Мартин Хенгель - Мартин Хенгель. Недооцененный Петр.
В то же время жена и семья Петра продолжали жить и в легендах византийской эпохи. Всего один пример: согласно «Житию Андрея», написанному Епифанием Монахом {448}, бедняк из Вифсаиды по имени Иона {449} оставил двух сыновей, Симона и Андрея, в крайней нищете, и они оба вынуждены были зарабатывать себе на жизнь поденной работой (ср., в отличие от этого, Мк 1:20). Симон взял в жены дочь Аристобула, брата апостола Варнавы, и прижил с ней, как говорят некоторые, сына и дочь, а впоследствии, после смерти своей тещи, передал свою жену Матери Божьей. «Андрей же посвятил себя целомудрию» {450}. Обращает на себя внимание то, что во всех этих легендах жена и теща Петра остаются не названы по имени, а легендарная дочь ― хотя только в поздней традиции, вероятно, в силу смешения разных лиц ― получает имя (Петронилла) и становится как якобы принявшая мученический венец римской святой, могилу которой почитали в катакомбах Домитиллы и возвели над ней базилику. Фреска, написанная около 357 г. по P.X., изображает ее проводницей душ по раю. Папа Павел I (757 ― 767) перевозит ее мощи в храм Св. Петра, где ей посвящается капелла. Очень реалистично изображена она на стене в церкви XV века в Санкт-Гоаре (на Рейне) в качестве «домоуправительницы Петра» с ключами и метлой. Популярность ее связана не в последнюю очередь с тем, что ее житие было принято в собрание Якопо Ворагинского («Золотая легенда») {451}.
Несмотря на древнее замечание Климента Александрийского относительно мученической кончины жены Петра, которое обнаружил даже Якопо Ворагинский, читавший «Церковную историю» Евсевия {452}, она, насколько я понимаю, остается безымянной во всем тексте легенды об апостоле и оказывается по существу почти забыта. Только ее отец, якобы брат Варнавы, получает в одном позднем тексте, хорошее еврейское имя Аристобул, почерпнутое из Иосифа Флавия {453}. Она сама предстает поэтому в позднейших житиях Петра племянницей Варнавы, т. е. становится как бы соответствием его племянника Иоанна Марка (Деян 12:12,25; 13:5,13; 15:37; Кол 4:10), который именуется в 1 Пет 5:13 «моим сыном» и, согласно надежной традиции, был учеником и переводчиком Петра {454}. Но даже это содержательно однозначное место было перетолковано в некой загадочной восточной традиции, сохраненной ученым несторианским экзегетом Ишодадом из Мерва (IX в.) {455}. Во введении к своему Толкованию на Марка он пишет:
«А Марк, по свидетельству Климента, был сыном Петра. Климент говорит об этом в большом послании против тех, кто отвергает узы брака, перечисляя тех апостолов, которые были в миру женаты, после же того, как стали учениками Господа, блюли чистоту и святость, как и Моисей и иные, которые, сподобившись Божьего откровения, удалялись супружеских сношений и хранили святость. Ибо он (Климент) говорит: „Или презирают они уже и апостолов? Ибо Петр и Филипп даже производили детей; Павел же не почитал зазорным приветствовать в послании свою супругу {456}, однако не возил ее с собою по причине святости служения" {457}».
Т. Цан предполагает, что Ишодад цитирует здесь раннее утраченное сочинение, упоминаемое лишь самим Климентом {458}. К. Хойсси {459} возражает на это, что речь может идти об относительно вольной цитате из книги III «Стромат», где рассматриваются вопросы брака и воздержания и где §§ 52 сл. в значительной степени совпадают с текстом Ишодада, кроме того самого своеобразного указания в начале цитаты, согласно которому Климент называл будто бы Марка родным сыном Петра. Поскольку эта странная интерпретация 1 Пет 5:13 больше нигде в произведениях Климента Александрийского не встречается и скорее противоречит его сообщениям о возникновении второго Евангелия в Риме, так как там Марк назван «спутником» Петра {460}, происхождение ее от самого Климента маловероятно. Поскольку же, с другой стороны, едва ли эту версию изобрел сам Ишодад, ее происхождение остается неизвестным. Если в наше время все считают естественным толкование слов 1 Пет 5:13а: «Приветствует вас избранная, подобно вам (буквально: соизбранная, от ) в Вавилоне» как подразумевающих христианскую церковь в Риме, то в прошлом отдельные толкователи придерживались того мнения, что здесь имеется в виду супруга Петра. Наиболее известным сторонником этой точки зрения был Альбрехт Бенгель в его «Гномоне» (на 1 Пет 5:13): «, coelecta. Так, по-видимому, называет он свою супругу. Ср. 3:7. Ибо она была сестрою (христианкой). 1 Кор 9:5. Этому соответствует упоминание сына, Марка» {461}.
5. Заключительные размышления
Мы прошли долгий и непростой путь от рыбацкого дома в Капернауме до фантастических поздних легенд и странных предположений отдельных толкователей. С одной стороны, стало ясно, насколько мало мы знаем об обстоятельствах реальной жизни великих основателей первохристианства. Тем не менее, этот путь был живее и, можно сказать, богаче на приятные и неприятные сюрпризы, чем мы обычно полагаем с нашей склонностью к богословским абстракциям и схемам. Брак и семья играли, очевидно, в самом начале, для Иисуса и круга учеников, который Он собрал вокруг себя, бОльшую и в то же время более противоречивую роль, чем, как правило, думают. Проблема начинается уже с той критики, которой подвергла семья Иисуса Его, когда Он открыто выступил в Галилее {462}. Продолжение проблемы ― в призыве Иисуса следовать за Ним, разорвав по причине близости Царства Божьего семейные узы, что привело сначала к кризису в самой семье Иисуса. Этот призыв был обращен в первую очередь к женатому рыбаку Симону, которому Иисус дал прозвище «Скала», его брату Андрею и их знакомым, сыновьям Зеведеевым. И все же семейные узы не были разорваны навсегда. Напротив, родственные отношения играли определенную роль в пределах круга последователей, сопровождавших Учителя в Иерусалим. Здесь явно были и женщины из числа родных Иисуса и учеников. После воскресения Иисуса семьи с их «домами» приобрели совершенно новое значение как опорные пункты в «сети» формирующихся Иисусовых общин. Об этом свидетельствуют уже такие имена как Мария, Марфа и Лазарь. Без домашних общин и миссионерского сотрудничества христианских супружеских пар новое учение не смогло бы распространяться с такой быстротой и постоянством. Таким образом, с самого начала действовали две противодействующие друг другу силы: с одной стороны, близость конца и связанная с нею необходимость свободы для служения грядущему Господу, с другой же стороны, необходимость домашних общин как основы постоянно растущей церкви. Наша тема ― семейство Петра и другие апостольские семьи ― вписывается в этот противоречивый «параллелограмм сил». Кажется, что и здесь Петр и Павел противостоят друг другу как контрагенты. Примирение несли такие миссионерские пары, как Прискилла и Акила, которым бесконечно обязан Павел и его миссионерское служение, но необходимо упомянуть здесь также Андроника и Юнию в Риме с их неизвестной нам предысторией. Возможно, под этим углом зрения нужно смотреть и на ― тоже почти неизвестные нам ― миссии отца семейства Петра и других женатых апостолов. Седьмая глава Первого Послания к Коринфянам оказала в истории отрицательное воздействие на традиционную для Ветхого Завета и иудейства высокую оценку брака и семьи. Во II веке усилилось влияние аскетически-энкратитского дуализма в платоновском духе, на тело и брак стали смотреть враждебно, а на создание семьи ― с презрением. Радикальные формы этого направления, в особенности принципиальное осуждение брака, были, правда, отвергнуты, но это привело лишь к неудовлетворительному компромиссу, который наблюдается впервые у Климента Александрийского. Этот компромисс предопределил будущие взгляды церкви на брак, но уже не мог вернуть той прежней активной роли, какую играли в первые десятилетия апостольские семьи.
Хронологическая таблица {463}
17.09.14–16.03.37 по P.X. ― Тиберий
ок. 27 ― Выступление Крестителя
ок. 28/29 ― Призвание Петра
Пасха 30 г. ― Смерть Иисуса и события, связанные с Его воскресением
Пятидесятница 30 г. ― Петр в Иерусалиме
ок. 32/33 ― Смерть Стефана и изгнание эллинистов
ок. 33 ― Обращение Павла
ок. 36 ― Посещение Петра Павлом
ок. 36/37 ― Начало миссии к язычникам в Антиохии
ок. 36–39/40 ― Павел в Тарсе
ок. 37–38 ― Обращение Корнилия
ок. 38–40 ― Калигула
ок. 39–41 ― Клавдий
18.03.37–24.01.41 ― Первые христиане в Риме
25.1.41–13.10.54 ― Угроза храму со стороны Калигулы
