Елена Любимова - Библейские картинки, или Что такое «Божья благодать»
Картинка 41. «Иеремия». Трудно быть пророком или что делает бог, когда устаёт миловать
Иеремия (Ирмеягу) — второй из четырёх «великих» еврейских пророков по мнению публики, кормящейся на околобиблейской писанине. Его деятельность отражена в «Книге пророка Иеремии», в которой его ученик Варух записывал обличительные речи пророка, его предсказания, притчи, молитвы и биографические факты. Состоит книга из четырёх основных разделов: пророчества и обличения, написанные до падения Иерусалима (1–25); история борьбы Иеремии с князьями, духовенством, лжепророками (26–45); пророчества о народах (46–51); историческое приложение (52). Кроме этой, в Библии есть ещё 2 маленькие главки — «Плач Иеремии» и «Послание Иеремии». Мы решили не мелочиться и прочитать все творения одним махом, а то мы уже, откровенно говоря, начали немного уставать от библейской тупости и злобного однообразия.
Родился пророк в 645 году до н. э. в Анафофе, небольшом левитском городке, близ Иерусалима. Трудился во славу Саваофа при царе Иосии, его сыновьях Иоакиме и Седекии. На действительную службу — штатным пророком — был принят в 626 году. Саваоф лично провёл инициацию — простёр руку, коснулся уст и вложил туда свои слова, а также лично принял экзамен по окончании краткосрочных курсов «Молодого пророка»:
— Чего видишь, Ерёма?
— Жезл миндального дерева.
— Правильно. Это значит, что «Я бодрствую над словом Моим, чтоб оно скоро исполнилось». А сейчас, чего видишь?
— Вижу поддуваемый ветром кипящий котёл и лицо его, со стороны севера.
— Это значит, что избранные будут наказаны за измену мне. По моему приказу с севера придут жестокие народы и вздуют иудеев за блуд с другими богами. А ты иди, Ерёма, перепояшь чресла и иди. Говори, однако, всё в точности, что я сказал, не малодушествуй. А то, поражу…
И Иеремия пошёл и пошёл, и пошёл…
В то время царь Иосия взял новый курс и провозгласил себя верным почитателем бога отцов, т. е. Саваофа — Иеговы. Иерусалимский храм подвергся ремонту и тщательной ревизии. Жаровни, кадильницы, фетиши, статуэтки — принадлежности обрядов в честь богов — соперников Ваала и Астарты — были вынесены из города, сложены в кучу и сожжены. Закончив наводить порядки в столице, царь потребовал исполнения повелений Торы, удачно «найденной» во время ремонта храма. Тора подкинула царю прекрасную идею, заключающуюся в монополизации всего «духовного» бизнеса. Для этого нужно было по всей стране уничтожить не только идольские капища, но и все святилища Иеговы, оставив один — единственный храм — Сионский.
Иеремия встал в авангарде реформаторского движения. У городских ворот, «возглашая в уши дщери Иерусалима», пророк заунывно гундосил о том, как нехорошо иудеи поступили с Иеговой. Размазывая слюни, Саваоф жалился, что «отступница, дочь Израиля, ходила на всякую высокую гору и под всякое ветвистое дерево и там блудодействовала». Боженька с ней развёлся. Так Иудея — «вероломная сестра ее» — поддалась тлетворному влиянию родственницы и тоже заблудодействовала и с камнем, и с деревом, и под деревом. Очень обиделся на избранных Саваоф. Вот ведь, неблагодарные. Из Египта вывел — вывел; в землю плодоносную ввёл — ввёл; плодами её питались — питались; добром её пользовались — пользовались, а бог при этом остаётся не солоно хлебавши. Видимо, темпы роста благосостояния духовенства и левитов, не устраивали всевышнего и его ближайших соратников. Но он не терял надежды получить неверную паству обратно, упрашивая по — хорошему. «А ты со многими любовниками блудодействовала, — и однако же возвратись ко Мне, говорит Господь» (Иер. 3:1).
«Блудливые» иудеи, однако, не спешили снова надевать недавно сокрушённое ярмо и восстанавливать расторгнутые узы. Что оставалось делать несчастному, заброшенному боженьке, который «устал миловать»? Да всё то же — опустошать, истреблять. На роль страшного «бабайки» — «орудия божьего» — Саваоф приискал некий северный народ, сильный и древний, и стал пугать им отступников — неблагодарных иудеев.
«И съедят они жатву твою и хлеб твой, съедят сыновей твоих и дочерей твоих, съедят овец твоих и волов твоих, съедят виноград твой и смоквы твои; разрушат мечом укрепленные города твои, на которые ты надеешься» (Иер. 5:17).
Кроме этого, за вступление в интимные отношения с другими богами, Саваоф, притворно вздыхая и охая, нехотя изобрёл для избранных следующие наказания: Иудея и Иерусалим превратятся в пустыню; жёны и поля перейдут в другие руки; отсутствие урожая винограда и инжира (смокв); нашествие змеев и василисков; рассеяние; иудеи будут есть полынь и запивать водой с желчью; земля покроется трупами и некому будет их убирать; голод; моровую язву; засуху; каннибализм; и много всякого другого, не менее отвратительного так, что живые будут завидовать мёртвым.
«…поэтому Я простру на тебя руку Мою и погублю тебя: Я устал миловать» (Иер. 15:6).
Судя по всему, Вселюбящий имел богатейший опыт общения с «заблудшими овцами» и наведения строгого армейского порядка во вверенных ему частях и подразделениях иудейского воинства. В свободное от призывания проклятий на головы евреев время, Саваоф продолжал наставлять своего очередного сержанта — Иеремию. Так ученику было приказано купить льняной пояс, надеть его на свои чресла, затем снять и закопать в землю, а «по прошествии многих дней», выкопать. В результате эксперимента пояс, естественно, испортился. Оказывается, это имело глубокий смысл. Пояс символизировал евреев, которые, в силу своей жестковыйности (упрямства), никак не хотели понять — чем дальше от чресел Саваофа они находятся, тем хуже для них. А их жизненный опыт видимо говорил прямо противоположное. В другой раз лабораторная работа пророка проводилась в доме горшечника. Глина, из которой ремесленник делал всё, что ему вздумается, естественно, означала избранных в руках изобретательного боженьки (что хочу, то и леплю, а то и разобью), чего иудеи никак не могли понять. Кроме того, Саваоф не советовал пророку жениться и обзаводиться детьми по той причине, что вскорости все дети, родившиеся в Иудее, умрут «тяжкими смертями» от меча и голода и некому их будет хоронить. Тесное общение со Всемилостивым не могло не повлиять на психику пророка, который окончательно сбрендил и полностью проникся идеей неискупимого греха иудеев перед Всемогущим. Проклятия сыпались из него, как из рога изобилия.
«Итак, предай сыновей их голоду и подвергни их мечу; да будут жены их бездетными и вдовами, и мужья их да будут поражены смертью, и юноши их — умерщвлены мечом на войне» (Иер. 18:21).
Мрачные предсказания и угрозы пророка весьма раздражали левитов, и так обозлённых тем, что их согнали с насиженных мест при своих местечковых алтарях, а ещё тем, что не всем им достались места в главном храме (некоторые из них должны были удалиться в частную жизнь, а иные — занять места второстепенных служителей храма, музыкантов и певцов). Иеремию частенько били, но, к сожалению, не достаточно тщательно, заковывали в колодки и выставляли у ворот храма. Тем временем, власть переменилась. На престол взошёл сын царя — реформатора, Иоаким, который и не думал морочить себе голову по поводу реорганизации «духовно — религиозного мировоззрения» подданных. Его интересовали увеселения и роскошь, а вместо храма, он занялся перестройкой дворца.
Иеремия снова начал обличать и проклинать, теперь уже и царя, который по мнению пророка потерял право быть «предводителем народа Божия». Запахло жареным. От смертной казни прорка спасли проблемы Иудеи во внешней политике. Иерусалиму срочно нужно было решать — сохранить ли верность Египту или перейти под власть халдеев. Иеремия снова выступил с угрозами. В этот раз на роль «бича и слуги Божьего», посланным для вразумления Израиля, он избрал Навуходоносора. Пророк настоятельно требовал, чтобы Иоаким «преклонил выю под ярмо» халдейскому царю. В противном случае, «этот народ Я накажу мечом, голодом и моровою язвою, говорит Господь, доколе не истреблю их рукою его» (Иер. 27:8). Для пущей наглядности Иеремия, по приказу Саваофа, надел на свою шею сначала деревянное, а потом железное ярмо и так ходил среди народа. Это не помогло — иудеи присягнули на верность Египту. За сеяние смуты иудейские старейшины бросили Иеремию в темничный ров, наполненный зловонной тиной, где он едва не умер. Однако, настырный пророк добился своего — следующий царь Иехония сдался «рабу Божьему» Навуходоносору со всем двором. Их отправили в качестве заложников в Вавилон. Иудейское царство было пощажено, однако, во избежание нового мятежа, царь велел переселить в Вавилон большую часть военачальников, гарнизон города, строителей, оружейных мастеров, а также почти всю знать и богатых людей. Всего 3 023 (!) человека. А шуму — то сколько!
