Алистер МакГрат - Понимание Троицы
В-третьих, можно предположить, что то, что необходимо для модели, также необходимо и для того, что моделируется. Формально говоря, по логике вещей какие-то черты модели неправильно проектируются на моделируемую систему. Для ясности приведем один пример.
Во второй половине XIX в. стало ясно, что в каких-то отношениях свет можно рассматривать, как если бы он был движением волны. Один пример движения волны хорошо известен — это звук. Таким образом звук рассматривался как модель света. Он помог ученым понять многие аспекты поведения света, если предположить, что свет ведет себя точно так же, как звук. Но для прохождения звука необходима среда. Иначе говоря, ему для этого нужно что-то вроде воздуха или воды. В школе нам показали эксперимент, как, создав вакуум вокруг колокольчика, можно остановить движение звука. Колокольчик был помещен в большой стеклянный сосуд, из которого постепенно выкачивался воздух. По мере того, как выкачивался воздух, звук колокольчика становился слабее и слабее, пока совсем не заглох. Так мы поняли, что для прохождения звука необходима какая-то среда.
На этом основании было предположено, что для распространения света также нужна какая-то среда, и так появилось слово «эфир» для описания среды, через которую проходят световые волны. Если вы почитаете старые радиожурналы или послушаете старые радиопрограммы, то встретите такое выражение, как «волны проходят через эфир». Но в конце века стало совершенно ясно, что для прохождения света не надо никакой среды. Логическая необходимость модели (звука) была применена к тому, что моделировалось (свет), но это предположение постепенно было признано неправильным на основании экспериментальных данных.
Так и с моделями Бога. Например, мы часто используем слово «Отец» в качестве очень хорошей модели Бога, подчеркивая тем самым зависимость нашего существования от Бога. Но каждый человеческий ребенок имеет человеческую мать, как и человеческого отца. Это, по-видимому, должно предполагать, что должна быть небесная мать, как и небесный отец. Но такое предположение основывается на неправильном перенесении логической необходимости аспекта модели (отца) на то, что моделируется (Бог), точно так же, как необходимость одного аспекта (необходимость среды для прохождения) модели (звука) переносилась на то, что моделировалось (свет). Это трудно, но это нужно понять, так как это помогает нам избежать ошибок, которые обычно возникают при библейском употреблении моделей при разговоре о Боге. Может быть, надо себя спросить, что данная модель, как «Бог Царь», не только говорит, но и не говорит.
И, наконец, надо заметить, что в этой главе мы подчеркнули, как можно, по крайней мере частично, передать всю сложность природы и характера Бога через простые визуальные образы, которые столь просты, что и ребенок может их понять, точно так же, как можно передавать научные истины. Однако людям часто, по-видимому, трудно таким образом думать о реальности. Когда вы говорите им: «Почему вы не можете представить себе атом как своего рода мяч для гольфа?», они отвечают: «Это слишком просто. Я не могу поверить в это. Предложите мне что-то более сложное». И тогда вы пытаетесь представить атом иным образом. Вы берете лист бумаги, пишите сложную математическую функцию и говорите: «Вот другой путь представить себе атом». А они тогда заявляют: «Это очень сложно. Вы просто заводите меня в тупик вашей наукой. Объясните мне это более простым путем».
Во многих отношениях это показывает, что вы не можете одновременно удовлетворить всех. Но это также показывает, как трудно для многих людей — и фактически для большинства — понять способ описания и изображения сложных вещей. Гольфовый мяч и функция волны («сложное математическое выражение»), приведенные выше, в одинаковой мере законные и правильные способы описания атомов, каждый из которых имеет свое применение. Так же и с Богом. Когда мы говорим, что «Бог похож на отца, такой же строгий и добрый к своим детям», мы очень часто слышим: «Не могу поверить. Это слишком просто. Мне не шесть лет. Объясните более сложным способом». Но когда вы говорите о «необходимости признать творческую диалектику между строгостью и добротой в парадоксе спасения», в ответ вы слышите: «Это слишком сложно. Если Бог действительно существует, то я уверен, что Он, конечно же, объяснил бы все гораздо проще, чем эта ваша абстрактная чепуха». Это почти что, как если бы христианство было придумано людьми и зависело от сложного или простого объяснения! Но на самом же деле мы стараемся описать Бога, как можно лучше на нескольких уровнях. Ребенок может представлять себе Бога, как любящего пастыря, а профессор университета как — «основу радикального творения», но оба они думают об одном и том же Боге разными путями на разных уровнях.
Одной из самых замечательных вещей в христианской религии является то, что она позволяет описать и представить Бога совершенно разными путями, каждый из которых позволяет и помогает нам глубже и правильнее понять Его. Критик, который не признает христианскую религию только потому, что она слишком простая или слишком сложная, уже, очевидно, составил свое мнение о христианстве и не хочет, чтобы его предубеждения оказались неправильными. Но для тех, кто хочет ее понять, но сталкивается с трудностями, использование научных моделей является очень полезным путем показать, что простые картины и модели могут передать самые глубокие истины.
В следующей главе мы рассмотрим богатство, живость, непосредственность и драматическую силу библейских моделей Бога, чтобы начать разговор о Боге.
4 Библейские образы Бога
Предположим, что вы смотрите какую-то пьесу по телевизору, скажем «Ромео и Джульетта». Действующие лица появляются на экране, и вы видите, какие они. Вы также видите декорации, среди которых развивается действие. Теперь представьте себе, что вы слушаете эту же пьесу по радио. Вы не видите изображения и должны представить себе, как выглядят действующие лица и декорации. Именно поэтому многие предпочитают радио, так как оно стимулирует воображение.
Во многих отношениях библейское свидетельство о Боге очень напоминает радиопьесу. Вам дается словесная картина Бога, а не визуальная. Вы должны получить представление о Боге посредством данных вам словесных образов, каждый из которых может дать бесценное видение Бога. И точно также, как вы должны стараться представить себе, как реально выглядит человек, которому принадлежит голос, так и мы должны стараться представить себе реальность, которая скрывается за этими словесными библейскими образами. Как Ветхий, так и Новый Завет использует образы, чтобы стимулировать и направить наше размышление о Боге, — словесные картины Бога, которые мы можем помнить и о которых можем размышлять.
Прежде чем рассматривать некоторые из этих образов, надо остановиться на двух особенностях.
Во-первых, в предыдущей главе мы показали, что модели, или образы, являются «частичными и конкретными изображениями реальности». Не означает ли это, что Библия дает нам только частичную и, следовательно, неадекватную картину Бога? Конечно же, нет! Священное Писание дает нам огромное множество образов, или моделей, которые все вместе, подобно детским игрушечным кубикам, создают полную понятную картину Бога. Каждый из этих образов, взятый в отдельности, конечно, не может сделать этого, как, например, Бог-Пастырь, но о Боге можно и надо сказать еще много, кроме того, что Он Пастырь. Библейские образы Бога — это кирпичи, которые, соединяясь, дают полную картину Бога.
Во-вторых, надо заметить, что нам позволено использовать только определенные образы Бога, те, которые даются в Священном Писании. Как мы уже подчеркивали, изначальным источником нашего знания Бога является Священное Писание. И мы могли бы сказать, что Бог предписывает нам как о Нем мыслить. Это значит, что мы не можем взять любой образ и утверждать, что он адекватно представляет Бога; нам надо сосредоточиться на тех образах, которые нам даны, и представить себе, что они говорят нам о Боге. На основании этих представлений мы можем найти современные эквиваленты, которые дают нам такие же представления — например, Бог, как управляющий. Но мы должны помнить, что наши попытки составить современные образы всегда вторичны и зависят от библейского свидетельства. Самый лучший проповедник это тот, кто, глубоко изучив библейские образы, находит для них самые удачные современные аналогии, читая газеты и смотря телевидение. Но это только современное подтверждение оригинальных образов. Они не имеют статуса Богом данных и утвержденных образов, которые нам дает Священное Писание. Проповедник должен, поэтому, постоянно стараться связать библейские образы с современным миром, никогда не допуская, чтобы последние имели преимущество перед первыми.
