Глеб Ястребов - Кем был Иисус из Назарета?
В греческом оригинале текст практически идентичен. Единственная достойная внимания разница состоит в том, что у Матфея резкая отповедь Иоанна обращена к фарисеям и саддукеям, а у Луки — ко всему народу. Сложно сказать, какой вариант лучше отражает версию Q, но это и непринципиально, поскольку оба, скорее всего, отражают аутентичные стороны Иоаннова учения. Заметим, что разговаривает здесь Иоанн тоном не просто резким, но даже оскорбительным: вместо «порождения ехиднины» лучше было бы перевести «гадючье отродье!». Негативный подтекст здесь связан прежде всего с оскорблением рода («змеиное отродье» = «ваши предки и родители суть змеи», «вы рождены змеями»).
Иными словами, согласно Иоанну, происхождение от Авраама не гарантирует спасение, а храмовые обряды по очищению от грехов также неэффективны. Соответственно, доколе человек не приведёт свою жизнь в соответствие с волей Божьей, он считается не «сыном Авраама», а «сыном змеи» (т. е. метафорически ублюдком, бастардом). В скором апокалиптическом Суде же Бог будет подобен садовнику, который подрежет под корень такие гнилые деревья, а также земледельцу, который после урожая сжигает ненужную солому. От беспощадного огня может спасти только вода — водное омовение в реке Иордан. Да и то лишь в случае, когда омовению будет сопутствовать изменение жизни.
В отличие от Матфея Лука счёл нужным привести некоторые иллюстрации того, что входило в изменение жизни:
И спрашивал его народ: что же нам делать? Он сказал им в ответ: у кого две одежды, тот дай неимущему, и у кого есть пища, делай то же.
Пришли и мытари креститься, и сказали ему: учитель! Что нам делать? Он отвечал им: ничего не требуйте более определённого вам.
Спрашивали его также и воины: а нам что делать? И сказал им: никого не обижайте, не клевещите, и довольствуйтесь своим жалованием.
Лк 3:10–14Отсюда видно, что Иоанн Креститель ощущал свою преемственность с такими великими пророками древности, как Исаия и Амос, которые уделяли особое внимание социальной этике и справедливости.
Не вполне ясно, как именно представлял себе Иоанн дальнейший апокалиптический сценарий. Кто именуется здесь «Сильнейшим»? Для евангелистов это явно Иисус. Но кого имел в виду Иоанн? (Проповеди Крестителя, как они отображены в Евангелиях, дошли до нас уже в христианской обработке.) В современной науке существуют четыре основных мнения относительно «Сильнейшего».
• «Сильнейший» — это сам Бог Израилев. Пророчество Малахии (Мал 3:1: «вот, Я посылаю ангела моего, и он приготовит путь предо Мною»), которое очень рано стало ассоциироваться с Иоанном Крестителем (Мк 1:2; Мф 11:10/Лк 7:27), предполагает, что за пророком-вестником идёт сам Бог. Однако это не очень вяжется с общей риторикой: «у которого я недостоин развязать ремень обуви», — так говорят не о Боге, а о людях. Да и вообще превосходство Бога — истина почти банальная (во всяком случае, таковой она была для иудеев I века), чтобы возвещать её столь торжественно и туманно. Или фраза про «ремень обуви» является христианской редакцией?!
• «Сильнейший» — это «Сын Человеческий» (см. Дан 7:13–14). Апокалиптические предсказания из Книги Даниила наложили огромный отпечаток на первохристианскую апокалиптику (см. Мк 13; Иоаннов Апокалипсис и т. д.). Слабость данной теории состоит в том, что пока не найдено достаточных доказательств тому, что в иудаизме Второго Храма вообще существовала традиция интерпретации Даниилова «Сына Человеческого» как фигуры, грядущей перед Концом.
• «Сильнейший» — это (давидический?) Мессия. Выглядит самой простой возможностью, но есть сомнения, что дело обстоит так просто: как показали современные штудии, эсхатологические и мессианские чаяния в иудаизме Второго Храма отличались глубоким многообразием, и чёткой концепции грядущего «Мессии» не существовало. Более того, те тексты, которые ближе всего подходят к этой концепции, не ассоциируют с ним огонь (см., например, Псалмы Соломона 17).
• Иоанн и сам точно не знал, кого ждёт. На первый взгляд это странная теория, но если задуматься, Иоанн мог не иметь разработанного апокалиптического сценария. Достаточно вспомнить, как он посылал гонцов к Иисусу: «Ты ли Тот, который должен придти, или ожидать нам другого?» (Мф 11:3/Лк 7:19). Этот вопрос отражает неуверенность и отсутствие чёткой концепции.
Автору этих строк представляется, что наименее вероятна первая версия, а наиболее вероятна — последняя. У Иоанна могли быть те или иные догадки и предположения, но он предпочитал высказываться метафорически и несколько туманно, не претендуя на детальное знание воли Божьей. Придёт ли помазанный давидический царь, или помазанный первосвященник, или архангел Михаил, или «Сын Человеческий», или Мелхиседек, или пророк, подобный Моисею, — версии, которые так или иначе появлялись в разных направлениях иудаизма, — вопрос оставался открытым. Иоанн не считал, что ему открыто ведение в данном вопросе. Главным было не то, кого именно Бог пошлёт перед Концом, а то, как надлежит к этому Концу подготовиться.
3. Крещение Иисуса
Из синоптических Евангелий мы узнаём, что Иисус был среди тех, кто откликнулся на призыв Иоанна. Как это произошло, мы не знаем. И как вообще распространялась Иоаннова весть? Из евангельских описаний можно подумать, что Иоанн всё время находился на одном месте, где-то на Иордане, а остальные к нему приходили. Это, конечно, сильное упрощение: откуда люди узнавали, что им вообще надо куда-то идти? Скорее всего, поначалу Иоанн сам странствовал по городам и деревням Иудеи, призывая к покаянию, то есть был бродячим проповедником, как и впоследствии Иисус. Впоследствии, когда он обрёл учеников, он мог позволить себе осесть более или менее в одной точке, а по Иудее ходили с проповедью его ученики. (Опять же так впоследствии обстояло дело и с Иисусом.)
Судя по Евангелиям, Иисус и Иоанн познакомились на Иордане. Это значит, что крещение Иисуса относится ко второму этапу деятельности Иоанна: он уже закончил свою деятельность бродячего пророка и только крестил, — проповедовали же его ученики. По всей видимости, где-то в 27 году в Сепфорисе появились ученики Иоанна, зовущие галилеян к покаянию. Мы не знаем, сколь успешна была их проповедь в этих местах. Мы не знаем, откликнулись ли на их призыв Мария, мать Иисуса, а также его братья и сёстры. К тому моменту Иосиф уже умер, и Иисус был старшим мужчиной, а значит, старшим авторитетом в патриархальной семье, поэтому разумно предположить, что из всей семьи Иисус крестился не один. Скорее всего, они либо отправились к Иоанну всей семьёй, либо (более вероятно) по очереди, причём сначала старшие братья.
Ни один из евангелистов не останавливается на деталях этого события. Более того, видно, что сам факт крещения Иисуса их смущает. Ведь Иоанн крестил в покаяние! Не означает ли это, что Иисус (в представлении христиан — Мессия!) ощущал себя в чём-то греховным, ощущал необходимость в покаянии? Более того, не означает ли это некоторую вторичность Иисуса по отношению к Иоанну? Уже Марк, самый первый из евангелистов, спешит сразу перейти к событиям, имевшим место сразу после крещения, а о самом крещении упоминает мимоходом:
Пришёл Иисус из Назарета Галилейского и крестился от Иоанна в Иордане. И когда выходил из воды, то увидел разверзающиеся небеса...
Мк 1:9–10Последующие евангелисты пытались, перерабатывая Марка, как-то уйти от неудобных богословских подтекстов. Скажем, Матфей ввёл длинный диалог между Иоанном и Иисусом, где Иоанн отговаривает Иисуса и даже признаёт своё недостоинство перед Иисусом:
Иоанн удерживал его и говорил: мне надобно креститься от тебя, и ты ли приходишь ко мне? Но Иисус сказал ему в ответ: оставь теперь, ибо так надлежит нам исполнить всякую правду. Тогда Иоанн допускает его.
Мф 3:14–15Однако даже этот благочестивый диалог (скорее всего, полностью выдуманный) в конечном счёте не объясняет, зачем ещё Иисус мог креститься, если не в покаяние. Фраза «так надлежит нам исполнить всякую правду» слишком уж туманна и, в сущности, сводится к «потому что так надо». А почему надо, неизвестно.
Лука избрал иной метод. В отличие от Матфея он решил не акцентировать лишний раз внимание на богословской проблеме, а перенёс всё внимание на окружающие события и даже создал впечатление, что Иисуса крестил не Иоанн. Достигнуто это было следующим образом:
Ирод же... заключил Иоанна в темницу. Когда же крестился весь народ, и Иисус, крестившись, молился, отверзлось небо...
Лк 3:19–21О крещении упомянуто здесь совсем уж вскользь, причём у несведущего читателя может даже сложиться впечатление, что Иисус крестился отдельно от народа, когда Иоанн уже был арестован!
