Лууле Виилма - Прощаю себе. В 2 тт. Том 2
Обучаясь прощению, я допустила большую ошибку в том, что спешила. Я хотела быстро все освободить и простить, чтобы зажить наконец спокойно. Почти целый год ушел на то, чтобы понять, что работа эта не временная. Это стиль жизни, в который нужно войти и с которым нужно слиться органически. Ну да, как известно, мудрость приходит через тернии.
Охота к спешке пропала у меня благодаря неразрешимым проблемам, которые всегда возникали в самое неподходящее время. Сделав очередное открытие, я ощущала себя очень мудрой, пока со временем не сообразила, что мудрость не имеет предела и что за одну жизнь человек усваивает лишь ничтожную долю всевозможных мудростей. В те моменты, когда я ощущала себя мудрой, я задавалась вопросом, достаточно ли я уже мудра, чтобы смело и правильно справиться со своими проблемами. Должна признаться, что некоторые проблемы продолжают возникать передо мной снова и снова, и всякий раз мне удается осмысливать их более глубоко и под новым углом, но пока я не готова для их окончательного разрешения.
Сейчас мне опять предстоит столкнуться с теми же проблемами. Мне становится смешно, когда я представляю себе, сколь глупо я повела бы себя в прежние времена. Однако страх перед этими проблемами поубавился, и этого достаточно, чтобы радостно идти дальше. Я убеждена, что когда-нибудь научусь с ходу принимать мудрые решения. Мне кажется, что страх и только страх мешает мне вести себя разумно. Мудрости повсюду Предостаточно, однако мы проходим мимо и не умеем использовать ее во благо себе. Если же используем, то пропускаем ее через себя, и она становится нашей собственной мудростью. Это – великолепное чувство.
В нашем саду растет старая яблоня, и она преподнесла мне неплохой урок. Насколько я знаю, ей более 50 лет, но так как она продолжает ежегодно плодоносить, то никто не решился заменить ее на молодое дерево. В высоту яблоня превышает 10 метров, и время от времени у нее отпиливали нижние ветки. Видимо, ей стало трудно гнать питательные соки на такую высоту, и она поступила целесообразно: пустила снизу новые ветки, а верхушка высохла. Выходит, что деревья способны думать. Если бы мы только умели увидеть и понять!
В течение пяти лет под Новый год я регулярно сваливалась с высокой температурой. Меня страшно выматывали приготовления к Рождеству и Новому году, а также годовые отчеты, но я не догадывалась, что живу неправильно. Тело пыталось мне помочь, теперь-то я это понимаю, и я благодарна ему. Эта проблема тоже разрешилась.
Во мне пробудился интерес к мудрости, которая содержится в пословицах. В них всегда находишь что-нибудь полезное на все случаи жизни. В пословицах заключено зерно истины, которое стоит того, чтобы его отыскать и пропустить через себя.
Огромным подспорьем для меня послужило осознание того, что мысль – это энергия. Ведь как принято считать – если я не делаю ничего плохого и зазорного, то человек я не плохой. Но плохая мысль – это то же плохое. Просто мы ее от страха не реализуем и считаем, что все хорошо. Теперь я знаю, что если меня начинает тревожить какая-нибудь мысль, то позже выясняется, что она явилась ко мне с некоей определенной целью. Поэтому я не считаю пустячной случайную мысль. Я всегда стараюсь додумать пришедшие в голову мысли до конца, потому что из этого всегда получается что-нибудь интересное. Частенько финал мысли бывает неведом вначале. Мне многое открылось и, я знаю, будет открываться впредь.
Очень много поучительного можно почерпнуть также из Библии. Будучи добропорядочной христианкой, я беспокоилась из-за того, что, веря в Бога как во Всеединство, я также верю в переселение душ, тогда как наши пасторы это отвергают. Это заставило меня обратиться к Библии в надежде отыскать место, где бы четко говорилось о том, что души не переселяются, а единственное переселение – это вознесение на небеса. Но ни одного однозначно трактуемого пассажа я так и не нашла. Сейчас я много размышляю о жертвоприношении, и у меня такое ощущение, что и в этом вопросе Библия трактуется слишком однозначно. Я взялась перечитывать ее с тем, чтобы ничего не упустить. Я считаю, что не надо жертвовать собой. Жертвование – это манипуляция человеком. То, что Христос пожертвовал собой, следует воспринимать не как самопожертвование, а как испытание любви.
Каждого из нас Бог наделил каким-нибудь даром, и единственное, что от нас требуется, – это служить ему этим даром. Однако обитающий в нас страх меня не любят вынуждает нас скрывать свое истинное «я» настолько, что мы не знаем о собственных дарованиях. Потому-то среди нас столько недовольных людей. Я тоже не обнаружила пока в себе ни одного дарования, но ощущаю, что близка к этому. Нужно поверить в себя, тогда возможно поверить в Бога и в других людей.
Не знаю почему, но прощение лучше всего получается у меня в церкви.
Для меня существует два вида прощения: прощение разумом и прощение сердцем. Это совершенно разные вещи. На данный момент я научилась прощать разумом. На деле это не что иное, как просто понимание. Было странно, когда к концу процесса прощения я забывала начало мысли. Не помнила, кому и что именно я должна была простить. Всякий раз я пугалась и думала: уж не склероз ли это? Позже я поняла, что я настолько прощала от всей души, что первопричина переставала для меня существовать. Я все поняла правильно.
Поскольку до сердца я еще не дошла, то с прощением от сердца у меня бывают трудности, но я стараюсь. (В этом пациентка ошибается. Не научись она прощать сердцем, исцеления бы не произошло. – Прим. автора.)
За те полтора года, что я занимаюсь прощением, я пришла к убеждению, что все, что мы в жизни осуждаем, нам суждено испытать на себе. Нам необходимо это усвоить. Сама я более всего осуждала пьянство. Трудно понять, почему люди добровольно губят себя. Я часто размышляла о пьяницах, и моя ненависть к ним все возрастала. Относиться к ним с пониманием я научилась на собственном опыте. А именно: я вдруг заметила, что одежда становится мне тесноватой. Купила новую, попросторнее, но и она стала мала. Я подумала – что за ерунда, ведь я всегда была стройной, а теперь вдруг такая напасть! Я обнаружила, что потребляю пищу в несколько раз больше, чем требуется телу, но я уже пристрастилась к еде. Особенно к сладкому. Я потеряла форму, но, так как еда меня привлекала, я продолжала есть.
Наконец я задумалась, почему я так делаю, и обнаружила, что переедание – такая же наркомания, как и алкоголизм. Несмотря на прозрение, было очень трудно урезать себя в еде. Я поняла, что сама навлекла на себя этот урок, но он был для меня крайне необходим и прибавил мне ума. Теперь я умею лучше прислушиваться к своему телу. Особенно здорово делать это в продовольственном магазине. Подхожу к прекрасному, аппетитному высококалорийному продукту и мысленно спрашиваю у тела, нуждается ли оно в этом продукте и почему. Как ни странно, но если я даю себе толковый ответ, у меня пропадает аппетит к тому, в чем мое тело не нуждается.
Таким же образом я избавилась от пристрастия к кофе. Прежде я относилась к категории «сов» и считала, что не смогу двигаться без полулитровой чашки кофе. Оказалось, что могу. Вместо кофе моему телу нужно просто больше времени на пробуждение. То есть следует раньше вставать. Невероятно, но я, которая без будильника до полудня не просыпалась, встаю теперь сама рано. Во мне зреет убеждение, что еще лучше было бы просыпаться с восходом солнца и пробуждением природы. Я уверена, что скоро приду и к этому. Возможно, это произойдет во время летнего отдыха, когда я собираюсь поститься в течение недели.Признание сердцем своих страхов далось мне в последнюю очередь. Легко прощать разумом, но покуда прощение не идет от сердца, от страхов не освободиться. В качестве примера могу рассказать о третьей годовщине смерти матери. Я считала, что три года печали – срок достаточно долгий. Я решила – что было, то было, и не стоит об этом больше думать. А так как печаль не отступала, то позвонила подруге, чтобы поболтать для поднятия настроения. Ее муж сообщил, что она пошла на кладбище приводить в порядок могилу своего отца. В тот же вечер я отправилась на день рождения. Моей соседкой за столом оказалась недавно овдовевшая молодая женщина. Я не могла выносить ее героического глотания слез и пересела на другой конец стола. Угадайте, о чем там говорили? Естественно, о мертвых. С утра до вечера все оборачивалось так, чтобы я осознала боль своей утраты. Я поняла, что глупо скрывать свои чувства и что я имею право печалиться, когда мне этого хочется. Видимое благополучие не исключает печали. Выплаканная печаль – печаль освобожденная, поэтому после слез легче жить.
И моим основным страхом тоже является страх, что меня не любят. В течение долгого времени я не желала себе в этом признаваться. Ведь я – прекрасный во всех отношениях человек, как можно меня не любить! Моя душа протестовала. Мало-помалу я стала проникаться осознанием того, что я всегда и везде старалась выслужить любовь других – и как еще старалась. И мне это удавалось. Это, конечно, горькая правда, но ее признание расставило по своим местам многие нерешенные вопросы. Я стала лучше разбираться в своем муже и в нашем браке. Я поняла, что любовь и секс – две стороны одной медали. Если одна слишком велика, то другая слишком мала. Та, что побольше, увеличивается, а поменьше – уменьшается, покуда они не меняются местами, и все повторяется сначала. Тяжкий крест и лишения вместо заветного брака по любви.
