Леонид Васильев - История религий Востока
Наконец, в-третьих, в силу отмеченного процесса генезиса социального неравенства культ мертвых в эпоху неолита стал постепенно приобретать форму культа умерших представителей привилегированного слоя, прежде всего старейшин и вождей. Объяснялось все это просто и логично: вождь становился первым и главным представителем коллектива, облеченным высшей властью политическим администратором, на чьи плечи падала верховная ответственность за благосостояние всех его подопечных. Понятно, что это распространялось и на сферу общения коллектива с миром сверхъестественных сил. Вождя начинали рассматривать как сакральную фигуру, наделенную высшей святостью, небесной благодатью, наибольшей магической силой. С течением времени вождь все более отдалялся от простых смертных, а то и начинал противопоставляться им. Его тело, еда, одежда становились табуированными, неприкосновенными для остальных.
Культ вождей – живых и умерших – сыграл важную роль в развитии и трансформации раннерелигиозного комплекса. Этот культ играл роль связующего единства, способствовал сплочению возраставшего и усложнявшегося социального организма, Порой уже выходившего за пределы гомогенной этнической общности и становившегося этнически гетерогенным. В этих условиях, характерных для ранних этапов возникновения цивилизации и государственности, культ вождя с его сакральной магической силой имел немаловажный интегрирующий смысл. Здоровье, мощь вождя символизировали процветание всего большого коллектива, поэтому состарившихся вождей – как это было показано еще Д. Фрэзером – иногда устраняли от власти (нередко их отравляли). В других случаях, когда уже устанавливалась практика наследования власти вождя, его преемник должен был прикоснуться губами к губам умирающего правителя, чтобы в последний миг как бы вобрать в себя уходившую из тела вождя вместе с дыханием его магическую силу, передававшуюся таким образом по наследству.
Культ вождя в эпоху неолита с усложнением и развитием социальных связей становился все более существенным моментом складывавшейся в рамках нового общества религиозной системы. Именно вождь олицетворял собой силу и жизнеспособность общества, а после смерти представлял разросшийся коллектив в мире духов; от вождя зависело процветание его потомков и подданных. Неудивительно поэтому, что культ умершего вождя со временем практически вытеснил и заместил собой культ остальных умерших, особенно из числа простолюдинов.
Выход на авансцену – вместе с культом плодородия и размножения – культа вождей, живых и умерших, был показателем трансформации первобытных раннерелигиозных представлений, складывания на их основе более развитых религиозных систем, свойственных обществам, уже знакомым с цивилизацией и государственностью.
Глава 4
Религиозные системы древних обществ ближнего востока
В тех странах и регионах мира, у тех народов, которые в своем поступательном развитии пересекли грань первобытной общины, свойственные раннерелигиозному комплексу верования, представления, обряды и культы с течением времени заметно отошли на второй план. На передний план в этих обществах вышли религиозные системы, центром которых стал культ могущественных богов. Однако и в рамках этих систем многие черты и признаки ранних религиозных представлений и верований продолжали сохраняться в трансформированной форме либо в виде пережитков.
Религиозная система, возникавшая не на пустом месте, а опиравшаяся на фундамент ранних форм религиозных представлений и верований, вынуждена была считаться с реальностью. Результатом этого было появление в новой системе нескольких уровней или пластов, которые размещались в рамках ее иерархической структуры сообразно степени своей древности, сложности, распространенности. В этих условиях, как правило, пережитки раннерелигиозных форм сохранялись в виде суеверий, закреплявшихся на уровне низшего, наиболее примитивного пласта.
В принципе это понятно и логично. Простой народ, всегда составлявший основную массу верующих и последователей той или иной религии, вносил в складывавшуюся религиозную систему свои привычные представления, закрепленные в устойчивых стереотипах поведения нормы жизни, обряды, оценки. Все это, будучи включенным, в корпус новой всеобъемлющей системы, делало ее более устойчивой, помогало выжить и стать господствующей в умах верующих. Но тем самым создавался тот примитивный набор суеверий (вера в различного рода леших, домовых и т. п.), приемов магии, экзорцизма (т. е. методики изгнания бесов, демонов, злых духов), оберегов, без которого, практически, не обходится ни одна развитая религиозная система.
Более того, трансформировавшись подчас до неузнаваемости, многие элементы раннерелигиозного комплекса вошли в качестве органичных и структурно весьма существенных явлений в новые развитые системы. Такие магические приемы, как молитва или причастие в христианстве, мантры в буддизме и индуизме, молитва-намаз в исламе и многое другое, убедительно свидетельствуют именно об этом. А это означает, что ранние формы религии сохранялись в развитых системах не только на их низшем уровне в виде примитивных суеверий, но также и в качестве важной их составной части.
Вместе с тем существенно отметить и принципиальное отличие развитой религиозной системы, даже в ее наиболее ранней и примитивной модификации, от раннерелигиозного комплекса. Комплекс всегда был и оставался именно комплексом, т. е. более или менее организованной и непротиворечивой суммой различного рода ранних религиозных представлений, верований, культов и обрядов. Сумма эта могла легко разлагаться на составляющие ее слагаемые, и при этом комплекс в целом практически ничего не терял: в одних местах, как упоминалось, ведущее значение приобретало шаманство, в других – анимизм, в третьих – фетишизм и т. п. И хотя преобладание чего-то одного не означало, что в данном регионе и среди данного народа вовсе не известны все прочие элементы, оно само по себе уже свидетельствовало о сравнительной независимости всех слагавших комплекс элементов. Совершенно иначе с точки зрения внутренней структуры выглядела религиозная система.
Особенности всякой системы сводятся к тому, что составляющие ее элементы неравноправны и организованы в иерархическую структуру, в рамках которой есть ведущий, главный элемент. Его сущность, формы и потребности определяют всю структуру системы, соподчинение и строгую взаимозависимость всех остальных элементов. Структурообразующим элементом в наиболее ранних религиозных системах, о которых сейчас идет речь, был культ могущественных богов; его интересам и нуждам было подчинено все остальное.
Сознание первобытного человека привыкло воспринимать вещи и явления сверхъестественного мира с их волшебной магической силой как нечто объективно существующее и практически столь же реальное, как и вещи и явления окружающего человека мира, а от этого лишь шаг до появления идеи о существовании каких-то могущественных богов, в символическом облике которых как бы сконцентрирована вся квинтэссенция мира сверхъестественных сил. Такой шаг мог бы сделать практически каждый из более или менее крупных первобытных коллективов. Однако сделать его удалось лишь весьма немногим. Почему же?
Дело в том, что сознание первобытных людей на уровне эпохи неолита действительно практически повсюду было подготовлено для конструирования достаточно сложных религиозных систем. Но далеко не только сознание людей определяет реальный путь эволюции образа жизни человека. Важная роль здесь принадлежит и многим иным факторам. Правда, неолитические земледельцы совершили огромный революционный скачок, приобретя возможность производить избыточный продукт, за счет которого можно было содержать оторванные от производства пищи слои социальных верхов. Но одного этого было еще недостаточно для возникновения первичных надобщинных политических структур и тем более для появления первых очагов цивилизации и государственности.
Вопрос об условиях и обстоятельствах, способствовавших появлению таких очагов, – один из сложнейших в науке. В самых общих чертах можно сказать, что лишь оптимальное сочетание ряда благоприятных факторов, среди которых следует особо выделить экологическую среду, уровень производства, наличие необходимых материально-производственных ресурсов, высокую производительность труда с регулярно вырабатываемым в достаточном количестве избыточным продуктом, нужный демографический оптимум, т. е. определенную плотность населения, формирует ту объективную материальную базу, на основе которой могут возникнуть надобщинные политические структуры, первые протогосударства. И только в результате появления таких политических структур, объединявших родственные и неродственные этнические группы в рамках единого политического организма с сильной властью обожествленного вождя, создается реальная база для генезиса религиозных систем.
