Станислав Гроф - Холотропное дыхание. Новый подход к самоисследованию и терапии
Я говорю Тэву, что не могу выдержать удушье. Он продолжает побуждать меня дышать и заверяет меня, что у меня все хорошо. Я делаю несколько вздохов и сажусь; моя голова начинает кружиться и я чувствую крайнюю дурноту и, в конце концов, полную дезориентацию. Я знаю, что Тэв там, но не могу определить, где пол. Я верчусь на матрасе, не зная, где низ, где верх. (Позднее, пересказывая эту историю своему партнеру-сиделке, я поняла, что, должно быть, потеряла сознание, когда отец почти задушил меня до смерти, и это ощущение головокружения и дезориентации, вероятно, было тем, как я себя чувствовала, когда мне снова удалось сделать первые вздохи).
Падая на матрас, я ощущала этот невероятный накат океанской волны; я полностью погрузилась в нептунианское опьяненное океанское состояние. Затем ощущение стало любовью как наркотиком, и я переживала одновременное занятие любовью со всеми своими партнерами в течение всей жизни – все годы секса и наркотиков. Я снова переживала продвижение от использования наркотиков и занятия сексом к крайнему опьянению и сексу. А потом оттуда к способности иметь секс без наркотиков после лечения от сексуального злоупотребления, и назад к использованию наркотиков и сексу. Наконец, я соединилась с самым недавним опытом, когда мы занимались любовью с Джоном и предпочли не принимать наркотиков. Когда мы не использовали наркотики, чувство любви и эротической энергии было более сильным, прекрасным и божественным.
Я сделала перерыв и поблагодарила Тэва, который все еще сидел со мной. Я знала, что после плавания в опьяненном нептунианском-венерианском состоянии через всю свою сексуальную историю интимных отношений, я покончила с тяжелой работой на этот день. Я выпила немного воды, снова легла и вернулась к своему дыханию. У меня было переживание танца с Плутоном на поле, окруженном деревьями, он был темной не-человекоподобной фигурой. Я осознавала, что он был дионисийцем и более великим, чем Дионис, но также одновременно богом. Наш танец становился интенсивно и мощно чувственным и эротическим. Положив меня на землю, он занялся со мной любовью; мы сливались с почвой, с землей. У меня было осознание земли как Диониса и Божественного Женского Начала в состоянии плодородного сексуального единения. Я больше не ощущала ни себя как человека, ни Плутона как бога – теперь мы были землей. Я могла ощущать солнечный свет, пронизывающий мою земную почву, и испытывать это глубокое чувство творческой силы.
Внезапно и неожиданно я почувствовала себя как земля, рождающая поле цветов, и услышала женский голос, говорящий, что это Персефона, словно весна. Серия рождений продолжалась. Из моего центра быстро вросла гигантская секвойя, потом появился олень, потом из земли хлынул горный ручей и потек по склону горы. Он тек в океан и я чувствовала себя матерью-океаном, пронизываемым солнечным светом и рождающим дельфинов. На этот раз, лежа на матрасе, я также одновременно чувствовала, как рождаются дельфины и как они носятся по всему моему телу. Я ощущала нептунианско-венерианский океан, рождающий дельфинов, и их присутствие на моем теле.
Последний пример относится к сеансу Кати, 49-летней психиатрической медсестры, чье разрешение травматического переживания детства мы описывали выше. Катя в прошлом пережила духовный кризис, связанный с пробуждением Кундалини, и имеет легкий доступ к трансперсональной сфере. Ее отчет отличается богатым спектром духовных переживаний и не содержит никакого материала из биографии после рождения или перинатального периода.
В день, когда проходил этот сеанс Холотропного Дыхания, было очень ветрено; окна не были полностью закрыты, и временами в комнату проникали сильные порывы. Моя сиделка, красивая аргентинская женщина, беспокоилась, что я могу простудиться, и изо всех сил старалась укрывать меня. В два дня, предшествовавших сеансу дыхания, обсуждение в группе снова и снова возвращалось к теме смерти и возрождения, очень близкому и дорогому мне предмету. В прошлом я пережила духовный кризис, который принял форму психодуховной смерти и возрождения: его полное завершение и интеграция продолжались несколько лет.
Я люблю ветер, как и любое другое природное явление, но в тот день я чувствовала огромную потребность в покое, и все кружащееся несколько беспокоило и раздражало меня. Я смирилась с тем, что снаружи, равно как и внутри меня, дует ветер, но в начале сеанса я не чувствовала необходимости дышать очень глубоко; казалось, что вся та ветровая активность на улице в каком-то смысле дышит за меня. Я позволила музыке нести меня, я позволила своему уму следовать музыкальным секвенциям, и начала чувствовать, что мое тело принимает разные формы, как если бы я была куском мягкой глины, формируемым руками умелого скульптора.
Я принимала форму цветов, деревьев, скал, сверкающих водопадов и различных животных. Как будто несомая изменчивой волной непостоянства, я начинала превращаться в белку, в оленя, бегущего по лесу, и в большую черепаху в глубоком синем море. В кустах появился лучник, и я с удивлением увидела, что этот лучник выглядит в точности как я. Он взглянул на меня, без промедления натянул свой лук, поразил меня в сердце своей стрелой и исчез. Стрела не причинила мне вреда; она заставила меня чувствовать, что пространство моего сердца становится вечным тоннелем, по которому мое сознание начинает двигаться со сверхзвуковой скоростью.
Игра непостоянства продолжалась, и я становилась прекрасным горным львом, большим зеленым кузнечиком, неподвижно сидящим на цветке, потом маленьким колибри, лошадью, переходящей в галоп, и горой, покрытой густыми лесами. Эти перевоплощения доставляли моему телу огромное удовольствие. Затем последовательности стали ускоряться, и качество опыта становилось все более и более похожим на непрерывное и вечное движение волн. Меня наполняло чувство вечной изменчивости, и этот бесконечный танец непрерывного преобразования сопровождала и поддерживала музыка – относительно которой я не знала, приходила ли она снаружи или изнутри меня.
Я становилась океаном, полным рыбы и водной растительности, звездным небом, солнцем и луной, все быстрее преследующими друг друга в небесах, днем и ночью, чередующимися с большой скоростью, облаками, несомыми ветром. Все мое существо вибрировало, объем моего тела расширялся, частицы света, из которых я состояла, двигались в светящемся эфире. Пространство между ними значительно увеличилось, но центр тяготения, центростремительного и центробежного, поддерживал их единство в совершенной синхронности.
Моя Самость, свидетель опыта, не переставая шептала: «Не привязывайся, позволяй этому происходить, имей уверенность, освобождайся!». Огромная скорость, с которой я преображалась, заставляла меня чувствовать головокружение. Затем я вошла в воронку и внезапно оказалась в очень, очень спокойном и расслабленном состоянии, в полной невесомости, противоположной моему предшествующему опыту. Свет в этом измерении исходил от тел и различных объектов, а не приходил извне. Я наблюдала большую ярко-зеленую лужайку, усыпанную цветами разных оттенков, и два обнаженных тела, мужское и женское, лежащие рядом на траве, соединившись в любовном объятии.
Эти светлые и блестящие тела излучали приятный мягкий свет. Наблюдение нежного, любовного и интимного танца переполняло меня огромным возбуждением. Наблюдая эту сцену, я чувствовала, что за моей спиной материализуется великое Существо. Я говорю: «я чувствовала», поскольку я смотрела в направлении этих двух существ, занимавшихся любовью, но на самом деле видела и чувствовала во всех направлениях пространства. Я узнала в этом великом Существе, материализовавшемся от головы до пояса, благословляющую фигуру Христа.
От него исходили такое сильное притяжение и такая великая любовь, что я была полностью захвачена. Я стала клеткой его тела, но не утратила свою идентичность; я просто сознавала себя клеткой его тела и одновременно всем, на чем бы я ни сосредоточивалась. Я испытывала чувство великого покоя и полноты, была наполнена любовью и ощущала, что я, наконец, дома (см. рисунок П. 2). Я оставалась в этом переживании единения до конца сеанса, безмерно благодарная и тронутая до глубины души.
Мы спрашивали Катю, как ее переживания во время тренинга по Холотропному Дыханию повлияли на ее эмоциональное состояние, личную жизнь и профессиональную работу. Вот краткое резюме, которое мы от нее получили.
Весной 1997 г., когда я прочитала вашу книгу «Неистовый поиск себя» и решила начать обучение Холотропному Дыханию, я заново упорядочивала свой внутренний мир после духовного кризиса, начавшегося под влиянием долгого голодания и шаманских практик, и тянувшегося с 1992 г. То, что я пережила, с точки зрения ортодоксальной психиатрии считалось бы патологией – психотическим срывом со слуховыми и зрительными иллюзиями, галлюцинациями и психосоматическими расстройствами. К счастью, из-за моей профессиональной подготовки, у меня было достаточно опыта и знаний, чтобы быть способной встретить этот кризис преобразования, не сходя с ума.
