Хусто Гонсалес - История христианства Tom I. От основания Церкви до эпохи Реформации.
В этом плане чрезвычайно важное значение приобрел вопрос об апостольской преемственности. Суть его просто-напросто заключалась в том, что если бы Иисус обладал каким-то тайным знанием, переданным ученикам, – чего фактически не было, – Он должен был возложить задачу распространения учения на тех же апостолов, которым Он доверил церковь. Если апостолы приняли это учение, они, в свою очередь, должны были передавать его тем, кто сменит их в руководстве церковью. Следовательно, если такое тайное знание существует, им обладают те, кто учился непосредственно у апостолов, затем – преемники этих учеников, то есть епископы. Но истина заключается в том, что сейчас – то есть во II веке – те, кто могут претендовать на прямую апостольскую преемственность, единодушно отрицают существование какого-то тайного учения. Из этого следует вывод, что утверждения гностиков о доверенном им тайном предании абсолютно безосновательны.
Чтобы этот аргумент выглядел весомее, следовало доказать, что епископы того времени действительно были преемниками апостолов. Это не представляло особого труда, поскольку в наиболее древних церквах были списки, свидетельствовавшие об апостольской преемственности их епископов. Такие списки имелись в Риме, Антиохии, Ефесе и в других городах. Современные историки не считают эти списки абсолютно достоверными, поскольку, согласно имеющимся сведениям, некоторые церкви, в том числе и римская, на начальном этапе возглавлялись не "епископами" в смысле единоличных лидеров местной церкви, а коллегиальными группами служителей, которых называли "епископами" или "пресвитерами". Но будь то благодаря епископам или другим иерархам, факт остается фактом: ортодоксальная церковь II века, в отличие от Маркиона и гностиков, могла засвидетельствовать свою связь с апостолами.
Значит ли это, что истинно апостольскими были только те церкви, которые могли засвидетельствовать свою связь с апостолами? Разумеется, нет, поскольку речь шла не столько о доказательстве апостольского происхождения отдельных церквей, сколько об их единстве в одной вере и о том, чтобы совместными усилиями доказать, что эта вера была действительно апостольской. Позднее вопрос об апостольской преемственности приобрел большую значимость, и рукоположение стало считаться имеющим силу только в том случае, если оно произведено епископом, заявляющим о прямой апостольской преемственности. Но на начальном этапе, в конце II века, принцип апостольской преемственности играл объединяющую, а не разъединяющую роль: в противовес закрытому и тайному преданию учителей-гностиков он предлагал открытое и общее предание, основывающееся не на наследии какого-то одного избранного ученика Иисуса, а на свидетельстве всех апостолов.
2.4 Раннекафолическая церковьСлово "кафолический" означает "всеобщий", а также "основывающийся на целом". Дабы отмежеваться от разного рода еретических групп и сект, ранняя церковь начала называть себя "кафолической", подчеркивая тем самым одновременно всеобщность и полноту принятого ею свидетельства. Это церковь, "основывающаяся на целом", то есть на свидетельстве всех апостолов во всей его полноте. Различные гностические группы не могли называться "кафолическими", поскольку у них не было такого широкого основания. Свое апостольское происхождение они выводили из гипотетического тайного предания, якобы переданного одним из апостолов. Но заявлять о правах на все апостольское наследие может только "кафолическая церковь", церковь, "основывающаяся на целом". По иронии судьбы, в результате продолжавшейся веками полемики относительно истинного значения слова "кафолический" в центре внимания оказались личность и авторитет всего одного апостола – Петра.
3 Учители церкви
Наш учитель есть великий Учитель всякой мудрости, и весь мир, включая Афины и Грецию, принадлежит Ему.
Климент Александрийский
Впервые десятилетия существования церкви христиане в большинстве своих писаний обращались к какой-либо определенной проблематике или конкретному вопросу. Это относится, в частности, к посланиям Павла, каждое из которых написано в силу особых обстоятельств и ни в одном из которых Павел не делал попыток рассмотреть христианское учение в целом. Какое-то время такой подход сохранялся и после апостольской эпохи. Каждое из сохранившихся сочинений различных авторов, известных как "апостольские мужи" или "отцы церкви", посвящено вполне конкретным вопросам. Это относится, например, к посланиям Игнатия Антиохийского, о котором мы уже упоминали. Равным образом, написать Послание к коринфянам в конце I века Климента Римского побудили проблемы, сходные с теми, которых Павел уже касался в своих письмах к той же церкви. "Дидахе", или "Учение двенадцати апостолов" – на самом деле написанное не апостолами, а неизвестным христианином, причем время и место написания точно не установлены – представляет собой наставление в христианской жизни и в служении. В "Пастыре" Гермы, написанном братом римского епископа в середине II века, затрагиваются в основном вопросы, связанные с прощением грехов после крещения. Короче говоря, все сочинения так называемых отцов церкви посвящены какому-то одному вопросу, и ни в одном из них не делается попыток изложить христианское учение во всей его полноте. То же самое можно сказать об апологетах, писавших во второй половине II века. Большинство их сочинений связаны с вопросом о гонениях. Никто из них не пытался представить христианское учение в целом.
Однако к концу II века вызов, брошенный Маркионом и гностиками, потребовал иного подхода. Еретики создали собственные вероучительные системы, и церкви в лице ее учителей надо было дать ответ, предложив убедительное и развернутое изложение ортодоксальных верований. Именно в силу широкомасштабности теоретических спекуляций еретиков ответ христианских учителей должен был быть столь же всеобъемлющим. В результате появились первые сочинения, в которых можно найти достаточно полное изложение христианской истины. Такими сочинениями стали труды Иринея, Климента Александрийского, Тертуллиана и Оригена.
3.1 Ириней ЛионскийИриней был выходцем из Малой Азии – по-видимому, из Смирны, – где он родился примерно в 130 году по Р.Х. Там он учился у Поликарпа, о мученичестве которого мы рассказывали. Всю свою жизнь Ириней оставался страстным почитателем Поликарпа, и в его сочинениях часто фигурирует "старейшина" – или пресвитер, – имя которого не называется, но которым, по всей видимости, был Поликарп. Затем по неизвестным причинам Ириней перебрался в Лион на юг современной Франции. Там он стал пресвитером и в качестве такового был отправлен в Рим с посланием к епископу этого города. Во время его пребывания в Риме начались гонения в Л ионе и в расположенной неподалеку Вьенне – об этих событиях речь шла в главе 5, – и епископ Фотин погиб. По возвращении в Лион Ириней был избран епископом церкви этого города.
Ириней был прежде всего пастырем. Его не особенно интересовали философские изыскания или попытки решения доселе не разгаданных тайн, а больше привлекало водительство паствы в христианской жизни и вере. Поэтому в своих сочинениях он стремился не достигнуть каких-то теоретических высот, а просто опровергать ересь и наставлять верующих. Сохранились только две его работы: "Доказательство апостольской проповеди " и "Опровержение лжеименного знания", известное также под названием "Против ересей". В первой работе он дает наставления пастве по некоторым вопросам христианского учения. Во второй опровергает учение гностиков. В обеих из них он стремится изложить веру, полученную им от его учителей, не приукрашивая это истолкование собственными рассуждениями. Таким образом, сочинения Иринея представляют собой прекрасное свидетельство о вере церкви в конце II века.
Ириней, относившийся к себе как к пастырю, Бога тоже видел прежде всего Пастырем. Бог – любящее существо, сотворившее мир и человека не по необходимости и не по ошибке, как утверждали гностики, а из желания иметь творение, чтобы любить и вести его, как пастырь любит и ведет свое стадо. С такой точки зрения вся история предстает как процесс, в ходе которого божественный Пастырь ведет творение к конечной цели.
Венец творения – человек, с самого начала созданный как свободное и, следовательно, ответственное существо. Характер этой свободы таков, что позволяет нам все больше соответствовать Божьей воле и природе и тем самым входить во все более тесное общение с Творцом. Но, с другой стороны, изначально человек не был создан полностью совершенным. Бог, как истинный Пастырь, поместил первую человеческую чету в Едемский сад. Они еще не были зрелыми существами и вели себя скорее "как дети". Это означает, что Божья цель заключалась в том, чтобы люди возрастали в общении со Всевышним и в конечном счете превзошли даже ангелов.
