Том Холланд - В тени меча. Возникновение ислама и борьба за Арабскую империю
Обзор книги Том Холланд - В тени меча. Возникновение ислама и борьба за Арабскую империю
Том Холланд
В тени меча
Не ищи драки с врагом. Проси Господа о мире и благополучии. Но если ты оказываешься лицом к лицу с врагом, тогда прояви выносливость и помни, что врата рая находятся под тенью меча.
Высказывание пророка Мухаммеда, записанное Салихом МуслимомTom Holland
In the Shadow of the Sword
THE BATTLE FOR GLOBAL EMPIRE AND THE END OF THE ANCIENT WORLD
This edition published by arrangement with Conville & Walsh Ltd. and Synopsis Literary Agency.
In the Shadow of the Sword Copyright © Tom Holland, 2012
Часть первая
Введение
Я включу в свой рассказ только те вещи, которые могут принести пользу сначала нам самим, а потом и следующим поколениям.
Евсевий. Церковная историяГлава 1
Известные неизвестные
Между двумя мирами
Юсуф Асар Ясар, арабский царь, прославившийся своими длинными волосами, благочестием и абсолютной безжалостностью, потерпел поражение. Покинув поле сражения, он направил своего покрытого пятнами крови белого боевого коня к берегу Красного моря. Он знал, что за его спиной христианские чужаки уже наступают на его дворец, чтобы разграбить сокровищницу, захватить царицу. У победителей не было причин проявлять к нему милосердие. Лишь немногие оказались более известны среди христиан (и пользовались более дурной славой), чем Юсуф. Двумя годами ранее, желая завладеть юго-западной частью Аравии для установления там своей веры, он взял их крепость Наджран. То, что произошло потом, на целое десятилетие стало кошмаром для христиан далеко за пределами Химьяра, царства на Красном море, которым правил Юсуф. Местная церковь вместе с епископом и большим количеством прихожан, запертых внутри, была сожжена. Девственницы, прибежавшие к пожару, бросались в огонь и дерзко кричали, как сладко дышать воздухом, который пахнет горящими священниками1. Одна женщина, лица которой никто и никогда не видел за дверью ее дома и которая никогда не ходила по городу среди дня2, сорвала свой головной платок, чтобы сильнее упрекнуть царя. Юсуф в ярости приказал убить перед ней ее дочь и внучку, выплеснуть на нее их кровь, а уж потом снести ей голову.
Подобное мученичество, хотя и уважалось христианской церковью, так просто не прощалось. И к Химьяру прибыла огромная армия из христианского царства Эфиопия. Защитников окружили, разбили и обратили в бегство. Юсуф понимал, что теперь, когда воды Красного моря плещутся у самых копыт его коня, он находится в конце своего пути. Его беспрекословного подчинения законам, указанным Богом пророку, недостаточно, чтобы спасти его от гибели. Он медленно направил коня в воду, и очень скоро тяжесть доспехов увлекла его на дно. Так окончилась жизнь Юсуфа Асара Ясара, последнего иудейского царя, правившего в Аравии.
Крах Химьярского царства, имевший место в 525 г., не самое примечательное событие древней истории. Самому Химьяру, несмотря на процветание в течение шести веков до окончательного краха при Юсуфе, не хватает известности Вавилона, Афин или Рима. Вероятно, это неудивительно, поскольку юг Аравии тогда, как и сейчас, был периферийным регионом по отношению к главным центрам цивилизации. Даже арабы, которых народы, ведущие оседлый образ жизни, считали жестокими и грубыми – из всех наций на земле самыми презренными и незначительными3, – могли смотреть свысока на предполагаемых варваров региона. Химьяриты, как изумленно и возмущенно сообщил один арабский поэт, оставляли своих женщин необрезанными и не считали зазорным есть саранчу4. Такое поведение считалось совершенно недопустимым.
Химьяр находился в тени не только из-за своего географического положения. Период, в котором имела место смерть Юсуфа, окутан мраком неизвестности. VI в. не поддается точной категоризации. Он представляется стоящим между двумя эпохами – классической цивилизации и Крестовых походов.
Историки относят его, как и предыдущий и последующий века, к поздней Античности, но этот термин лишь сгущает тени. После поздней Античности наступило Средневековье.
Для любого, кто привык думать об истории как о последовательности точно определенных и изолированных эпох, во всем этом есть нечто тревожащее. Как ученый в классическом фильме ужасов «Муха», ставший мутантом, сочетавшим в себе черты насекомого и человека, мир поздней Античности может показаться, с нашей точки зрения, состоящим из разнородных элементов. Далеко за пределами царства Юсуфа империи, возникшие на сказочно древних фундаментах, продолжали господствовать на Ближнем Востоке и в Средиземноморье, как и много веков назад. Сам их возраст служит для того, чтобы подчеркнуть, как основательно они освободились от уз прошлого. Возьмем, к примеру, регион, расположенный к северу от Аравии, – землю, которую сегодня называют Ираком. Здесь на приливных полосах, которые были свидетелями расцвета городской цивилизации, хранили верность царю, который, как и его предшественники на протяжении тысячелетия, был персом. Его владения, как и территории Персидской империи тысячью годами раньше, тянулись на восток до границ с Индией и в глубь Центральной Азии. Великолепие его двора, пышность ритуалов и нескромность притязаний – все это было бы прекрасно известно царю Вавилона. Но то, что когда-то было так, практически забыто народом Ирака. Распространившаяся амнезия стерла воспоминания, которые выдержали тысячелетия. Даже персы, далекие от благоговения перед правдой об их славном имперском наследии, начали его скрывать и искажать. Наследие несравненной истории Ирака – сохранившееся в персидских фантазиях о мировом господстве и победах, придающих этим фантазиям достоверность, – живет, но все чаще имеет облик не ушедших веков, а чего-то нового.
Другие супердержавы были не так невнимательны к своему прошлому. Великие города Средиземноморья, построенные из камня и мрамора, а не из илистых кирпичей, которые использовали жители Ирака, не так быстро разрушались, превращаясь в пыль. И империи, которые ими управляли, также в 525 г. считались не подверженными разрушению. Даже персам римлянин мог представляться чем-то фундаментальным, базовым. Они считали, что так Бог создал мир, и, скрипя зубами, признавали, что весь мир с самого начала был освещен «двумя глазами» – мудрыми правителями Персидского царства и могущественной империей римлян5. Тем не менее сами римляне, хотя определенно ничего не имели против лести, знали, что к чему. Они не видели смысла верить в то, что их империя существовала с начала времен, и отлично понимали, что ее величие возникло на пустом месте. Проследить ход этого возникновения и развития – значит понять тайны ее успеха. Когда Юсуф исчезал в водах Красного моря, в римской столице составлялись планы поиска в библиотеках и архивах – беспрецедентного труда ученых, целью которых было сохранение для потомков великого наследия знаний. Это был масштабный проект. История, так же как армии или золото, стала одной из составляющих силы Римского государства. Она дала империи уверенность в том, что та является именно тем, на что претендует, – моделью человеческого порядка. Как можно было поддержать престиж цезаря, если не трубить направо и налево о римской древности?
Трудность для римских творцов политики заключалась, конечно, в том, что славные события прошлого вовсе не обязательно дают надежные руководящие принципы и ориентиры для будущего. Бесспорно, империя осталась тем, чем была почти тысячу лет: самой грозной супердержавой из всех. Она была богаче и населеннее, чем ее персидская соперница, и надежно удерживала Восточное Средиземноморье, всегда самую богатую его часть. Цезарь правил огромной территорией от Балканских гор до египетских пустынь. Однако оказалось, мягко говоря, неприятно, что территория, некогда бывшая западной половиной Римской империи, к 525 г. ей вообще не принадлежала. За предшествовавшее этой дате столетие огромная часть ее владений была утрачена. Британия отделилась в 410 г., за ней в следующие десятилетия последовали другие провинции. В конце века отделилась вся западная часть империи – даже Италия и Рим. Вместо почтенного, освященного веками имперского порядка появилось «лоскутное одеяло» из независимых королевств, причем все они, за исключением нескольких – на западе Британии, управлялись военной элитой из-за пределов бывшей империи. Отношения, существовавшие между местным населением и пришельцами – «варварами», в разных государствах были различными. Одни, как бритты, сражались с захватчиками не на жизнь, а на смерть, другие, как итальянцы, приветствовали их, словно цезарей. Но во всех случаях после краха империи сформировались новые государства, личности, системы ценностей и цели. Все это со временем привело к установлению совершенно иного политического порядка в Западной Европе. Покинутые Римом провинции больше никогда не признают одного хозяина.
