Владимир Попов - Стопы благовестника
— Мои дорогие братья в Господе! — обратился к делегатам секретарь Конгресса Шекспир, когда смолкли звуки вступительного гимна. — Для меня настоящее зрелище скорее сновидение, нежели действительность, ибо мне трудно даже представить, чтобы такая великая мысль, которая около двух лет тому назад пришла на сердце многоуважаемого доктора Престриджа, могла получить реальную форму. Мы, собранные здесь, представляем собою около 6 миллионов человек, крещенных по вере, и составляем самое большое протестантско-евангелическое общество на земле и без всякого сомнения имеем сильное влияние на христианскую мысль. Многие из нас будут удивляться, когда увидят огромное число представителей из США. Один из моих друзей недавно вернулся из Америки и рассказал мне, что во время его проезда через какой-то город он заметил великолепное здание: "Что это за здание?" — спросил он. — "Вторая баптистская церковь". Проехав несколько дальше, он увидел другое церковное строение. "А это что за здание?" — спросил он опять. — "А это первая баптистская церковь". Итак, по милости Божией мы суть представители самого многочисленного и самого сильного христианского общества, призванные Богом сохранить символические обряды Христа в их первоначальной простоте и наученные исполнять лишь только то, что Он повелел нам, доколе Он придет!"
Роль председательствующего на Конгрессе выполнял судья, королевский советник и руководитель Баптистского союза Великобритании и Ирландии Виллис.
— Мы пригласили вас не для того, чтобы участвовать с нами в каком-нибудь спектакле, — сказал он в приветственном слове. — Мы собрались, чтобы видеть благодать Бога, проявленную Им в каждом из нас. Пока каждый член Христовой Церкви ощущает только свою духовную жизнь, вера его может колебаться, но когда он видит также и духовную жизнь других верующих, то вера его безусловно укрепляется. Я никогда не ожидал такого доказательства силы Христа, какое я вижу сегодня. Вы, братья, для нас свидетели Христа, ибо видимое нами сейчас есть воистину дело Святого Духа. Да будет это собрание истинным повторением Пятидесятницы!
Организаторы Конгресса приглашали представителей всех стран на центральную платформу. Появление делегации из России зал встретил восторженными рукоплесканиями. Иванов, Мазаев, Икскюль и Павлов долго стояли молча, ожидая тишины, Приветственную речь пришлось говорить Павлову. Предложение поступило неожиданно и у Василия Гурьевича не было времени на предварительное обдумывание.
— Я очень рад видеть вас, но я должен сказать вам, что я никогда не пробовал говорить по-английски публично, — предупредил слушателей Василий Гурьевич. — Я не готовил для вас речи, но то, что я говорю, я желаю говорить без переводчика. Если я буду говорить ломаным языком, то я надеюсь, что вы меня простите. Я в настоящее время работаю в Тифлисе, в Закавказском крае, в Азии. Наша работа в Азии началась тридцать лет тому назад. Мы строили молитвенные дома, но нас преследовали, и я и много других были сосланы в Сибирь. Как только я успел вернуться из ссылки, полиция явилась ко мне и требовала от меня обязательства, чтобы я больше не проповедовал. Но я сказал в ответ: "Я вам этого не дам. Разве вы думаете, что я боюсь? Я намерен проповедовать". Моя совесть не позволяла сделать то, чего полиция от меня требовала, и я вновь был сослан на 4 года. Всего я был в ссылке 8 лет, и когда я освободился, то поехал в Румынию и там проповедовал. Когда время пришло, я опять вернулся в Россию и теперь работаю в Тифлисе. У нас было много страданий ради Евангелия, так, как если бы мы убили человека: нас ссылали и отнимали все наши права. Но мы радуемся, что наше положение в России теперь стало далеко лучше. Нам дали больше свободы. Но полной свободы мы еще не имеем. Число баптистов в России достигает до двадцати тысяч и мы все имеем одну веру и одно библейское крещение".
Общение с посланцами из России не ограничилось речью Павлова. В течение работы Конгресса с обзорными рефератами о положении русских баптистов выступали барон Икскюль и Мазаев.
— Но как всегда было, сильное распространение Евангелия вызывало и сильное противодействие, — отметил Дей Иванович. — Наши выдающиеся проповедники большей частью высланы, собрания воспрещены. Но, слава Богу, что все это не остановило ревности детей Божиих в их святом труде и они несмотря ни на что продолжали собираться и не переставали свидетельствовать о Господе. Собрания были очень немногочисленны, часто состояли из 5-6 человек и проходили только по ночам, но и там их полиция преследовала и не давала покоя, так что приезжие братья-проповедники часто прятались под кроватью или убегали через узкое окно. Братья в короткий сравнительно промежуток времени испытали все то, что испытала Церковь Христова в первые времена своего существования. Многие из них, благословляя гонителей, умерли в изгнании в России и за границей…
Для иностранцев Россия всегда была каким-то загадочным феноменом. Стоило на платформе появиться русскому делегату, зал мгновенно преображался, следя за каждым словом и движением русских. Проповедники из России казались многим новоявленными апостолами Христовыми. Даже светская пресса не обошла их вниманием. Один их британских еженедельников писал:
"Но ничто не произвело такого впечатления, как отчеты русских. Из России были четыре человека — высокие, хорошо сложенные, длиннобородые ветераны. Господин Павлов из Тифлиса на ломаном английском языке рассказал, как он и его друг были сосланы два раза, потому что не захотели давать подписку не проповедовать. Этот друг имел вид, святого с красивыми глазами, простыми и грациозными, манерами. Этот человек был в тридцати различных тюрьмах".
Местные баптисты позаботились о том, чтобы гости как можно полнее ознакомились с деятельностью английских церквей. Делегатам показали сиротский дом Сперджена, в котором получают всестороннее воспитание 500 детей обоего пола, Посетители увидели целый комплекс небольших зданий, похожих на семейные квартиры. В центре городка размещался плавательный бассейн. Повсюду царила образцовая чистота и порядок. Дети группами выходили из домиков, приветствуя делегатов, радостно пели духовные гимны.
Русским проповедникам очень хотелось попасть в Гайд-Парк — главную достопримечательность Лондона. В воскресенье к концу дня было назначено там собрание. Прямо на мягкой зеленой траве сидели слушатели, а около дерева Реформаторов возвышалась повозка. На ней смогли установить фисгармонию, кафедру и две скамьи. Руководил необычным служением Клиффорд.
— Самая выдающаяся черта баптистов — мужество, — сказал он. — Баптисты открыли учение о свободе совести. Джон Буньян пошел на двенадцать лет в тюрьму за то, что предпочел больше повиноваться Богу, а не людям. Баптисты стоят за политическую и социальную свободу, за духовную независимость, за благую весть для каждого.
В паузах между речами проповедников на повозку поднимались негры и, слегка раскачиваясь из стороны в сторону, восторженно пели псалмы.
А пятого июля делегаты присутствовали на заключительном заседании Конгресса в Альберт-Холле.
"Пел хор из тысячи человек, сопровождаемый звуками огромного органа. Но не только хор, но и все собрание из десяти тысяч человек пело и повторяло слова гимна: "Венчайте Его", которые переливались по залу раскатом грома. Я чувствовал себя как бы на небе", — занес свои впечатления в дневник Павлов.
На обратном пути ликующее приподнятое настроение затушевалось во время остановки в Тульче. Община, где Павлов раньше нес пасторское служение, за последние годы оказалась на грани запустения. Тогда здесь работала воскресная школа, да и слушателей на богослужебных собраниях было по шестьдесят — семьдесят человек. А теперь нет ни школы, ни посетителей со стороны. Высокая сорная трава заполонила даже центральный вход в молитвенный дом.
Тринадцатого августа Василия Гурьевича встречал в Батумской гавани проповедник Бабаев и несколько солдат, которые недавно уверовали и готовились принять крещение. Священнодействие поручили совершить Павлову. Море на редкость было спокойным. Новообращенные, щурясь от яркого солнца, заходили в воду и громко свидетельствовали о вере в Господа Иисуса Христа.
Примеру трех солдат последовали еще шестеро. На праздничном собрании они принесли публичное покаяние, заявив о своем желании стать христианами.
В Тифлис Василий Гурьевич вернулся 16 августа. Его жена тоже возвратилась из путешествия. Она ездила к дочери и родным.
Законодательные реформы и дело евангелизации
В сентябре 1905 года среди жителей Тифлиса заметно повысился интерес к баптистам. Это явление было вызвано выступлением Павлова в Большом зале Артистического общества.
"Кто такие баптисты и к чему они стремятся?" — так обозначил Василий Гурьевич тему доклада. Объяснив слушателям, что страшные слухи о баптистах — это плод невежества в вопросах веры, Павлов рассказал о происхождении этого вероучения, об основных принципах, целях и задачах баптистских церквей. Выступление было оформлено как духовно-концертная программа, доклад сопровождался пением хора Тифлисской общины.
Большинство одобрительно отозвалось о новой евангельско-культурной акции. Городская газета "Кавказское слово" дала похвальное сообщение с намеком о повторении подобных собраний.
Власти пришли в замешательство. Испугавшись широкого влияния открытой евангельской проповеди, они не разрешили сразу продолжения выступлений в публичных местах. Однако, несмотря на глухую закоснелость местных чиновников, царское правительство уже провело ряд реформ, затрагивающих правовое положение неправославных верующих.
Сама жизнь со всеми социальными потрясениями требовала пересмотра отношения к основному праву человека — праву на свободу совести. Семнадцатого апреля 1905 года издается Высочайший Именной Указ об укреплении начал веротерпимости.
"В постоянном, по заветам Предков, общении со Святой Православной Церковью неизменно почерпая для себя отраду и обновление сил душевных, Мы всегда имели сердечное стремление обеспечить и каждому из Наших подданных свободу верования и молитв по велениям его совести", — гласит витиеватая преамбула Указа.
Этот царский документ состоял из семнадцати пунктов, регулирующих деятельность иноверческих общин. Весь Указ, а в особенности пункт первый, обобщил законоположения, выраженные ранее в Манифесте от 26 февраля 1903 года и Указе от 12 декабря 1904 года.
"Признать, что отпадение от Православной Веры в другое христианское исповедание или вероучение не подлежит преследованию и не должно влечь за собою каких-либо не выгодных в отношении личных или гражданских прав или последствий, причем отпавшее по достижении совершеннолетия от Православия лицо признается принадлежащим к тому вероисповеданию или вероучению, которое оно для себя избрало", — говорилось в новом законе.
Выходу в свет более благоприятных узаконений способствовала правозащитная и духовная деятельность активных верующих. –,.,.
Восьмого января 1905 года в министерство внутренних дел была направлена "Краткая записка о возникновении, развитии и настоящем положении евангельского движения в России и о нуждах евангельских христиан, известных под различными народными кличками: пашковцы, баптисты, новоменнониты и т.п"., подготовленная И.С. Прохановым, И.П. Кушнеровым, В.И. Долгополовым и В.Н. Ивановым* Служители евангельско-баптистских церквей приложили к "Записке" 22 документа с конкретными фактами жесточайших преследований сектантов.
По замечанию Проханова, расширение религиозной свободы "есть результат страданий тех, кто томился в тюрьмах и ссылках, и результат молитв многих лет. Мы с радостью пожали то, что долгие годы сеяли со слезами".
И, наконец, Манифест от 17 октября 1905 года о даровании населению незыблемых основ гражданской свободы на началах действительной неприкосновенности личности, свободы совести, собраний и союзов тоже в какой-то мере был предвосхищен не только участниками политических демократических движений, но и трудами последователей Иисуса Христа, их молитвенными усилиями и ходатайствами перед сильными мира сего.
Начало 1906 года Василий Гурьевич встретил на колесах. Обрадованный некоторыми улучшениями в религиозно-правовой обстановке, он спешит с проповедью Евангелия к дальним и ближним. С группой соработников Павлов едет на очередное посещение молоканских селений. Дорога осложнилась из-за частых вооруженных столкновений между армянами и татарами. Отряды татар появлялись неожиданно с ближайших гор. Они бесцеремонно осматривали фургон, спрашивая у проводников, куда они держат путь.
В Новосаратовку прибыли с большим опозданием. Все дорожные передряги сразу забывались, когда во время богослужения сельские верующие начинали молиться Богу. Молились по-древнеапостольски дерзновенно, с сердечным плачем и рыданиями. В другие селения тоже нелегко было добираться. Вблизи Михайловки путники на снегу увидели свежие пятна крови. Совсем недавно, оказывается, чемберленские армяне убили пятерых татар и, завладев их оружием, ушли в горы. Зная о частых кровавых стычках, заботливые и.внимательные молокане старались обеспечить гостям безопасность. Они сдавали их из рук в руки, неотступно провожая до соседних населенных пунктов.
Вернувшись в Тифлис, Павлов увидел сына Пашу в болезненном состоянии. Он страдал тяжелой формой лихорадки, но вскоре недуг отступил.
Отголоски различных общественных движений докатывались до окраин Российского государства. Как мыслящий человек, неравнодушный к судьбе России, Василий Гурьевич интересовался идеями социального переустройства. Какое-то время он состоял даже членом партии кадетов.
Десятого февраля 1906 года Павлов записывает в дневнике: "Был на собрании конституционно-демократической партии. Записался членом и участвовал в выборах бюро. Вместе со мной было несколько братьев".
Собрания этого сообщества не всегда удовлетворяли Василия Гурьевича. Его христианское сознание не могло согласиться с выступлениями некоторых кадетов, призывавших к расхищению чужого имущества.
"Целый день пробыл на выборах. Одна женщина, представитель демократической партии, вела себя очень по-нахальному, — с чувством разочарования пишет Павлов. — Она почти силой каждому совала свои избирательные листки, Я назначен был одним из распорядителей. Демократический оратор говорил речь, в которой сказал, что надо отобрать у помещиков землю бесплатно или конфисковать, другими словами, предлагает ограбить помещиков".
Праздник Троицы Василий Гурьевич отмечал с баптистами села Малхазовки, недалеко от Тифлиса. В этом же селе находилась большая община, так называемых "сухих баптистов". Так же как и молокане они отрицали водное крещение и хлебопреломление, но признавали импровизированные молитвы и необходимость уверенности в прощении грехов. Им очень хотелось провести собеседование с известным баптистским проповедником. Для этой цели община специально пригласила Лезина Павла Ивановича, наставника сухих баптистов. Долго искали место для диспута. Уговаривали молоканских старшин, но те отказались предоставить свой молитвенный дом. Пришлось устроить собрание на открытом воздухе. На вершине холма установили столы, скамейки, позвали народ.
Прочитав из Евангелия от Луки повествование о тайной вечере, Василий Гурьевич особо выделил слова Христа: "Сие творите в Мое воспоминание".
— Сам Господь установил это священнодействие. Можем ли мы пренебрегать им? — сказал Павлов.
