Лууле Виилма - Остаться человеком, или Достоинство жизни
Чувство, гнетущее душу
Когда я научилась разбираться в воздействии стыда, то задалась вопросом: а есть ли стресс хуже стыда? Чутье подсказывало – есть. Стала доискиваться, покуда не поняла, что таковым является чувство вины – стресс, из-за которого мы вновь и вновь переживаем реинкарнации. Со временем чувство вины становится все плотнее, так как мы его подавляем, и носит уже иные названия, вызывая беду пострашнее, чем смерть, – душевное расстройство.
Обратите внимание – подавляем и оттого уплотняем. Стрессы можно подавлять, стрессы можно сжимать. В первых главах данной книги я рассказывала о подавлении стрессов, поскольку объясняла возникновение проблем с точки зрения страхов. Сама я этого не осознавала, но слово было найдено точное, так как вопросом этим занималась с любовью. Душа сумела подсказать нужное слово. Описывая воздействие стыда, я уже не использовала это понятие. В моих ощущениях стыд представлялся смертью. Я перепроверяла это много раз и записывала на бумаге.
Таким образом, существуют два стресса, которые уплотняют все прочие стрессы – страх и стыд.
На протяжении тысячелетий люди отождествляли чувство вины с зазорным поступком, потому им очень трудно переориентироваться, несмотря на все их знания. Они знают теорию, но внедрение ее в практику происходит по закону инерции. Поэтому подчеркну еще раз: чувство – это духовный уровень, а деяние – земной. Природа никого не обвиняет. Она говорит: совершил ошибку, исправь ее. Если это невозможно сделать физически, сделай духовно. Природа не говорит: виноват ты! Так говорит человек, испытывающий чувство вины, который не ощущает себя человеком, поскольку чувство и поступок он отождествляет с человеком. Единственным истинным чувством на свете является любовь. Если к слову «чувство» добавляется определение, это уже чувство вины, говорящее о том, что мы погрешили против любви и эту ошибку нужно исправить. Если мы этого не сделаем, то данное ошибочное чувство, повторившись много раз, материализуется в ошибочный поступок. Поступок этот имеет много названий – от шалости до преступления.
ВСЯКОЕ ЧУВСТВО ВИНЫ ПРОИСХОДИТ от ЖЕЛАНИЙ. ВСЕ ЖЕЛАНИЯ ЯВЛЯЮТ СОБОЙ НЕРЕАЛИЗОВАННУЮ ЭНЕРГИЮ ВНУТРИ ЧЕЛОВЕКА, ПРИТЯГИВАЮЩУЮ ПОДОБНУЮ ЖЕ ЭНЕРГИЮ И КОНЦЕНТРИРУЮЩУЮСЯ В БОЛЕЗНЬ.
Кто свое желание реализовал, тот совершил хороший либо плохой поступок и заработал звание хорошего либо плохого человека. Плохому человеку полагается заболеть хорошей болезнью, чтобы плохое уравновесилось. Однако болезнь к нему не является, так как хороших болезней не бывает. Хороший же человек заболевает – для равновесия – плохой болезнью. Если бы не так, жизнь остановилась бы.
Материальные желания рождают легкое чувство вины , которое дает о себе знать весьма болезненно. Духовные желания рождают чувство тяжкой вины , а оно зачастую вообще не дает о себе знать. Такова участь тех, кто ни в чем не повинен. Когда-то без вины виноватому одним махом снимали голову, нынче же ему просто травят душу. При этом мучители считают себя прекрасными людьми, едва ли не борцами за идею. Они прекрасно чувствуют себя, делая свое человеконенавистническое дело, и, когда приходит время, не понимают, отчего против них самих поднимается карающая рука зла.
Это большое искусство– оставаться человеком, невзирая на тяготы, и не учинять расплату над теми, кто уготовил тебе страдания. Покуда обвиняющие не поймут, что их деятельность бесчеловечна, им суждено на себе испытать чужое зло и жестокость. Кто не отвечает на их нападки, того они ненавидят, ибо его невозмутимость их унижает. Сами они не способны сперва подумать и лишь потом сказать, а этот вот – способен. Разве это не унизительно? Ведь они желали добра! Они не ведают того, что, цепляясь по привычке за свои права, творят не добро, а зло.
Взгляды человека формируются в основном на основе его личного опыта. Когда недруги впервые назвали меня коварным манипулятором, я испытала недоумение. В своей наивности сама бы я никогда до такого не додумалась. Я-то верила, что приношу пользу обществу Умом я понимала, что десяток злых псов– это еще не все общество, но укус даже одного из них причиняет боль. В довершение ко всему укушенное место, как правило, начинает гноиться. Эти люди считали себя авторитетами. В реальности же в них бушевала нереализованная авторитарность, лишающая способности мыслить. Если авторитарному человеку не удается подчинить окружающих своей воле., он ощущает свою вину, а значит, чувствует себя плохо.
Люди, о которых я рассказываю, подвергли осмеянию теорию прощения. Многие из них и по сей день известны своей деятельностью в религиозных кругах. Нанесенная ими душевная рана заставила меня задаться вопросом: откуда берется такое безжалостное непрощение, такая ненависть? Откуда вообще берет начало непрощение? Ведь непрощение – это ненависть. Я стала это понимать, когда мне открылось воздействие стыда. Прежде я даже не подозревала о том, что стыд способен сотворить с чувством вины и что возникшие стрессы способны сотворить с человеком.1. Против прошения выступают люди, которые не ощущают чувства вины, но не потому, что оно у них отсутствует.
2. Чем сильнее подавляется ими чувство вины, тем серьезнее совершаемые ими человеческие ошибки и тем сильнее их раздражает истина.
3. В порыве священного гнева они
набрасываются на того, кто советует прощать врагу.
4. Совет прощать врагу едва ли не лишает их разума, и потому они способны на самые отвратительные поступки.
5. С такими людьми нужно держаться очень осторожно. Лучше их не раздражать.Поскольку я не лезу в чужие души, а ищу и нахожу собственные ошибки и во всем виню себя, то еще до вышеупомянутых событий изнурила свое сердце до грани утраты работоспособности. Благодаря работе над собой натиск я пережила. Если бы не это, не помогла бы поддержка ни со стороны семьи, ни со стороны друзей. В какой-то момент у меня возник вопрос: бывает ли у преступников больное сердце? Теоретически это возможно. А вы могли бы назвать кого-либо из заключенных с больным сердцем? Скорее всего, нет. Зато они практически все больны легочными заболеваниями.
Почему у заключенного не болит сердце? Потому что он реализовал свою энергию преступника. За свое преступление он наказан тем, что его причислили к плохим людям. Если у заключенного больное сердце, тому есть два объяснения: либо у него дрогнуло сердце и он совершил преступление менее серьезное, чем замышлял, либо его арестовали по ошибке. Его болезнь проистекает от чувства вины перед теми, кто его любит.
Люди, желающие преступникам тяжких недугов, считают, что жизнь несправедлива. Они не понимают, сколь суровой карой является запятнанное имя, если рассуждать о последующих реинкарнациях и о потомстве. Не зря люди стремятся восстановить свое доброе имя, даже если для этого приходится замарать чужое. Очернители– это хорошие люди, марающие других собственной грязью, однако не осознающие этого. Не будь в них грязи, они не смогли бы никого очернить.
У человека, испытывающего душевную боль по поводу собственного несовершенства, может заболеть сердце, если он не уяснит, что несовершенство – это естественное явление. Будь человек совершенен, это означало бы для него конец, и его не было бы на этом свете. К сожалению, знание не защищает сердце от болезней. Если мы начнем знание высвобождать, то заодно с ним высвободим чувство вины, и наше сердце пойдет на поправку. В ходе этого процесса человек начинает по достоинству ценить свою жизнь. Начинает ощущать себя человеком.
Человек, стремящийся стать идеальным, не умеет ценить жизнь. Не умел он этого и в юности. Пережитые испытания вынуждают его оценивать свою жизнь и укреплять ее материальную сторону. К сожалению, речь, как правило, идет о деньгах. За свою жизнь ему приходится платить в буквальном смысле этого слова, и плата эта пропорциональна масштабам пережитого. Ведь медицина не бесплатна. Ценить жизнь человек начинает лишь с той минуты, когда медицина оказывается бессильной ему помочь. Если не желают учиться на чужих ошибках, приходится учиться на собственных.А. Люди, которые не ценят свою жизнь, делятся на тех, кто
– искупает свою вину,
– желает уберечься от вины.
Б. Люди, которые ценят свою жизнь, отрицают свою вину и делают это
– либо из страха,
– либо из чувства злобы.
«Все люди устают», – говорим мы. Так оно и есть. С той лишь разницей, что нормальная усталость проходит во сне. Усталость, рожденная чувством вины, является ненормальной и во сне не проходит. Ото сна либо ничегонеделанья она лишь усиливается. Наибольшая усталость возникает оттого, что человек решает проблемы за других, то есть тревожится за ближних. Тревожащийся человек делает все с душой, а нужно делать от души, от любви. На первый взгляд разницы как будто нет. Но если вникнуть, разница большая.
