Внутренний СССР - Пойдите, научитесь, что значит: милости хочу, а не жертвы
Если признавать христианством те учения церквей, которые могут быть кратко выражены в никейско-константинопольском символе веры, то весь эпизод не может быть понят иначе, как в том смысле, что Иисус явил апостолам свою нечеловеческую сущность, и это произвело на них настолько сильное впечатление, что он даже запретил им об этом рассказывать другим людям до тех пор, пока сам пребывает среди людей (хотя из слов Луки можно понять, что апостолы молчали по своей инициативе, возможно потому, что не знали что и как сказать об увиденном).
Но если признавать христианством то Учение о вхождении людей в Царствие Божие их же усилиями, что рассыпано своими разрозненными фрагментами по текстам Нового завета, которое мы собрали воедино из осколков, то этот эпизод представляется качественно иначе:
В нём Бог явил на примере Иисуса апостолам, что открытое людям через него Учение о жизни и развитии всякого человека в Божьем водительстве при наставничестве Духа Святого на всякую истину — не культовый миф, сконструированный для того, чтобы властвовать над людьми от имени Бога, а самая что ни на есть действенная жизненная реальность, открытая для освоения всем и каждому.
В лице Иисуса апостолам была явлена полнота достоинства состоявшегося человека — человека совершенного.
Именно поэтому Иисус, предваряя это событие, говорил апостолам как об одной из многих возможностей будущего о том, что Царствие Божие явится в силе (обретёт власть на Земле [55]) ещё при жизни того поколения, к которому принадлежат апостолы.
Т.е. по сути речь шла о том же, о чём Бог говорил в своё время Каину: делая доброе, человек должен быть полностью удовлетворён осознанием этого и потому должен быть эмоционально самодостаточен в своей доброте, а для этого он обязан властвовать над грехом.
И если бы понимание и вера апостолов были бы адекватны Учению Христа, то преображение всей Земли в Царствие Божие могло бы свершиться ещё при жизни многих из них. Однако, как сообщает Лука, апостолы и в эпизоде преображения были неадекватны ситуации, впали в дрёму, а когда проснулись, испугались [56]. И Пётр утратил самообладание и его понесло — он начал произносить бессмысленные речи про кущи [57], в которых выразилось его бессознательное устремление сбежать с грешной земли в рай вместо того, чтобы работать на преображение себя самого, человечества и образа жизни цивилизации в глобальных масштабах в Царствие Божие на Земле [58].
В последствии текст повествования о явлении Богом в лице Иисуса полноты достоинства состоявшегося человека был отредактирован так, чтобы события в описании в нём соответствовали исторически очередной версии вероучения: Бог явился во плоти, злодеи Его убили, Он воскрес и вознёсся в райские чертоги — смиренно ждите второго пришествия на грешной земле, а когда оно свершится, то Бог тут наведёт райский порядок своими силами.
Однако несостоятельность этой канонически церковной версии «преображения Господня» обличают слова Христа о возможности, а не об обязательности прихода на Землю Царствия Божиего со властью ещё при жизни поколения, к которому принадлежали апостолы. Если это было бы пророчеством, а не уведомлением о возможности, которую люди могут реализовать своими силами под Божьим водительством при наставничестве Духа Святого на всякую истину, то оно сбылось бы при жизни поколения, к которому принадлежали апостолы. Все же рассуждения иерархов на тему о том, что «Господь в своей доброте долготерпелив и потому медлит со вторым пришествием и судным днём» — выражают попытки усыпить паству, дав правдоподобное объяснение тому, что одно из якобы обетований Христа не сбылось в предречённые им сроки.
Тем не менее, церковное вероучение о казни, воскресении, вознесении и втором пришествии, поддерживаемое «мировой закулисой», не сразу стало безраздельно господствующим. Прежде чем это произошло, заправилам церквей пришлось побороться с гностиками, некоторые из которых оспаривали достоверность утверждений церкви о казни Христа. И вопреки смыслу учения Христа и словам переданной им людям молитвы “Отче наш”: «да прuдет Царствие Твоё; да будет воля Твоя и на земле, как на небе» — церквям пришлось объявить ересью и «хилиазм (от греч. — тысяча) — миллинаризм (от лат. — тысяча)» — учение о том, что второму пришествию и судному дню будет предшествовать тысячелетнее Царствие Божие на Земле.
Бог же предоставил людям возможность по жизни увидеть, к чему ведёт нравственность и этика, выраженная в церковном вероучении. Но в тексте церковного писания сохранилось и указание на альтернативу:
«… если бы вы знали, что значит: милости хочу, а не жертвы, то не осудили бы невиновных» (Матфей, 12:7). «… пойдите, научитесь, что значит: милости хочу, а не жертвы. Ибо Я пришёл призвать не праведников, но грешников к покаянию» (Матфей, 9:13).
Так что надо учиться, а учил их Иисус преображению человека, такого каков он есть, в человека состоявшегося…
5. Род лукавый и прелюбодейный ищет знамения;
[59]
Но поскольку традиция церковного миропонимания по инерции бездумья воспроизводится из века в век в преемственности многих поколений, то для многих подпавших под её власть осознанно или бессознательно неизбежен вопрос: А что в жизни знаменует, что изложенная в настоящей записке версия более соответствует Промыслу Божиему, нежели церковное вероучение?
Ответ на этот вопрос дан Христом и подтверждён жизнью. [60] Лука передаёт слова Иисуса:
«Род сей лукав, он ищет знамения, и знамение не дастся ему, кроме знамения Ионы пророка; ибо как Иона был знамением для Ниневитян, так будет и Сын Человеческий для рода сего. Царица южная восстанет на суд с людьми рода сего и осудит их, ибо она приходила от пределов земли послушать мудрости Соломоновой; и вот здесь больше Соломона. Ниневитяне восстанут на суд с родом сим и осудят его, ибо они покаялись от проповеди Иониной, и вот, здесь больше Ионы» (гл. 11:29 — 32).
В контексте слов Христа, в передаче их Лукой, объединены в частности:
· случай из жизни пророка Ионы;
· Богом данная мудрость Соломона;
· спасение жителей Ниневии от катастрофы их собственным покаянием в прошлых грехах и последующим их стремлением к праведности.
Всё это, как информационная целостность в совокупности высказанного Христом, — для церквей не имеет ни малейшего ни личностно-религиозного, ни общественно-исторического значения. Для них важно исключительно одно — частность: «Иона был заключен, но не удержан во чреве китове, Твою страсть и Твоё погребение предображая. Ионе изыде из чудовища, яко из чертога брачного», — обращенные ко Христу слова православной церковной службы [61]. Но такого рода уподобления истории Ионы и истории Христа несостоятельны ввиду их очевидного хронологического и сюжетного несовпадения.
Первое и главное из них: Иона оказался во чреве китове вследствие его личной самоуправной попытки уклониться от исполнения данного ему Божьего повеления: идти в Ниневию и проповедовать там истину [62]. А по исполнении предложенного ему ранее, после того как город был сохранен милостью Божией, Иона сильно огорчился этим и был раздражён (Иона, 4:1, а также 4:4) и Бог вразумлял его точно также, как некогда прежде вразумлял Каина. В отличие от Ионы, Иисус с Любовью и непреклонно исполнял предложенную ему миссию проповеди Правды-Истины.
Второе: «… был Иона во чреве этого кита три дня и три ночи» (Иона, 2:1), т.е. примерно трое полных суток или неполных четверо; никейско-константинопольский символ веры, пересказывая свидетельства евангелистов, предписывает веровать в воскресение Иисуса «в третий день, по Писанием», т.е. в течение двух неполных суток: со второй половины дня в пятницу до исхода ночи субботы или раннего утра воскресенья. Приводимое Матфеем предсказание: «ибо как Иона был во чреве кита три дня и три ночи, так и Сын Человеческий будет в сердце земли три дня и три ночи» (Матфей, 12:40), более детальное, чем у Луки (11:29 — 32), — не исполнилось. И вследствие этого хронологического нестроения — трое полных суток или четверо неполных не равны двум неполным — его следует относить к отсебятине, добавленной при канонизации текста с целью внесения в него определённого смысла о том, как догматически выдержанно в духе церковной традиции следует толковать знамение Ионы пророка.
Третье: «И сказал Господь киту, и он изверг Иону на сушу» (Иона, 2:11). Скептики, которые знают о том, что пищевод китов, питающихся планктоном и мелкой рыбешкой, недостаточно широк, чтобы кит мог проглотить человека, не знают, что перед входом в пищевод у китов имеется достаточно большая полость, обычно не заполняемая водой, способная вместить человека. Иона мог находиться в воздушной подушке в такой полости, но вряд ли был, пребывая в состоянии психологического шока, способен отличить её от «чрева китова», тем более, что вряд ли он знал анатомию кита. После же трёх суток пребывания в кита и после рвотной реакции животного Иона должен был выглядеть весьма жалко, а не так «яко из чертога брачного».
