Вероника Андросова - Небесные книги в Апокалипсисе Иоанна Богослова
Можно упомянуть также мнение Л. Бэйнс, что образы книг Откр 5: 1 и Откр 10 основываются на различных видах небесных книг[681]. Как было показано выше (см. 4-й раздел главы II), книга Откр 5: 1 более всего близка к виду небесной книги судеб, в то время как книжка представляет собой небесное послание Божие пророку. Несмотря на объединяющую две книги образность свитка пророка Иезекииля, следует признать, что у данных книг имеются разные прототипы.
Добавим, что присутствие и в Откр 10, и в Откр 5 образа «сильного ангела» и образности Книги пророка Иезекииля не является прямым аргументом в пользу тождества книг, – это позволяет говорить не более чем об их связи. Вероятно, что если бы автор был намерен показать, что это та же самая книга, то это могло быть выражено более определенно; ассоциации через видение пророка Иезекииля и образ ангела представляются для утверждения этого тезиса чересчур косвенными.
Итак, большинство исследователей приходят к выводу, что книги Откр 5: 1 и Откр 10 не являются тождественными, но представляют собой два самостоятельных образа; аргументация последнего мнения представляется более весомой.
2.2. Взаимная соотнесенность образов книги Откр 5: 1 и книжки Откр 10
Тем не менее после проведенного анализа образов невозможно отрицать, что запечатанная книга Откр 5: 1 и книжка Откр 10 имеют много общих черт. Г. Бил в своем комментарии приводит целый список схожих мотивов и параллелей между двумя образами книг и сценами 5-й и 10-й глав. Кроме уже упоминавшихся аллюзий на свиток пророка Иезекииля и фигуры ангела среди самых значительных можно назвать:
• книги держит божественная фигура: запечатанная книга находится в деснице «Сидящего на престоле», Бога Отца, книжка – в руке величественного ангела;
• в процессе повествования книги передаются: от Бога Христу (Откр 5: 7), от ангела – Тайнозрителю (Откр 10: 9—10);
• и в Откр 5, и в Откр 10 присутствует сходная формулировка, относящаяся ко многим народам: взявший книгу Христос «искупил нас Богу из всякого колена и языка, и народа и племени» (Откр 5:9); принявший книгу Тайнозритель призывается «пророчествовать о народах и племенах, и языках и царях многих» (Откр 10: 11);
• и в Откр 5, и в Откр 10 особо акцентируется универсальное владычество Бога и Христа[682].
Об иных небесных книгах, упоминаемых в Апокалипсисе, – книге жизни и книге людских деяний – не говорится ничего подобного. На таком фоне приведенные выше текстовые параллели становятся тем более значимыми. Данное сходство даже приводит некоторых ученых к убеждению об изначальном единстве этих образов, – к примеру, А. Бергмайер считает, что повествования Откр 5 и Откр 10 первоначально составляли некоторый единый древний источник, и предпринимает попытки реконструировать его[683]. Однако подобная постановка вопроса является для нас неприемлемой[684].
В связи с вышесказанным очень удачной представляется формулировка Дж. Бигуцци[685], который заключает, что в системе Апокалипсиса книги Откр 5 и Откр 10 не являются тождественными, но принадлежат к одному типу.
Приведем еще два мнения о соотношении этих образов, представленные в библейской науке.
2.3. Книжка Откр 10 как часть книги Откр 5: 1 и символ данного ап. Иоанну пророческого откровения
2.3.1. Интерпретация соотношения образов книги и книжки, предложенная Оригеном, и их связь с Апокалипсисом
В предыдущем пункте было упомянуто толкование Ориге-на, выражающее его понимание соотношения образов книги и книжки. Его интерпретация основывается на толковании запечатанной книги Откр 5: 1 как символа полноты судеб Божиих, непостижимых для людей.
Согласно Оригену, самому Тайнозрителю открывается лишь некоторая часть божественного замысла, то есть книги Откр 5: 1, – в той ограниченной мере, в какой способна воспринять человеческая природа. Видимым символом этой малой части и является книжка Рi|3A.apСбlov, даруемая Тайнозрителю. Переданное ему откровение Божие ап. Иоанн излагает в повествовании Апокалипсиса. Таким образом, в рамках этого мнения образ книжки непосредственно соотносится с книгой Откровения Иоанна Богослова. Содержание великой небесной запечатанной книги остается непостижимым.
Важное древнее свидетельство связи книжки Откр 10 с повествованием Апокалипсиса можно увидеть у св. Викторина Петавийского. Он считает, что «раскрытая книжка» – это «Апокалипсис, полученный Иоанном» (…Apocalypsis est, quam accepit Johannes)[686].
Из современных исследователей сторонником этого мнения является, к примеру, Р. Стефанович. По его мнению, запечатанная книга Откр 5: 1 раскроется в полноте лишь в момент эсхатологического свершения, когда человеческая история подойдет к определенному Богом концу[687]; именно тогда людям будет открыто и сказанное семью громами (Откр 10: 3—4), и книга жизни, и книга людских деяний. Книжка Откр 10 и соответственно сам Апокалипсис представляют собой только часть великой книги с семью печатями.
Подобное понимание можно найти и у Н. Н. Глубоковского; ученый прямо говорит о книжке как о «части». По словам Глубоковского, книжка «в общем свитке мировых судеб занимает, очевидно, лишь известную ограничительную часть, пригодную для разрешения выдвинутого вопроса о надлежащем подготовлении человечества к окончательному ликвидированию мирового течения»[688]; «в руках у него [ангела] книжка, или небольшой пергамент целостного свитка промыслительных судеб Божиих в истории мира»[689].
При этом необходимо отметить, что как бы ни было ограниченно откровение книжки, оно охватывает собой все основное и дает необходимое людям представление о замысле Божием – стоит вспомнить изречение пророка Амоса, аллюзия на которое есть в Откр 10: 7: «Господь Бог ничего не делает, не открыв Своей тайны рабам Своим пророкам» (Ам 3: 7).
Рассматриваемое мнение хорошо гармонирует с тем, что в Откр 10 описывается акт призвания ап. Иоанна к пророческому служению; при этом очевидно, что в дальнейшем это его служение реализуется в написании текста самого Апокалипсиса. Св. Викторин видит прямую связь между сценой призвания Тайнозрителя через «книжку» и последующим составлением им текста его книги[690]. Получается, что дарование ап. Иоанну откровения в виде «книжки» как бы уже предполагает написание им Апокалипсиса, который тем самым в своей законченной письменной форме фактически нисходит к Тайнозрителю свыше.
Прижан считает этот образный ряд несостоятельным по той причине, что символическая передача автору его книги была бы более естественной в начале повествования – в самой середине повествования (10-й главе из 22) это смотрится довольно странно[691]. Можно спорить по поводу начального момента Божия поручения ап. Иоанну пророчествовать (например, такое повеление уже наличествует в 1-й главе) – однако Ф. Маццаферри доказывает, что в тексте Апокалипсиса иной столь же значимой сцены призвания Тайнозрителя к служению до Откр 10 не присутствует[692]. Тем самым открывается возможность подобных ассоциаций.
Итак, согласно данному взгляду, книжка является важнейшим образом, символизирующим сам Апокалипсис. Она представляет собой именно ту часть великой непостижимой запечатанной книги Откр 5: 1 (книги судеб Божиих), которая доступна для человеческого понимания и которая фактически является дарованным людям «откровением Иисуса Христа, которое дал Ему Бог» (Откр 1: 1).
2.3.2. Вывод о главах, в которых начинает раскрываться центральное пророческое откровение Апокалипсиса
В рамках рассматриваемого мнения книжка Откр 10, представляя собой ключевой символ всего пророческого служения ап. Иоанна, естественным образом может рассматриваться как знаменование начала всецелого раскрытия центрального пророческого откровения в тексте Апокалипсиса.
В этом контексте характерной является позиция С. Смолли – исследователь считает, что до Откр 10 в тексте Апокалипсиса пророческое откровение доступно только поверхностно, в наиболее общих очертаниях; «однако, когда пророк принимает слово Божие и усваивает его, откровение становится ясным во всей полноте. Все, что было до Откр 10, служило приготовлением для подлинного откровения…»[693].
Н. Н. Глубоковский подобным же образом оценивает следующее за Откр 10 повествование Апокалипсиса: «…теперь Апокалиптик получил более точную осведомленность о свойствах и размерах ожидавшейся эсхатологической мировой горечи и мог говорить о сем твердо, как уполномоченный возвеститель Божий»[694]. Ученый точно так же полагает, что после данного в Откр 10 поручения Иоанну последующее повествование приобретает иное качество. Сходное высказывание можно найти и у Грегори Била: «Образ “книжки раскрытой” Откр 10: 2 может символизировать углубление уже присутствовавшего в 5—9-й главах откровения»[695].
