Павел Бегичев - Богоискательство в истории России
“Только в Боге успокаивайся, душа моя! ибо на Него надежда моя. Только Он — твердыня моя и спасение мое, убежище мое: не поколеблюсь. В Боге спасение мое и слава моя; крепость силы моей и упование мое в Боге. Народ! надейтесь на Него во всякое время; изливайте пред Ним сердце ваше: Бог нам прибежище. Сыны человеческие — только суета; сыны мужей — ложь; если положить их на весы, все они вместе легче пустоты.”
(Пс.61:6-10) Разделение верующих на священство и мирян с исключительным правом священства на совершение таинств.Этот догмат явился результатом безосновательного переноса устройства ветхозаветного израильского общества на христианскую церковь. После того как Господь установил Новый Завет, отпала необходимость в институте ветхозаветного священства. Священники в Ветхом Завете выполняли посредническую функцию. А, как мы выяснили выше, теперь нет нужды в посредничестве между Богом и людьми. Следовательно, не должно быть и священства по ветхозаветному образцу. В Библии есть описание трёх видов священства: по чину Аарона, по чину Мелхиседека, и всеобщее священство верующих Нового Завета. Священство по чину Аарона Христос устранил, как несовершенное. (Евр.7:11–12). Священство по чину Мелхиседека принадлежит одному только Христу навечно. (Евр.7:11 — 8:13). Остаётся только одно: признать священниками всех верующих христиан. (1-Пет.2:9).
Кстати, в современном протестантизме намечаются точно такие же тенденции. В церквах евангельских христиан баптистов, например, начинает проповедоваться учение, о том, что хлебопреломление и крещение — это священнодействия, на которые имеют право только рукоположенные служители. В принципе Библия об этом не говорит. Это хорошо с точки зрения дисциплины в церкви. Действительно, что же получится, если каждый начнет крестить кого захочет и когда захочет?.. Получится неправильно. Но когда вопросы церковной дисциплины начинают проникать в догматику, — это просто ужасно. Мы должны четко разграничивать какие-то наши настоящие нужды в церковной дисциплине и библейскую догматику.
Эти и многие другие, менее принципиальные, отступления от Евангелия восприняла Киевская Русь от византийской церкви. Конечно, очень трудно было вернуться на путь истины, но не невозможно. Беда русской церкви в том, что несмотря на многократные попытки различных людей вернуть церковь к чистоте евангельской веры, она продолжала веками упорствовать. Преданность традициям, так свойственная русскому характеру, сослужила плохую службу нашей церкви.
Глава третья. Развитие двух основных направлений русского богословия
Вскоре после крещения Руси в русском богословии стало формироваться два направления. Первое направление— мистицизм. По мнению представителей этого направления, то, что написано в Библии имеет, чуть ли не магическое значение. Нельзя переставлять слова местами, нельзя познать Бога, к Богу можно придти только через обряд, аскетизм и т. д. Священники, придерживавшиеся мистических тенденций, поддерживали феодальную раздробленность и отличались ярко выраженным “антилатинским” характером. В 11-м веке был основан Печорский монастырь, один из оплотов мистического богословия. Через 40 лет после основания он уже насчитывал сотню монахов. Это были люди, принявшие решение уйти от этого мира, посвятив себя Богу. Среди них особенно были распространены идеи исихазма (афонского мистицизма), идеи самоуглубления, безмолвия. Святой Афанасий весьма четко сформулировал принцип мистического богословия: "У христиан таинство боговедения не в мудрости человеческих умствований, но в силе благодатной веры". Грубо говоря, не важно, если что-то кажется тебе глупым. Ты должен принимать это на веру.
Существует история о послушнике, которому в монастыре духовный отец дал саженец и сказал: "Иди, посади его возле монастыря, но только корнями вверх". Тот удивился, но что делать, пошел, посадил. Потом приходит: "Отче, но оно же так не вырастет". — "Ну, ничего, зато послушание у тебя вырастет".
Такими идеями было пронизано и богословие. Всё, что духовный отец говорит, должно исполняться беспрекословно. Все мы понимаем, что духовно опытные христиане достойны всякого уважения. Библия учит повиноваться пастырям. Однако никакой духовный опыт не служит гарантией от ошибок. Поэтому любые идеи, даже высказанные уважаемым старцем, должны быть проверены в свете Божьего Слова. Подчас же слепое преклонение перед человеческим авторитетом только вредит делу Божьему.
Один мой знакомый пастор однажды разговаривал о вере в Бога с образованным и преуспевающим бизнесменом. Тот, желая показать свою религиозность, заявил: “Я во всём доверяю священнику. Что ни скажет батюшка, я всё сделаю!” Мой друг спросил его: “А если он прикажет тебе встать на голову?”
— Встану! — был ответ.
— А если прикажет убить человека? Убьёшь?
— Нет. — подумав, ответил бизнесмен.
— Почему же? — поинтересовался мой друг.
— Потому что в Библии написано: “не убивай”
— Вот видишь! Слово Божье авторитетнее любого человека.
Таким образом, мой друг помог понять этому человеку, что в любом случае выбор человека должен быть сделан в пользу Библии.
Не стоит, однако, думать, что в Киевской Руси все было так плохо. Поначалу в Киевской Руси евангельские идеи были достаточно распространены. Они были ярко выражены во втором направлении русского богословия — в рационализме. Когда люди понимали, что разум дан от Бога, вера обязывает служить людям, а не уединяться. Провозглашалась свободная воля человека. Библия объявлялась источником истинного знания. Примеры этому — русские князья 11 и 12 веков.
Ярослав МудрыйОн создал при русском патриаршеском дворе духовную академию. Ему принадлежит высказывание: "Кто часто читает книги, тот беседует с Богом" (тогда к счастью еще не было литературы вроде триллеров и т. д., поэтому все книги были христианскими). Он основал большую библиотеку в Киеве. В ней были сочинения Иоанна Дамаскина, Ефрема Сирина, Иоанна Златоуста. Он ввел свод законов "Русская правда", где впервые в России холоп признавался за человека, и признавалось человеческое отношение к нему. При нем появился первый русский митрополит. До этого все митрополиты были греками. При нем в 1051 году был основан Софийский собор.
Владимир МономахТоже глубоко верующий человек. Он самолично написал "Поучение детям". Это очень интересный исторический документ. Он предписывал каждый день молиться и исповедоваться перед Богом, а не перед людьми. Говорил, что надо поклоняться так, как учит Библия. Владимир Мономах не стеснялся назвать себя грешником. Он называл себя "худым", "наименьшим" и "дурным" человеком. Свою веру он доказал на деле. Известна история о том, что сын Мономаха Изяслав был убит в междоусобной борьбе. Убийца бежал за границу, опасаясь княжеского гнева. Мономах написал ему письмо, где увещевал вернуться и стать его сыном вместо убитого.
Конечно же, необходимо понимать, что князья — это люди, к тому же — главы государства, живущего во враждебном окружении, поэтому не стоит их идеализировать. Но всё же в то жестокое время такие взгляды были большой редкостью. Однако не только князья исповедовали такие взгляды.
Митрополит Илларион, первосвященник Софийского собора в Киеве, личность весьма неоднозначная. Однако он произнес знаменитую проповедь, указавшую направление в русском богословии того времени "Слово о законе и благодати". Где утверждал, что вера на Руси произошла от Бога, а не от греков, любой человек может быть причастником божества. Он говорил о необходимости духовного возрождения, утверждая тем самым евангельское понимание спасения.
Другой документ, появившийся в 11-м веке "Изборник Иоанна" был направлен против аскетизма, учил, что начало добрых дел — в “почитании книжном”.
Два великих русских богослова Климент Смолятич и Кирилл Туровский, хотя и придерживались иносказательного способа толкования Ветхого Завета, тем не менее, говорили о необходимости баланса между верой и разумом.
Таким образом, на Руси не существовало рационализма в прямом значении этого слова, отрицающего всё сверхъестественное. Русский рационализм выступал за свободу человеческой воли, утверждал высший авторитет Библии, признавал роль веры в том, чтобы направить человека на духовные помыслы.
Тем не менее, основная масса верующих на Руси не разбиралась в богословских тонкостях. Большинству было присуще лишь тёмное обрядоверие. Дмитрий Поспеловский пишет: “…все обряды, каждая йота богослужения, полученная от греков, воспринималась как абсолют и нерушимая догма… Отсюда и характерная статичность нашего православия… Отсюда и длящаяся по сей день подозрительность ко всякому новшеству”.
