Брюс Мецгер - Текстология Нового Завета. Рукописная традиция, возникновение искажений и реконструкция оригинала
В аппарате Веттштейна впервые стали использовать заглавные латинские буквы для обозначения маюскульных рукописей, а арабские цифры — для минускульных (включая лекционарии). Эта система обозначения применяется и сегодня. В дополнение к тексту издание Веттштейна содержало тезаурус цитат из греческих, латинских и раввинистических авторов, иллюстрирующих использование новозаветной лексики и фразеологии. Хотя критические суждения Веттштейна были не так основательны, как у Бенгеля, страсть к изучению рукописей подтолкнула его к многочисленным путешествиям, в результате которых было впервые или вновь исследовано около 100 манускриптов, а его комментарий до сих пор является ценным хранилищем классической, патристической и талмудической традиций[285].
Иоганна-Соломона Землера (1725–1791) часто называют родоначальником немецкого рационализма. Хотя Землер не опубликовал ни одного издания Нового Завета, тем не менее, он внес заметный вклад в развитие текстологии, переиздав пролегомены Веттштейна со своими комментариями[286]. Приняв бенгелеву систему распределения рукописей по группам, Землер пошел еще дальше: он предложил соотнести группу, которую Бенгель называл азиатской, а сам Землер переименовал в восточную, с рецензией[287], подготовленной в начале IV в. Лукианом Антиохийским, а происхождение африканской (по Бенгелю) группы, переименованной, соответственно, в западную, или египетско-палестинскую, возвести к Оригену. Впоследствии Землер расширил свои исследования в области текстологии и предложил следующее деление новозаветных рукописей на группы: 1) александрийскую, восходящую к Оригену и сохранившуюся в сирийском, эфиопском и бохейрском переводах; 2) восточную, бытовавшую в Антиохийской и Константинопольской церквах, и 3) западную, отраженную в латинском переводе и у латинских отцов. Позднейшие источники, как он полагал, характеризуются наличием черт из всех редакций[288].
Следующее важное издание Нового Завета возвращает нас в Англию. Его осуществил Вильям Бойер младший (William Bowyer, 1699–1777), принадлежавший к третьему поколению династии знаменитых лондонских печатников. Бойера часто называют «самым знаменитым печатником Англии»[289]. Он выказывал не только подлинно научную зоркость при печатании самого широкого спектра книг, но и часто сопровождал свои издания ценными в научном смысле предисловиями, аннотациями и исправлениями ошибок. После того, как они с отцом выпустили несколько изданий Textus Receptus (в 1715, 1728, 1743 и 1760 гг.), Бойер решил, что настало время для публикации критического издания, которое не посрамило бы высокую репутацию его фирмы. И вот, в 1763 г. такое издание появилось. Напечатано оно было в двух томах размером в 1/12 листа. Текст был сконструирован главным образом из критических замечаний о древнейших чтениях, которые Веттштейн вынес на поля своего издания. Бойер атетировал при помощи квадратных скобок места, которые отсутствуют в наиболее надежных рукописях; такая судьба постигла доксологию Иисусовой молитвы (Мф 6:13), pericope de adultera (Ин 7.53-8:2), Comma Johanneum (1 Ин 5:7–8), отдельные стихи (например, Деян 8:37 и 15:34) и слова на протяжении всего новозаветного текста. В других местах Бойер также отступал от Textus Receptus и вводил в свой текст чтения, которые даются в более надежных рукописях[290]. В приложение ко второму тому Бойер включил около 200 страниц исправлений различных мест Нового Завета, текстовых и пунктуационных[291].
Другой англичанин, Эдвард Харвуд (Edward Harwood, 1729–1794), служитель нонконформистской церкви, опубликовал в 1776 г. двухтомное издание Нового Завета, в котором, как гласил титульный лист, «сверены тексты наиболее одобряемых рукописей, с выбранными примечаниями на английском языке, со ссылками на авторов, кои наилучшим образом изъяснили Священные Писания; к каковым также прилагается каталог основных изданий греческого текста Нового Завета и список наиболее уважаемых исследователей и критиков». Тексты Евангелий и Деяний Апостолов Харвуд печатал в основном по Кодексу Безы, а тексты посланий Павла — по Клермонтскому кодексу. В тех случаях, когда эти тексты оказывались недоступны, он прибегал к помощи других рукописей, в основном Александрийского кодекса[292]. Проанализировав тысячу новозаветных отрывков, Рейсс (Reuss) обнаружил, что Харвуд отступал от Textus Receptus более чем в 70 случаях из ста, а в 643 местах его текст совпадает со знаменитым критическим изданием Лахманна, которое появится только в XIX в. (см.).
Неудивительно, что в то время, когда лишь очень немногие смельчаки могли отважиться на критику незыблемых позиций Textus Receptus, первым Греческим Новым Заветом, который появился в Америке, был именно этот общепринятый текст[293]. Это издание было напечатано Исайей Томасом младшим (Isaiah Thomas, 1749–1831), предприимчивым и трудолюбивым янки. Отданный в ученики к печатнику в возрасте шести лет после — ни много ни мало — шести недель школьного обучения, к которому он не проявлял никакого интереса, Томас очень скоро начал свое профессиональное восхождение и достиг таких вершин, что был принят в члены почти всех научных обществ страны. Почетные степени ему присудили Дартмутский и Аллигенский колледжи. Его типография выпустила более 900 наименований книг — больше, чем предприятия его ближайших конкурентов Бенджамина Франклина, Хью Гейна и Мэтью Кери. Блестящая типографская работа и разнообразие печатной продукции позволили Франклину с полным правом назвать Томаса «американским Баскервиллем». Предчувствуя, что рынок готов для нового издания греческого Нового Завета, Томас заручился поддержкой образованного церковного служителя Калеба Александера[294] и выпустил editio prima Amerícana греческого Нового Завета. Это издание в 478 страниц размером в 1/12 листа было напечатано в Вустере, (штат Массачусетс) в апреле 1800 г.
На титульном листе отмечается, что настоящее издание с точностью воспроизводит текст по изданию Джона Милла (juxta exemplar Joannis Millii accuratissime impressum). Это, однако, не вполне справедливо, поскольку более чем в 20 местах явно видна редакторская работа Александера. Судя по данным книги Айзека Холла[295], сравнение изданий Безы и Эльзевира показывает, что Александер по своему усмотрению включал разночтениями то по одному, то по другому изданию. Внешнее оформление и формат книги во многом повторяют издание Textos Receptos Бойера. Фактически титульный лист издания Александера-Томаса слово в слово и строка в строку воспроизводит (кроме даты, имен и места публикации) титульный лист издания Бойера 1794 г.[296]
ГЛАВА 4
СОВРЕМЕННАЯ КРИТИЧЕСКАЯ НАУКА: ОТ ГРИСБАХА ДО НАСТОЯЩЕГО ВРЕМЕНИ
I. Начальный этап научной текстологии Нового Завета
Во второй половине XVIII столетия немецкий ученый Иоганн-Якоб Грисбах (Johann Jakob Griesbach, 1745–1812) заложил основу для всей последующей работы над греческим текстом Нового Завета. Студентом Грисбах учился у Землера в Галле, а с 1775 г. и конца жизни он занимал кафедру Нового Завета в Йенском университете. Совершив путешествие по Англии, Голландии и Франции с целью составления рукописных колляций, Грисбах посвятил значительную часть своего времени исследованию новозаветных цитат у греческих отцов церкви, а также некоторым переводам Нового Завета, которые ранее почти не изучались — готскому, армянскому и сирийскому Филоксенову.
Грисбах также занимался историей передачи новозаветного текста в древности и развивал выводы Бенгеля и Землера о распределении рукописей по различным рецензиям. Вначале Грисбах хотел распределить сохранившиеся рукописные материалы по пяти или шести самостоятельным группам, однако впоследствии ограничился лишь тремя — александрийской, западной и византийской. Ученый считал, что текст александрийской рецензии восходит к Оригену, который, хотя и написал большинство своих произведений в Палестине, тем не менее, взял с собой в изгнание несколько копий Священного Писания, похожих на те, которые читали в его родном городе. К этой группе Грисбах отнес маюскульные рукописи C, L и K, минускульные 1, 13, 33, 69, 106 и 118, бохейрскую, армянскую, эфиопскую и сирийскую гераклийскую рукописи, а также цитаты из Оригена, Климента Александрийского, Евсевия, Кирилла Александрийского и Исидора Пелусиота. В западную группу он включил кодекс D, латинские переводы, а также часть сирийской Пешитты и арабского перевода. Константинопольская группа, которая, как считал Грисбах, являлась позднейшей компиляцией двух первых, была представлена кодексом A (в части Евангелий) и основной массой поздних маюскульных и минускульных рукописей и большей частью патристических цитат.
