Вайолет Каммингс - Ноев ковчег и Свитки Мертвого моря
29 декабря пришло первое письмо от капитана Ду-рупинара. В нем была и копия фотографии, опубликованной в турецком журнале «Хаят» 23 октября, вместе с заверением, что она не была отретуширована.
Задержку с ответом капитан объяснил тем, что никак не мог решить, кому отдать предпочтение из тех, кто предложил свою помощь обследовать объект на месте. Такие предложения он получил от «нескольких джентльменов из-за границы и из Турции».
«Ваше предложение представляется наиболее интересным, — писал он. Несмотря на желание участвовать в планировании экспедиции, он был не в состоянии осуществить в одиночку столь дорогой проект. — Надеюсь, вы желаете подготовить такую партию, включая и технический персонал, чтобы установить, является ли объект Ноевым ковчегом. Имея в виду ваш опыт, я полагаю, что вы способны подготовить такую партию, должным образом снаряженную для успешной работы. Тогда я с радостью присоединюсь к этой партии и буду планировать вместе с вами экспедицию».
А 12 января пришло письмо от Шевкета Куртиса, турецкого студента из Университета штата Огайо. В нем сообщалось, что под Новый год к нему в Колумбус приезжали «люди из Вашингтона», которые, как он понял, планировали обследовать местонахождение корабля. Далее Куртис назвал имя и адрес — Джордж Вэндеман, всемирно известный евангелист и продюсер популярного телесериала «Это написано», отдельные серии которого были сняты в разных местах Среднего Востока. С юности интересовавшийся библейской археологией и убежденный, что данное открытие ковчега основано на прочных научных знаниях, связанных с составлением карт, а не на преданиях и фольклоре, Вэндеман также поспешил проверить факты. Возможность заснять на пленку ковчег сулила заманчивую перспективу. Потому он и отправился в Колумбус, чтобы повидать сделавшего снимки фотографа и доктора Артура Бранденбергера, под чьим руководством велось фотограмметрическое составление карт, и пригласить их присоединиться к экспедиции следующим летом.
Немедленный телефонный звонок подтвердил планы телеевангелиста, и Эрил Каммингс тут же отменил собственные планы в пользу экспедиции Вэндемана. Он написал об этом капитану Дурупинару, предложив ему присоединиться к другой, уже профинансированной экспедиции и помочь Вэндеману, когда он приедет в Турцию, чтобы получить разрешение на поиск.
Впервые Вэндеман и Каммингс встретились 6–7 февраля на одном собрании в Сиу-сити, штат Айова. Они обсудили различные аспекты проекта, и вскоре Каммингс передал Вэндеману внушительный архив, собранный к тому времени. Архив включал надписи Карады, рассказывающие историю потопа; перевод статьи из «России», подтверждавшей открытие русского авиатора в 1915 г., и сообщение Харолда Уильямса о Хаджи Иеараме и об «исповеди на смертном одре», а также имена знающих людей, которые были связаны с проектом с самого начала поиска.
Вэндеман к тому времени уже слетал в Турцию. К 25 января он уже имел на руках письмо с разрещёнием вместе с гарантией помощи со стороны турецкого правительства, также весьма заинтересованного в подтверждении того, что объект на потоке лавы действительно является ковчегом.
К 13 мая 1960 г. Фонд археологических исследований был уже оформлен как общественная организация штата Нью-Йорк, и Джордж Вэндеман стал его основателем и первым директором. Цель фонда: «проводить подлинные археологические изыскания»; его «первый проект»: «исследовать то, что напоминает остатки деревни и большого корабля, обнаруженные с помощью геодезической аэрофотосъемки в районе Догубаязита в Турции».
Тем временем первое волнение по поводу аэрофотоснимков несколько улеглось, и факты, окружающие «находку», стали оцениваться по-новому. Хотя в тот момент даже Эрил Каммингс «не предчувствовал разочарования от предстоящего путешествия», целый ряд раздражающих, но вскоре забытых фактов потребовалось пересмотреть.
Например: все остальные предполагаемые находки объектов, которые принимали за ковчег, относились к отдаленной и недоступной местности высоко на склонах Большого Арарата, а предгорья Тендерика, хоть они и далеки, никак не назовешь ни «недоступными», ни высокими. Также было известно, что жители местных деревень поднимались «по северному склону горы, чтобы увидеть найденную Решитом странную штуку». Если объект в форме корабля действительно был ковчегом, как многие верили, то как он оказался с противоположной стороны и к тому же в пятидесяти милях от горы? Кроме того, прежде сообщалось о таящем леднике или озере, а на фотографиях того, что принимали за «застывший поток лавы», не было и намека ни на ледник, ни на озеро.
Однако, как говорится в китайской поговорке, «одна картина стоит тысячи слов» — фотографии выглядели убедительными, но следовало установить факты прежде, чем делать окончательные выводы. Руководители фонда подчеркивали, что только ученые из поисковой партии смогут установить, действительно ли таинственный объект является Ноевым ковчегом, и что никто не утверждал, что обнаруженный с воздуха объект и в самом деле корабль.
В письме от 20 мая 1960 г. Джордж Вэндеман официально пригласил Эрила Каммингса принять участие в экспедиции в качестве помощника казначея Уилбора Бишопа. Но, в конце концов, он так и не покинул американский берег. Из-за недостатка средств нескольким членам группы пришлось в последний момент остаться дома.
Прибыв в Турцию, экспедиция постаралась как можно быстрее добраться до глухого уголка у ее восточной границы. Безопасность обеспечивала военная охрана; ее сопровождали капитан Дурупинар и Шевкет Куртис, также получивший чин капитана.
С близкого расстояния объект, имевший форму слезы, выглядел еще более похожим на обтекаемый корабль. Его размеры оказались достаточно точными, а своими очертаниями он удивительно походил на закругленную палубу. Уж не ковчег ли это в самом деле, погребенный под вековыми слоями грязи и мусора?
Нетерпеливые землекопы расхватали снаряжение и взялись за дело. Поначалу не раскопали ничего, кроме земли. Этого и ожидали. Корабль, должно быть, глубоко погрузился в нее. Копали все дальше и глубже. Шире и глубже становилась яма. И снова ничего, кроме земли…
По мере углубления ямы дух землекопов падал. Неужели им предстоит похоронить свои надежды на обнаружение ковчега в куче бесплодной земли?
В конце концов, было рещёно пустить в ход то, что вызывает отвращение у всех археологов, — динамит. У капитана Дурупинара было на то разрещёние. Солдаты доставили все необходимое. Когда все было готово к взрыву, люди укрылись на безопасном расстоянии…
Наконец, дым и пыль рассеялись, но… ничего, кроме земли, участники экспедиции не увидели. Не было и намека на «археологические остатки». Но задача была выполнена: «установить, является ли проявившийся на фотографии объект кораблем или нет». Не является.
Через несколько дней разочарованные поисковики вернулись в Нью-Йорк. Им было трудно свыкнуться с мыслью о том. что объект, который они так желали исследовать, оказался простым «природным феноменом», «призраком», лишь напоминавшим древний корабль.
Такой результат совсем не удивил структурного геолога Клиффорда Л. Бердика из Тусона, штат Аризона. Он предсказывал, что экспедиция обнаружит лишь «выброс глины в потоке лавы». После возвращения расстроенных поисковиков 6 июля Бердик писал: «Даже если этот объект и не оказался Ноевым ковчегом, он вполне мог быть промыслом Божиим, призванным привлечь внимание мира к внушенному Богом историческому описанию разрушения допотопного мира Всемирным потопом».
Фонд же археологических исследований не отказался от поиска и намерения разгадать многовековую тайну Ноева ковчега. В значительной степени благодаря именно этому интерес к Ною и потопу с 1960 г. не угас. История более поздних исследований фонда будет рассказана в другой главе настоящей книги.
Глава 14
ДЕЛО О ПРОПАВШИХ ФОТОГРАФИЯХ
Через несколько недель после того, как француз Наварра обнаружил то, что он принял за очертания корабля, глубоко замурованного во льду, один американец сделал собственное открытие.
В конце лета 1953 г. Джордж Джефферсон Грин — рыжеволосый потомок шотландцев и ирландцев, инженер-нефтяник — совершал служебный разведывательный полет на вертолете над северо-восточными склонами горы Арарат и вдруг увидел внизу странный объект, торчавший из морены.
День угасал, но косые лучи склонявшегося к западу солнца четко осветили нечто похожее на нос большого корабля, покоившийся на чешуйчатом разломе или коренной породе горы. «Ковчег! — первая реакция была вызвана детскими впечатлениями от ветхозаветных истории. — Я, должно быть, вижу Ноев ковчег!»
Грин отметил, что нос указывал на север и чуть на запад. Была видна только одна сторона крупного объекта в окружении болота, с кустарником, кучами земли, камнями и огромными кусками льда, но четко просматривались стыки и параллельные горизонтальные брусья.
