Люмара - Семь шагов до сказки: творческий способ решения проблем
Тем временем кентавр Злющий все взрослел и все больше горя и невзгод приносил окружающим.
– Эх, жаль, что его уже за хвост не ухватишь да хворостиной не отстегаешь! – восклицал отец-кентавр, когда до него доходили новости о бесчинствах сына.
А кентавр Добрейший, как прозвали второго близнеца, только вздыхал, устраивая очередное немыслимое волшебство в своем садике. Ну что он мог сделать против брата? Уж очень тот зол и силен – вмиг разнесет на кусочки и не вспомнит о родстве.
Как-то в сад к Добрейшему забрел покалеченный мальчик с подбитым попугаем.
Кентавр выходил и мальчика, и попугая с оторванным хвостом. Вылечил пришельцев волшебными травами, что росли в его саду. Мальчик же оказался жертвой его брата Злющего! Тот как-то мимоходом разворотил караван, с которым путешествовал мальчик.
В благодарность за лечение мальчик открыл кентавру свою тайну: он умеет чувствовать правду.
Злющий носился по земле и разрушал все, что попадалось ему под руку. Он все еще гневался на упорхнувшие от него волшебные крылья и перебирал способы мести коварной сфинксе. Но ни один из них не годился: волшебство крыльев действует только тогда, когда их отдают добровольно.
В печальных раздумьях забрел кентавр в сад своего брата. Добрейший выскочил и тепло обнял близнеца. А тот только фыркнул.
– Братец, – улыбнулся добряк, – давненько тебя не видел. А я вот тут новый сорт винограда вывел. Такое вино дает – не поверишь! Отведаешь – спасибо скажешь.
– Это ты спасибо скажи, что я твою песочницу не развалил, – проворчал злюка, но пошел за братом. Может, его близнец и нюня, но в растениях и животных толк знает!
Засиделись братья: вино и впрямь вкусным оказалось, да еще и само с лозы капало. Вот диво-то.
И опьянел злющий кентавр! Подобрел и завел речь о деяниях, которые он совершил по миру. Мальчик, что сидел рядом с Добрейшим, тихонечко шептал «правда», когда злодей был честен и «неправда», когда тот мог прихвастнуть.
Рассказал Злющий и о крыльях сфинксы. Мальчик подтвердил его слова.
Добрейший пригорюнился: брат его замахнулся на мифическое существо.
– Мы, конечно, тоже порождения мифа, но не в наших руках определять судьбу мира, – рассуждал добряк. – Нужно, чтобы кто-то рассказал несчастной женщине, чего она лишилась! Иначе она так и проживет, не ведая своей судьбы! – патетически воскликнул кентавр и опасливо взглянул на похрапывающего брата. Тот лишь копытом дернул во сне, и добряк, успокоившись, продолжил:
– Но кто же это сделает? Ведь я не могу бросить мой сад и моих питомцев. Хотя кого я обманываю… Просто боюсь ввязаться в бой с братом!
– А я не боюсь! – воскликнул мальчик. – Быть может, если к сфинксе вернутся ее крылья, она оживит наш уничтоженный караван?
– Но ты мал, – вздохнул кентавр, – а пустыня велика и зла, не хуже моего братца…
– Ничего, – человечек гордо вздернул голову, – я готов сразиться и с пустыней, и с твоим братом.
Мальчик посадил попугая на плечо и отправился в путешествие.
Где-то посередине пути мальчик услышал за собой топот копыт – его догонял кентавр.
– Привет! – сказал Добрейший. – Я тоже хочу разобраться в этой истории.
Так они долго шли по пустыне. Мальчик и попугай молчали, а кентавр пел. Да как – будто душой ноты выводил.
Заслушался мальчик кентавра. Так заслушался, что себя потерял.
Проснулся он на краю оазиса, рядом мирно посапывал утомленный кентавр. «Надо же, добряк заснул, а там люди страдают!» – эта мысль билась в голове мальчика с того момента, как он глянул на сомлевшего от жары кентавра. Нет, он не станет терять время, а то опоздает.
Мальчик огляделся в поисках попугая и отправился в дальнейший путь. Стрелой пролетел он громадное расстояние и наконец выбежал к пещере – сфинкса должна быть там. Где же еще? Вот, сидит и в ус не дует, а за рекой люди страдают. Мальчик даже немного разозлился на полуженщину. Ну да что с нее взять, мифические существа ведь немного простоваты. Придет время, и они канут в прошлое, а Землей будут править люди!
Мальчик притормозил, удивленный своими мыслями, но тут же припустил вверх по тропинке, ведущей к пещере. Люди-то страдают, их нужно спасти.
– Кто ты? – встретила его вопросом сфинкса. – Ты явно не из этих мест.
– Да, я не местный, – дерзко ответил мальчик, – но я знаю о страданиях здешних людей гораздо больше, чем ты, столетиями сидящая у порога.
– И правда, прихожий, – нахмурилась полуженщина, – жители оазиса меня уважают.
– Они тебя уважают, а ты не хочешь им помочь! – заорал маленький путник.
– Да в чем дело? И что с ними случилось? Ведь я только и делаю, что решаю их проблемы! Они живут, как у бога за пазухой.
– Их пожирает чудовище из реки!
– Какое еще чудовище? В реке водится безобидный змеекот, он только мух обижает!
– А вот сейчас он требует либо сказок, либо человеческих жертв! И сказки у людей на исходе!
– Что за бред? – сфинкса покачала головой. – Монстр, требующий сказок?
Мальчик и сам понимал, что это звучит не очень… но слова так и выскакивали из него, словно горох из проткнутого мешка.
– Поспешим! – он потянул сфинксу за руку.
Мальчик буквально тащил за собой переполненную сомнениями и подозрениями сфинксу. Оазис разросся пышными деревьями и углубился прозрачными озерами далеко в пески: жители деревни с пользой применяли советы премудрой полуженщины. Вокруг пели птицы и стрекотали неизвестные насекомые. Мальчик очень спешил: у него было такое ощущение, что кто-то подгоняет его, что они опаздывают.
Неожиданно из стройного хора птичьих голосов выделился один – хриплый и каркающий.
– Кхазяи-и-и-ин! – это был попугай, которого потерял мальчик. Он выглядел потрепанным и ободранным. Вместо хвоста, который восстановил ему Добрейший, торчало куцее перо.
– Нашелся! – мальчик погладил птицу, присевшую ему на плечо, по хохолку. – Но нам сейчас некогда разговаривать! Нужно спешить!
– Стой! – закричал попугай. А поскольку хозяин не обратил на него внимания, попугай прицелился и аккуратно тюкнул его клювом по макушке.
Мальчик осел в высокую сочную траву. Его решимость бежать во имя спасения людей слабела с каждым вздохом. Какое чудовище? Сфинкса права: в реке живет безобидный змеекот. Он способен разве что улов стащить.
Мальчика заполнило ощущение неправды. Сколько же вранья он наворотил!
Сбивчиво, едва сдерживая слезы обиды на себя, мальчик рассказал сфинксе и о книге, и о кентавре, и о крыльях, спрятанных в пещере.
Поначалу полуженщина не могла сообразить, о чем толкует мальчик. То кого-то спасать, то самой спасаться, но постепенно память возвращалась к сфинксе.
– Вспомнила! – воскликнула она и обняла мальчика человеческими руками. – Теперь-то я понимаю, почему неотлучно прозябала в этом скучном оазисе! Кроме крыльев должна быть еще чернильница с волшебными чернилами! Скорее назад!
У пещеры зализывал царапины кентавр.
– Злющий! – каркнул попугай.
– Я уже понял, – пригорюнился мальчик. И как он попутал братьев? Злющий, когда проклинал реку, был уже ослаблен борьбой со сфинксой и ее крыльями, вот и не хватило его на что-то более серьезное, а мальчика он одурманил сладкоголосым пением, когда превратился в Добрейшего и догнал его в песках.
– Ну, раз уж вы явились… – нехорошо усмехнулся кентавр Злющий. – Мальчишка, лезь-ка в пещеру! И пошустрее! Не то сверну шею твоему попугаю!
– Это мы еще посмотрим, кто кому чего свернет! – сфинкса оскалилась, как настоящая львица.
– Ты без своих крыльев – ничто! – ухмыльнулся кентавр. – Ошибка природы, кошка.
– Вот сейчас и подержу тебя своим когтем! – сфинкса замахнулась мощной лапой.
– Не надо! – крикнул мальчик. – Я полезу!
В пещере было тепло и сухо: сфинкса обжила ее и благоустроила. Но из туннелей, уходящих вглубь, веяло холодом и сыростью. И в одном из них спрятались крылья.
Но как догадаться, в каком? Лазы узкие: неудивительно, что Злющий весь ободран и исцарапан.
У входа в пещеру глухо рычали друг на друга кентавр и сфинкса.
И мальчик в нерешительности застыл перед одним из проходов. Вдруг в соседнем туннеле загорелось несколько ярких точек. «Светлячки, – подумал мальчик и улыбнулся. – Наверное, они светят сфинксе по вечерам».
А светлячки тем временем пришли в движение и забегали по стене, образовывая причудливые фигуры. Потом замерли, и мальчик увидел, что светящиеся жучки выстроились в стрелку, которая указывала на один из туннелей.
– Почему бы и нет? – вслух подумал мальчик. – С какого-то из них нужно начинать.
Он встал на четвереньки и вполз в узкий лаз. Светлячки, окружив его золотистым облаком, помогали ориентироваться в темноте. На развилке умные насекомые снова выстроились в стрелку, указывая на поворот направо.
Мальчик полз довольно долго. Когда он уже отчаялся и стал подозревать светлячков, что те заманили его в ловушку, лаз вывел его в небольшую пещерку.
