Алексей Осипов - БОГ
Учение о Боге Троице отвергает все формы языческого политеизма и, в частности, тритеизм (три бога), триморфизм (три различных проявлений моноипостасного (единоличностного) Бога). Христианская Троица — это и не семейная триада языческих пантеонов, в которых в качестве второй «ипостаси» является рождающая богиня-мать. В Святой Троице нет ни мужского, ни женского начала. В ней — рождает Отец (а не мать), второй Ипостасью является Сын (а не богиня), третья Ипостась — вообще неизвестный язычеству Дух Святой (а не сын или дочь). При этом, все три Ипостаси равночестны в отличие от семейной языческой триады. Поэтому кроме числа три в этих триадах нет ничего общего со Святой Троицей.
Христианское учение о Триипостасном Боге является беспрецедентным в истории религиозного сознания, и этот факт заставляет задуматься о его происхождении.
Христос: Бог и Человек
Христианство «встало в резкое
противоречие по отношению ко всем
существовавшим до него религиям».
Ф. Энгельс.
Неосторожные критики христианства указывают на языческую мифологию как на источник христианского учения о Боговоплощении. Однако даже самые авторитетные идеологи атеизма исключают такую мысль, поскольку христианство предлагает то, чего совершенно не знал древний мир.
В мифах политеистических религий Греции, Рима, Сирии, Финикии, Индии и т. д. боги как угодно воплощаются и перевоплощаются, меняя свои маски как актеры и принимая на время различные обманные образы. 3евс, например, превращался в быка, сатира, орла, даже в золотой дождь. Юпитер — в дракона (крылатого змия). Однако не о реальном воплощении идет здесь речь. "Боги, — говорил Эпикур, — не пойдут на то, чтобы сделаться людьми действительными". В то же время мифология наделяет богов всеми страстями человеческими, как возвышенно-романтическими, так и самыми постыдными. У Кришны, например, по одному из сказаний, было 8 жен и 16 тысяч наложниц, от которых он имел 180 тысяч сыновей.
Христианство же исповедует не призрачное, но действительное восприятие Сыном Божьим человеческой природы (Ин.1; 1-34): "рождается Христос Бог, ставший человеком через присоединение плоти, обладающей разумной душой". Он был чистотвсякойстрасти. Церковь на основании Евангельского повествования сформулировала и характер этого соединения Бога с человеком: неслитно, неизменно, неразлучно, нераздельно.
Необходимо отметить и следующий важный факт, что Христос — в отличие от мифических богов, не имеющих никаких исторических корней — является реальной исторической личностью, о которой сохранилось множество свидетельств. Его страдания и смерть не случайны, не бессмысленны, как, например, у Адониса, Аттиса или Осириса, но добровольны, жертвенны и взяты на Себя,«чтобы сделать человеков богами и сынами Божиими".
Все эти отличия Боговоплощения от языческих мифов настолько принципиальны, что даже ведущие атеистические идеологи вынуждены были признать это. Так, Ф. Энгельс, который утверждал, что "все христианство, за исключением только последнего заключительного камня, было уже готово" в философии Филона и культе цезарей, говорит, что"этим последним камнем здания христианства было учение о воплощении сделавшегося человеком Слова в определенной личности и о Его искупительной жертве на кресте для искупления грешного человечества. Каким образом вложен был этот последний камень в стоическо-философские теории, об этом у нас нет действительно достоверных источников…". То же повторяет и один из ведущих советских атеистических идеологов А. Ранович: "Для нас важно восстановить не столько то общее, что есть между христианством и восточными культами, сколько различия между ними, важно установить специфику христианства по сравнению с родственными восточными культами. Эта специфика состоит в учении о воплощении".
Откуда же возникло это единственное в мировой истории учение, если поверить, что никаких достоверных источников оно не имеет? В действительности же этот источник есть, и он назван историей. Восемь древних авторов, которых Церковь называет апостолами, указывают на него — Христа — в своих писаниях, объединенных впоследствии в одну книгу — Новый Завет. Какие основания не доверять им?!
Распятый Бог-Спаситель
Мы проповедуем Христа распятого,
для иудеев соблазн, а для
эллинов безумие".
1 Кор. 1, 23.
Кого называют спасителем? Естественно, того, кто исцеляет неизлечимо больного, дает хлеб умирающему от голода, принимает в лютую стужу замерзающего, освобождает пленного из жестокого рабства… Спасителями являются полководцы и герои, умирающие за свой народ, цари и властители, издающие справедливые законы, искореняющие произвол сильных мира сего, развивающие науку, образование, медицину, искусства — все те, которые дают народу в достатке, а тем более в избытке, хлеба и зрелищ. На фоне этой несомненной, по-видимому, очевидности выглядит непонятной, странной и неприемлемой для подобного материалистического сознания христианская истина о Спасителе, распятом, как последний злодей. Апостол Павел выразил эту мысль с большой силой: "мы проповедуем Христа распятого, для иудеев соблазн, а для эллинов безумие".
Почему же христианство называет Иисуса Христа Спасителем? От какого несчастья избавил он человека?
Христианство утверждает, что причиной всех страданий и бед человеческих является, в конечном счете, духовная и нравственная деградация человека. Она как ядовитый маточный раствор порождает соответствующие кристаллы зла во всех проявлениях жизни, во всех ее измерениях и масштабах — от единичной личности до человечества в целом. Потому спасение человека возможно только при условии, если подорван будет сам корень зла в природе человека и открыты реальные возможности к новой жизни. Это, учит христианство, и совершил Христос. Не касаясь богословского объяснения этого вопроса, необходимо указать на главное: Христос через Крест, смерть и Воскресение исцелил воспринятую Им человеческую природу и дал каждому уверовавшему средства приобщиться к ней, став, таким образом, родоначальником нового человечества.
И вновь, как и в отношении предыдущих христианских истин о Боге, необходимо подчеркнуть, что эта центральная истина христианства не вписывается ни в одну из религиозных и религиозно-философских систем древнего мира. Никогда ни об одном из языческих богов не говорилось, чтобы он был распят на кресте. И естественно возникает вопрос: откуда же эта истина могла возникнуть, если бы этого не произошло в действительности?
Один Бог во всех религиях?
"Если кто скажет тебе:
ту и другую веру дал Бог, -
отвечай: разве Бог двоеверен?"
Прп. Феодосий Печерский
Хотя Бог и один, однако представления о Нем в разных религиях могут серьезно отличаться. Причина этого заключается в том, что живое чувство Высшего, присутствующее во всех народах, всегда преломлялось через призму индивидуальных особенностей тех харизматических личностей, которые оформляли это чувство в соответствующий образ Бога, давая начало новой религии. Так возникали естественные религии, специфические представления которых о Боге, человеке и мире были обусловлены различными факторами, и прежде всего нравственным, духовным и интеллектуальным уровнем своего основателя. Но поскольку человеческое воображение безгранично, то в этих религиях можно встретить какие угодно образы Бога — от самых возвышенных до глубоко примитивных, безнравственных и откровенно сатанинских (ср.: Рим. 1,23; Втор. 32, 15–17; 1 Кор. 10, 20).
Наряду с таким интуитивным путем возникновения различных образов Бога имело место и другое, когда отдельные люди (пророки, святые) заявляли о полученном ими непосредственном Откровении Бога о Себе, которое они должны передать своему народу и даже всему миру. Так возникли религии, которые относятся к категории сверхъестественных. Одной из основных их особенностей является вера в единого Бога (монотеизм). К монотеистическим религиям относятся: ветхозаветная иудейская, христианская и мусульманская. Однако и они, исповедуя одного Бога, тем не менее, имеют свое, особое представление о Нем, свой Его образ.
Так, в христианской религии Христос прямо называется образом Бога невидимого (2 Кор. 4, 4; Кол. 1,15), образом Божиим (Флп. 2,6), сиянием славы и образом ипостаси Его (Евр. 1, 3).
Таким образом, хотя Бог и один, но каждая религия, имея свой Его образ, исповедует в этом смысле своего Бога.
