Сергей Алмазов - Праздники православной церкви
«Чуду» со смоковницей церковь посвящает специальную проповедь в первый день страстной недели, утверждая, что под смоковницей надо понимать грешного, «бесплодного» человека, не проводящего время в молитвах, не совершающего покаяния, не несущего приношений в храм. Такого-де бесплодного человека и проклял Христос под видом смоковницы.
Все первые дни своего пребывания в Иерусалиме Христос якобы провел в храме, произнося проповеди и поучая народ.
При богослужении в страстной вторник специально «вспоминается» эта проповедническая деятельность Христа.
И в рассказах о проповедях Христа евангелисты не сумели свести концы с концами. Дело в том, что у евреев I—II вв. проповедовать можно было только в синагогах, т. е. в молитвенных домах. Храм же использовался исключительно для жертвоприношений. И Христос в силу этого никак не мог произносить своих проповедей в Иерусалимском храме.
Далее в евангелиях рассказывается о так называемой вифанской вечере. В страстную среду в доме прокаженного Симона Иисусу была приготовлена торжественная вечеря (ужин).
В Евангелии от Матфея об этом событии рассказывается так. Когда Иисус был в Вифании, в доме Симона-прокаженного, к нему подошла женщина с сосудом, наполненным миром (благовонным маслом), и начала выливать драгоценное масло Христу на голову. Увидев это, ученики вознегодовали и заявили, что такая трата ни к чему, что можно миро продать и деньги отдать нищим. На это Христос ответил ученикам: «Что смущаете женщину? Она доброе дело сделала для меня. Ибо нищих всегда имеете с собою, а меня не всегда имеете. Возлив миро сие на тело мое, она приготовила меня к погребению» (Матф., гл. 26, ст. 6—13). Происходила эта сцена миропомазания якобы в среду, за два дня до иудейской пасхи. В Евангелии же от Иоанна эта сцена происходит за шесть дней до пасхи, и не в доме прокаженного Симона, а в доме воскрешенного Христом Лазаря. Прислуживает Иисусу сестра Лазаря — Марфа, а мажет ему ноги (а не голову, как у Матфея) и вытирает их своими волосами другая сестра Лазаря — Мария. Недовольство расточительностью высказывают не все ученики, а один Иуда Искариот (Иоанн, гл. 12, ст. 4). По Евангелию от Луки, миропомазание Христа произошло не перед смертью, а в начале его проповеднической деятельности, и не в Вифании, а в Галилее. Там, в доме какого-то Симона-фарисея, местная блудница, не названная по имени, омывает ноги Иисуса слезами, отирает их своими волосами, целует и мажет миром. За все это Христос отпускает женщине ее грехи (Лука, гл. 7, ст. 48).
Читая эти три версии вифанской вечери, можно сделать только один вывод: рассказы евангелистов — это всего лишь мифы, которыми они старались убедить верующих, что Христос уже знал о предстоящей мученической смерти и готовился к ней.
В страстной четверг, согласно евангелиям, состоялась тайная вечеря и Христос был арестован. Тайная вечеря, посвященная встрече иудейской пасхи, была устроена учениками Христа в доме одного из жителей Иерусалима. Во время этой вечери Христос указал того, кто предаст его. Далее в евангелиях рассказывается о «событии», которое послужило основанием для установления христианской церковью таинства причащения. «И когда они ели, Иисус взял хлеб и, благословив, преломил и, раздавая ученикам, сказал: примите, ядите; сие есть тело мое. И, взяв чашу и благословив, подал им и сказал: пейте из нее все, ибо сие есть кровь моя нового завета, за многих изливаемая в оставление грехов. Сказываю же вам, что отныне не буду пить от плода сего виноградного до того дня, когда буду пить с вами новое вино в царстве отца моего». Так описывается тайная вечеря в Евангелии от Матфея (гл. 26, ст. 14—30).
В Евангелии от Иоанна все происходит иначе. Преломления хлеба и наделения учеников хлебом и вином как телом и кровью Христа нет. Зато здесь описывается омовение Иисусом ног всем своим ученикам и приводится ряд религиозно-философских проповедей Христа. Затем Иисус предсказывает предательство Иуды, скорое трехкратное отречение Петра и свою грядущую мученическую смерть. Заканчивается сцена молитвенным обращением Христа к богу-отцу. Происходило это, по утверждению Евангелия от Иоанна, накануне еврейской пасхи.
В чем смысл этого мифа? Для чего понадобился он евангелистам?
Дело в том, что в раннехристианских общинах были широко распространены общинные культовые трапезы с обрядовым вкушением хлеба и вина. Эти общинные трапезы назывались вечерями любви и были заимствованы христианами из обрядовой практики как некоторых иудейских сект, так и из восточных культов умирающих и воскресающих богов-спасителей. Евангелистам надо было подвести под эти уже распространенные в христианских общинах обычаи солидный фундамент, связав эту традицию с именем мнимого основоположника христианства Иисуса Христа и освятив таким образом создаваемое ими таинство причащения именем бога.
Как мы видели, описывая «события» страстной недели, евангелисты оказались единодушными лишь в признании предательской роли Иуды. И это отнюдь не случайно.
Они старались таким образом подчеркнуть отмежевание христианства от иудаизма. В число 12 апостолов, учеников Христа, ими был введен еврей Иуда (все остальные галилеяне), который и предал Иисуса Христа. Однако рассказы о предательстве Иуды получились у евангелистов очень неубедительными. В них очень много нелепого.
Так, например, церковь всегда подчеркивает, что основной побудительной причиной предательства было корыстолюбие Иуды. Однако сумма, полученная Иудой за предательство, пресловутые тридцать сребреников, была столь ничтожной, что ни о каком сребролюбии Иуды не может быть и речи.
Иисус знал о предстоящем предательстве. И, несмотря на это, ни он, ни ученики его ничего не предприняли, чтобы предотвратить предательство. Они дали возможность Иуде спокойно уйти с вечери и донести на Иисуса властям. Все это явно противоречит здравому смыслу. К тому же, по свидетельству евангелистов, Иисус продолжительное время свободно проповедовал в Иерусалиме, и его хорошо знали в лицо как друзья, так и враги. Таким образом, в предательстве Иуды просто не было нужды.
Несмотря на все эти нелепости, миф о предательстве Христа Иудой сыграл в истории весьма гнусную роль и дорого обошелся трудящимся массам. Широко используемый в свое время церковниками для разжигания национальной вражды, этот миф не раз являлся формальным поводом для еврейских погромов.
Но вернемся к евангельским текстам. По окончании вечери Христос в сопровождении своих учеников направляется на гору Елеонскую, где в Гефсиманском саду, отдалившись от учеников, долго молится. Когда же
Иисус, прервав молитву, подошел к ученикам, то застал их всех спящими. Это очень огорчило Христа, и он упрекнул своих учеников за то, что они не могли один час пободрствовать с ним. Сцена ухода на молитву и возвращения к ученикам в Евангелии от Матфея повторена трижды, и все три раза Христос застает учеников спящими. В это время появился Иуда и с ним множество народу с мечами и кольями. Предатель подошел к Иисусу и поцеловал его, что служило условным знаком. Иисуса схватили. Все ученики, оставив Иисуса, разбежались.
Описания и этой сцены в разных евангелиях полны противоречий. Но не будем на этом останавливаться. Отметим только, что весь этот рассказ, вплоть до многих деталей, заимствован авторами евангелий из Ветхого завета. К этому следует добавить, что в те времена в Иерусалиме никакого Гефсиманского сада не было. Просто авторы евангелий сами придумали этот сад. Евангелисты придумали и молитву, которую читал Христос в саду. В евангелиях приводятся слова, с которыми Иисус обращался к богу-отцу. Но, спрашивается, кто же мог слышать слова молитвы и записать их, если все ученики Христа — а это неоднократно подчеркивается евангелистами — в это время спали крепким сном.
Арестованного Христа тут же, ночью, привели якобы в дом первосвященника, где сразу же подвергли допросу. Собравшиеся в доме первосвященника книжники, старейшины и весь синодрион (верховное судилище), выслушав двух лжесвидетелей, обвинили Христа в богохульстве за именование себя мессией, сыном божьим и ночью же осудили его на смерть.
Оставим в стороне все противоречия евангелистов в описании сцены суда над Иисусом и остановимся только на тех несуразностях, какими полна эта сцена.
По строго соблюдаемым еврейским законам верховный суд, или синодрион, имел право заседать только в специальном помещении при храме, «в зале из отесанных камней». Ни в коем случае суд не мог заседать в частном доме, хотя бы и в доме первосвященника. Ни книжники, ни старейшины в состав суда не входили. Книжники в описываемую эпоху никакой роли у евреев не играли, а организации старейшин вообще не было.
Синодрион не имел права заседать вечером, а тем более ночью. Заседания суда могли происходить только днем.
