Дмитрий Урушев - Святая Русь. Подлинная история старообрядчества
Узнав об этом, соловецкая братия стала упорно ходатайствовать перед Москвой о смене настоятеля, прося поставить на это место Никанора. Но правительство только отчасти удовлетворило их просьбу. Новым архимандритом был поставлен не Никанор, а Иосиф – начальник Соловецкого подворья в Москве. Он, как и Варфоломей, отрекся от старообрядчества на том же соборе.
Иосиф и Варфоломей прибыли на Соловки 14 сентября 1667 года, приведя с собой ладью, груженную бочками с вином, медом и пивом. Но братия отказалась принять нового настоятеля, заявив Иосифу:
– Нам ты, архимандрит, не надобен!
Иноки арестовали Иосифа и Варфоломея, а бочки с хмельным разбили на пристани.
А 21 сентября на Соловки вернулся архимандрит Никанор. В Москве под угрозой казни его вынудили покориться церковной реформе.
Однако, вернувшись на Соловки, Никанор принес перед братией покаяние за свое отступление от старообрядчества, был прощен и занял пост фактического настоятеля монастыря, став духовным руководителем братии.
По прибытии Никанора чернецы и бельцы написали царю челобитную, в которой подтвердили решительный отказ от новых книг и обрядов: «Милосердый государь, царь и великий князь Алексей Михайлович, всея Великия, и Малыя, и Белыя России самодержец! Молим твою, великого государя, благочестивую державу и плачемся вси со слезами. Помилуй нас, нищих своих богомолцов и сирот, не вели, государь, у нас предания и чину преподобных отец Зосимы и Савватия переменить. Повели, государь, нам быти в той же нашей старой вере, в которой отец твой государев и вси благоверные цари и великие князи и отцы наши скончались, и преподобные отцы Зосима и Саватей, и Герман, и Филипп митрополит и все святии отцы угодили Богу. Аще ли ты, великий государь наш, помазанник Божий, нам в прежней, святыми отцы преданней, в старой вере быти не благоволишь и книги переменити изволишь, милости у тебя, государя, просим: помилуй нас, не вели, государь, болши того к нам учителей присылать напрасно. Понеже отнюдь не будем прежней своей православной веры переменить. И вели, государь, на нас свой царьский меч прислать, и от сего мятежнаго жития преселити нас на оное безмятежное и вечное житие. А мы тебе, великому государю, не противны. Ей, государь, от всея души у тебя, великого государя, милости о сем просим и вси с покаянием и с восприятием на себя великого ангельского чину на той смертный час готовы»[108].
Это был открытый вызов. И ответ не заставил себя долго ждать: 3 мая 1668 года царским указом на Соловки для покорения монастыря было послано стрелецкое войско под командованием стряпчего Игнатия Андреевича Волохова. Началась восьмилетняя осада обители.
Стрельцы высадились на островах 22 июня 1668 года и обнаружили, что Соловецкий монастырь приготовился к осаде.
Попытка уговорить иноков сдаться ни к чему не привела. Братия отказалась подчиняться царскому указу: «И мы-де великого государя не слушаем и по новым книгам служить не хотим. И впред-де великий государь пришлет хотя многие тысещи, и мы-де сидим в городе»[109].
Ни к чему не привела и осада обители. Поэтому летом 1672 года Волохов был сменен сотником московских стрельцов Климентом Алексеевичем Иевлевым.
Сотник действовал более жестко, сжег все хозяйственные постройки за пределами монастырской ограды, но штурмовать обитель не решился. Поэтому в сентябре 1673 года Иевлева сменил третий военачальник – стольник и воевода Иван Алексеевич Мещеринов, получивший приказ взять обитель всеми доступными средствами под угрозой смертной казни.
Воевода действовал энергично и продуманно, осада повелась по всем правилам военного искусства. Под монастырские башни велись подкопы, ни днем, ни ночью не смолкала пушечная канонада, под гром которой стрельцы регулярно ходили на приступы.
Но взять Соловецкую обитель, лучшую русскую крепость того времени, было не так-то просто: крепкие ворота, толстые стены, высокие башни, а на башнях – пушки.
Рассказывали, что Никанор «по башням ходит беспрестанно, и пушки кадит, и водою кропит, и им говорит: матушки-де мои галаночки, надежа-де у нас на вас, вы-де нас обороните»[110].
Победу Мещеринову принесло предательство: 9 ноября 1675 года из монастыря в воеводский лагерь пробрался чернец Феоктист. Он взялся провести отряд стрельцов потайным ходом внутрь обители.
В ночь на 22 января 1676 года под покровом снежной бури отряд проник в обитель потайным ходом, выломав кирпичи в наспех замурованном окне в одной из башен. Перебив полусонных стражей, стрельцы открыли монастырские ворота. В обитель ворвалось царское войско во главе с воеводой.
Начался ночной бой, неравный и скоротечный. После жестокой схватки у ворот стрельцы разбежались по обители, врываясь в кельи и храмы, убивая всех, вооруженных и безоружных, старых и молодых, бельцов и иноков – всех, кто попадался на пути. Мещеринов, налюбовавшись на картину кровавого разорения, возвратился в лагерь.
Семен Денисов в «Истории об отцах и страдальцах соловецких» подробно рассказывает о мученической гибели непокорных. Например, он так описывает расправу Мещеринова над архимандритом Никанором.
От старости и многолетних молитвенных подвигов Никанор сам не мог идти, поэтому воины привезли его к воеводе на маленьких саночках.
Мещеринов начал допрос:
– Рцы ми, Никаноре, чесо ради противился еси государю?.. Чесо ради воинства во обитель не пустисте и хотящыя ити оружием отбивасте? [111]
На это старец отвечал:
– Самодержавному государю ниже противляхомся, ниже противлятися помышляхом когда… Вас, иже растлити древлецерковныя уставы, обругати священныя отец труды, разрушити богоспасительныя обычаи пришедших, во обитель праведно не пустихом[112].
Смелый ответ разозлил Мещеринова, и он начал матерно ругать инока. На эту брань Никанор тихо отвечал:
– Что величаешися, что высишися? Яко не боюся тебе, ибо и самодержца душю в руце своей имею[113].
Это еще больше разъярило воеводу и, вскочив со стула, он стал избивать Никанора тростью, не стыдясь ни иноческого сана, ни почтенных седин архимандрита. Бил до тех пор, пока не выбил старцу зубы.
Потом приказал воинам тащить Никанора за монастырскую ограду, кинуть в ров и стеречь, пока не умрет. С грубым хохотом и непристойными шутками стрельцы тащили за ноги беспомощного старика, голова которого билась о камни. Окровавленного страстотерпца в одной нательной сорочке швырнули в глубокий ров, где он мученически скончался от ран и лютого мороза.
Один за другим представали перед Мещериновым оставшиеся в живых иноки и бельцы. Все короче и короче становились допросы. Твердость и мужество староверов побудили воеводу казнить всех без разбору. Стрельцы рубили головы, вешали кого за шею, кого за ноги, а кого на острых крюках за ребра.
Из нескольких сотен человек, сидевших в осаде, лишь четырнадцать иноков остались в живых. Все остальные либо погибли при штурме, либо были казнены.
За несколько дней Мещеринов разграбил обитель и нагрузил церковными драгоценностями целую ладью. По приказу воеводы Феоктист и несколько уцелевших иноков подносили ему на праздники иконы в серебряных окладах с жемчугами и каменьями из монастырского собора.
Впоследствии Мещеринов был уличен в хищении церковного имущества, предан суду и тюремному заключению.
При обыске у воеводы нашли громадную по тем временам сумму денег – 2 312 рублей, множество книг и икон, серебряную, оловянную и медную посуду, оружие, шубы, меха и даже железные часы с гирями.
Между тем в столице вечером 22 января царь неожиданно почувствовал сильное недомогание.
Диакон Феодор рассказывает об этом: «Наш московский царь Алексей Михайлович, прельщенный от Никона, еретика и отступника, при смерти своей позна неправду свою и законопреступление свое и отпадение от правыя веры отеческия. И вопияше великим гласом, моляся новым преподобномучеником соловецким: “О, господие мои! Послушайте мя и ослабите ми поне мало, да покаюся!” Предстоящии ту и седящи вопросиша его, глаголюще со ужасом: “Кому ты, царь-государь, молишися прилежно и умилно?” Он же сказа им: “Яко приходят ко мне, – рече, – старцы Соловецкаго монастыря и растирают вся кости моя и составы тела моего пилами намелко, и не быти живу от них. Пошлите гонца скоро и велите войску отступить от монастыря их”. Бояре же пославше гонца скорого по повелению цареву»[114].
Но было поздно. В Вологде царский посланец встретил воеводского гонца, мчавшегося в столицу с известием о покорении монастыря. А царь Алексей Михайлович умер 29 января 1676 года.
Глава 8
Стрелецкое восстание
Народное восстание – страшное бедствие, о котором А. С. Пушкин писал: «Не приведи Бог видеть русский бунт, бессмысленный и беспощадный». Московский стрелецкий мятеж 1682 года ужаснул современников, а спустя века вдохновил многих деятелей культуры.
