипсиса как книги с самими небесными книгами.
Вспомним сформулированные в ходе данного исследования основные характеристики небесных книг. Содержание небесных книг характеризуется непостижимостью и глубиной, высшей истинностью и достоверностью. Важным принципом, также выраженным в образах небесных книг библейской традиции, является «синергия». Покажем, что эти же свойства в той или иной степени присущи Апокалипсису как книге.
4.7.2. Богодухновенность и неисчерпаемость пророческого откровения Апокалипсиса
Значимость записанного текста Апокалипсиса с особой силой подчеркнута в Откр 22: 18—19: «И я также свидетельствую всякому слышащему слова пророчества книги сей: если кто приложит что к ним, на того наложит Бог язвы, о которых написано в книге сей…» Причем многие комментаторы отмечают, что, если судить по ближайшему контексту следующего стиха, «свидетельствующий сие говорит: ей, гряду скоро» (Откр 22: 20) – приведенные выше слова принадлежат не автору, но Самому Христу. Богодухновенность Апокалипсиса ярко иллюстрируется также тем, что из семи встречающихся в тексте Апокалипсиса макаризмов два – первый и предпоследний – посвящены именно записанному тексту Апокалипсиса: «блажен читающий и слушающие слова пророчества сего и соблюдающие написанное в нем…» (Откр 1: 3) и «блажен соблюдающий слова пророчества книги сей» (Откр 22: 7).
Притом что автор призывает читателей к осмыслению текста Апокалипсиса и к соблюдению его «слова пророчества», надо признать, что Апокалипсис в своей полноте является «непостижимым» для человеческого ума. Поскольку богословские идеи Апокалипсиса выражены посредством образов и символов, допускающих целый ряд потенциально возможных интерпретаций, представляется невозможным до конца понять и полностью изъяснить текст Откровения Иоанна Богослова. Наглядно этот момент можно проследить, изучая историю толкования этой многогранной книги; на протяжении истории к Апокалипсису было применено множество интерпретационных подходов, что порождало принципиально различные, порой противоречивые толкования. По своей идейной глубине и многоплановости литературного построения эта книга остается поистине неисчерпаемой[778].
4.7.3. Высшая истинность Апокалипсиса, описывающего, «что есть и что будет после сего»
Автор всячески подчеркивает высшую истинность текста Апокалипсиса: апостол Иоанн заявляет, что текст Апокалипсиса есть пророческое «откровение Иисуса Христа, которое дал Ему Бог». Содержанием откровения являются видения, которые призваны описать, «что есть и будет после сего» (Откр 1: 19).
Описывая то, «что есть», Тайнозритель показывает картины мировой истории, каковой она предстает с «божественной перспективы». Как и ветхозаветным пророкам, ап. Иоанну явлена воля Божия, стоящая за событиями земной истории. Ап. Иоанн зрит происходящее на земле как борьбу сил добра и сил зла (особенно ярко это предстает в Откр 11—13, в картинах борьбы дракона и двух зверей с Церковью). Апостол показывает, что периоды видимого могущества зла на земле являются временными и преходящими. Всякий раз, когда в Апокалипсисе описывается деятельность сил зла – дракона-сатаны, зверя и лжепророка – неизменно повторяется формула «и дано было ему…» Эта фраза указывает, что сатана волен действовать лишь по попущению Божию, и все творимое им зло жестко ограничено Богом. Сатане позволено действовать в рамках периода «трех с половиной» лет, представляющего собой конечный период времени, за которым последует окончательное истребление зла и злых сил. В видениях цикла труб и чаш изображено, как Бог посылает кары на грешников, осуждая соделанное ими зло. Однако благой Бог дает им возможность покаяния и обращения, что явствует из стихов Откр 9: 20—21 и 16: 11.
Итак, повествование Апокалипсиса раскрывает подлинную реальность владычества Бога и Христа над историей. Раскрывая то, «что есть», Тайнозритель показывает вселенское значение жертвы Христовой как решающей победы над силами зла, внутреннюю сохранность и защиту верующих Богом даже посреди тяжких испытаний.
В свою очередь в Апокалипсисе не менее важную роль играет описание того, «что будет после сего», – то есть описание в строгом смысле «эсхатологических» событий. С Откр 15 начинается изображение финала мировой истории: суд над последователями зверя в видениях семи чаш (Откр 16), последний суд над вселенским царством зла, представленным в символическом виде «Великого Вавилона» (Откр 17—18), второе славное пришествие Христово (Откр 19) и утверждение полноты Царствия Божия и единения с Богом и Христом в эсхатологическом граде «Небесном Иерусалиме» (Откр 21—22: 5). Эти события являются достоянием будущего – их можно предощущать верой, но людям не открыто, как именно они совершатся. Однако со всей несомненностью Тайнозрителю открывается, что весь ход истории направляется Богом к благому концу. Читатели Апокалипсиса уверяются в том, что все описанные в нем видения эсхатологического свершения – суд над Вавилоном, второе пришествие Христово, явление Небесного Иерусалима, всецелое торжество добра над злом – непременно сбудутся как часть вечного замысла Божия. Все эти события уже заданы во вневременной реальности, когда воплотившийся Сын Божий взошел на крест.
4.7.4. Отражение принципа «синергии» в небесных книгах и в Апокалипсисе
Напомним, что для образов небесных книг библейской традиции достаточно важной идеей является возможность «из-глаживания» из них – а именно изглаживание грехов из книги людских деяний при искреннем покаянии человека (Нс 44: 22; Пс 50: 3) и изглаживание имени человека из книги жизни при нераскаянности в тяжких грехах (Исх 32: 31—32; Пс 68: 29; ср. также: Откр 3: 5). Подобную зависимость определения Богом участи людей от их дел и поступков можно увидеть в писаниях ветхозаветных пророков, в частности, в Книге пророка Ионы и Книге пророка Иеремии:
«Иногда Я скажу о каком-либо народе и царстве, что искореню, сокрушу и погублю его; но если народ этот, на который Я это изрек, обратится от своих злых дел, Я отлагаю то зло, которое помыслил сделать ему. А иногда скажу о каком-либо народе и царстве, что устрою и утвержу его; но если он будет делать злое пред очами Моими и не слушаться гласа Моего, Я отменю то добро, которым хотел облагодетельствовать его» (Иер 18: 7—10).
В русле библейской традиции содержание небесных книг относительно судеб людей не заранее жестко фиксировано, но «подвижно» в том плане, что Бог откликается на свободный выбор отдельного человека.
В повествовании Апокалипсиса ярко представлена данная тематика – в нем показываются два возможных пути, которые могут выбрать люди. В 5-м разделе главы II уже было сказано, что в повествовании о двух свидетелях 11-й главы присутствует как тема спасения многих народов, так и тема суда над нераскаянными грешниками. Наличие этих двух тем характерно и для всего Апокалипсиса в целом: интересно проследить это на примере сказанного о «народах» и «царях». Известным фактом является то, что в Апокалипсисе содержатся взаимоисключающие высказывания относительно окончательной участи «народов и царей». С одной стороны, «цари земные» показаны в Откр 19: 19 как союзники первого зверя, вышедшие вместе с ним на брань против Агнца (ср.: Откр 17 и 19) и соответственно потерпевшие поражение и в результате погибшие (Откр 19: 21). Однако позже, в описании Небесного Иерусалима в Откр 21: 25, говорится, что «цари земные принесут в него славу и честь свою»; наиболее вероятно, что такое словоупотребление предполагает полноценное участие упомянутых царей в эсхатологической полноте нового века[779].
