Мирча Элиаде - Религии Австралии
Тем не менее некоторые из этих мифов указывают на процесс, который действительно имел место и значительно изменил австралийские религии. Предания аранда, например, выражают достаточно ясно признание более мощной сакральности женщин в мифические времена. Это значит, что раньше было более сильное религиозное сотрудничество между двумя полами. Вероятно, избыточная секретность большинства мужских религиозных церемоний не соответствует первоначальной ситуации, но представляет более позднее развитие. Мы уже заметили тенденцию австралийского сценария инициации становиться тайным обществом типа Mannerbund (мужского союза). В этом случае связанные с ней мифы раскрывают потерю женщинами их прежней религиозной «власти». Что касается мифологии «это принадлежит нам, женщинам», то она бесспорно представляет характерный эпизод священной истории северной Австралии, но его основные элементы нужно искать за пределами региона. Они отражают драматическое влияние, оказанное включением сексуальных и фертильных обычаев в раннюю религиозную систему. Почти все ритуальные сценарии, зависимые от этого мифа, подчеркивают довольно двойственное отношение к женщинам и женским тайнам. Это может быть последствием драматических новшеств, привнесенных меланезийским влиянием. Но, с другой стороны, нельзя забывать, что задолго до всех этих более или менее поздних инноваций всегда существовала напряженность между двумя типами сакральности, мужской и женской, взаимная зависть и ревность к тайнам другого пола, которая объясняет, почему так много женских магических символов и предметов было присвоено шаманами и знахарями, и наоборот.[269]
Глава 4. МАГИ-ЦЕЛИТЕЛИ И ИХ САКРАЛЬНЫЕ МОДЕЛИ
«Люди высокого звания»
Каждый мужчина, который проходит религиозное обучение, может рассчитывать узнать к старости в полном объеме священную историю племени. Это в конечном итоге означает восстановление контакта с действующими лицами священной истории и, следовательно, приобщение к их могущественным созидательным силам. Но, как и везде в мире, так и в Австралии, отношения человека с миром священного не единообразны. Всегда есть исключительно одаренные индивиды, которые страстно желают стать «религиозными специалистами» или даже обречены на это. Эти знахари, врачеватели, шаманы или, как их очень удачно назвал Элькин, «люди высокого звания» («люди высокого ранга») играют центральную роль в жизни племени.[270] Они лечат больных, защищают общину от черной магии, находят виновных в преждевременных смертях и выполняют важные функции в церемониях инициации.
Но наиболее специфическая характеристика знахаря состоит в его отношениях со сверхъестественными существами и другими героями священной истории племени. Он единственный действительно способен возродить славное состояние мифологических предков, единственный, кто может делать то, что делали предки, например, летать по воздуху, возноситься на небо, путешествовать под землей, исчезать и появляться вновь. Более того, только знахарь может встречать сверхъестественных существ и разговаривать с ними, и только он может видеть духи и призраки умерших. В общем, только знахарю удается выйти за пределы человеческого состояния, и, следовательно, он может вести себя как духовные существа или, другими словами, уподобляться сверхъестественным существам.
Как и во многих других частях света, знахарь в Австралии не является на свет спонтанно; его «создают» или сверхъестественные существа, или другие знахари его племени. Стать знахарем можно либо унаследовав профессию, либо уловив некий мистический «призыв», либо став «избранником» духов, либо испытав долгий опыт личного духовного поиска. Но каков бы ни был путь к магической практике, кандидат не считается знахарем до тех пор, пока он не будет признан определенным количеством «людей высокого звания», обучен одним из них, и, самое главное, пока он не пройдет более или менее сложную инициацию. В большинстве случаев инициация предполагает достижение состояния экстаза, в котором кандидат встречается со сверхъестественными существами, подвергается определенным операциям и предпринимает восхождение на небо и путешествие под землю.
Весь этот экстатический опыт, равно как и сценарий «испытания», следует традиционным моделям. Например, претендент на профессию спит в изолированных местах, особенно часто — возле могил знахарей, и считается, что при этом у него бывают видения или даже к нему приходят инициационные «откровения», те, что являются уделом всех «избранных». Основной опыт — это вдохновленное видение, во время которого будущий знахарь встречается со сверхъестественным существом и оно передает ему свои священные силы. Встреча всегда драматична, даже в случаях, когда (как в некоторых юго-восточных племенах) «создание» не включает ритуального «убийства» кандидата (хотя, тем не менее, даже в таких случаях преобразование способа бытия претендента — из человеческого в «духовное» — предполагает, как мы сейчас убедимся, «смерть», за которой следует «возрождение»). Сверхъестественные существа или их представители радикальным образом меняют состояние тела претендента (вводя в него сакральные субстанции и т. д.) и в то же время учат его ощущать и проявлять себя подобным духу (например, летать). В племенах, где «создание знахаря» включает ритуальное убийство, сверхъестественные существа или их представители проделывают определенные операции над безжизненным телом кандидата; они удаляют его внутренности и вводят в его тело священные субстанции, кварц или перламутровые раковины. Какова бы ни была природа экстаза, претендент возвращается к жизни другим человеком: он видел сверхъестественных существ лицом к лицу, и они «сделали» и обучили его. То, чему остается обучиться от старых мастеров, — это более или менее технические знания. Его мистическая инициация ввела его в духовную вселенную, которая с этих пор становится его реальным миром.
Инициация знахаря вирадьюри
Обобщая, можно выделить три способа становления знахаря; 1) наследование профессии, 2) «призвание» или избранничество, 3) личное «стремление». Все они предполагают определенный духовный опыт, без которого не может измениться образ существования неофита. Это отчетливо проявляется в типичных приемах и процедурах инициации. Там, где профессия наследуется, отец тщательно готовит сына, прежде чем спровоцировать экстаз, который трансформирует его жизнь. Хауит приводит характерный пример знахаря вирадьюри, которого посвятил (инициировал) его отец. Когда он был еще маленьким мальчиком, отец отвел его в буш и приложил к его груди два больших кварцевых кристалла. Они исчезли в теле мальчика, и тот почувствовал, что через него проходит «какое-то тепло». Старик также дал ему «что-то напоминающее кварцевые кристаллы в воде. Они были похожи на лед, а вода была сладкой». После этого мальчик мог видеть призраков. Когда ему было десять лет, после того как ему выбили зуб на церемонии возрастной инициации, его отец показал ему кусок кристалла на ладони, «и когда я на него посмотрел, [отец] ушел в землю, и я видел, как он вернулся, покрытый красной пылью. Я очень испугался». Отец попросил его попытаться произвести кусочек кристалла, и мальчик принес один (возможно, он извлек кристалл из собственного тела).
Затем отец провел сына через отверстие в земле в могилу. Оказавшись внутри, мальчик увидел мертвеца, который растер его всего, чтобы сделать «умным», мертвец также дал ему несколько кристаллов. Когда отец и сын вышли из могилы, отец указал на тигровую змею и сказал мальчику, что это его тайный тотем (будьян) и что отныне он будет принадлежать и его сыну. «К хвосту змеи была привязана веревка, и она тянулась к нам». Это был один из тех магических шнуров, которые знахари вытягивают из собственного тела, о чем подробнее будет сказано позже. Отец взялся за «веревку» и сказал: «Пойдем за ней». Змея проползла через несколько стволов деревьев и в конце концов приползла к дереву, у которого вокруг корней было большое утолщение. Там змея ушла в землю, и они последовали за ней и оказались внутри полого дерева.
После того как они вышли из дерева, змея повела их к большой дыре в земле. Там было много змей, которые потерлись о мальчика, чтобы сделать из него «умного мужчину». «Затем отец сказал: „Мы пойдем на стоянку Байаме“. Он встал по одну сторону мауир (веревки), а меня поставил по другую, и мы держали друг друга за руки. В конце веревки был Бомбу, птица Байаме. Мы прошли сквозь тучи, и на другой стороне было небо. Мы прошли через то место, через которое проходят Доктора, и оно открывалось и закрывалось очень быстро. Мой отец сказал, что если, бы я дотронулся до Доктора, когда он проходил там, это ранило бы его дух и, вернувшись домой, он заболел бы и умер. На другой стороне мы увидели, как Байаме сидит на своей стоянке. Он был очень большой старик с длинной бородой. Он сидел, скрестив под собой ноги, и из его плеч поднимались в небо два огромных кварцевых кристалла, Там было много мальчиков, принадлежавших Байаме и людям его племени, это были птицы и животные».[271]
