Лидия Шнейдер - Семья. Оглядываясь вперед
Для существования общества требуется, чтобы новые поколения включались в процесс социализации, и это делает семью необходимой для него. Однако современное общество стало настолько сложным, что семья в одиночку уже не может научить детей всему необходимому. К этому процессу подключаются другие организации и государственные учреждения, «внесемейные» лица. Социальные проблемы локализуются не в отдельной личности и не в отдельной ячейке общества, каковой является семья, а в системе социального взаимодействия, в его особенностях, которые определяют социальную ситуацию личности или семьи. Причем в это взаимодействие вовлечены не только отдельные индивиды или семьи и их группы, но и локальная администрация, образовательные, медицинские, социальные и т. п. службы, правоохранительные органы, органы опеки, охраны материнства и детства, экономические субъекты, политические партии, группы интересов и пр.
И в конце концов в семейную систему возвращается то, что вложили в детей школа, церковь, государство. Эти общественные организации, созданные людьми как необходимые институты воспитания, в конечном счете подрывают единство и целостность семьи. Школы отдаляют детей от родителей, работа на предприятиях отрывает женщин и мужчин от дома, а государство отправляет молодых людей воевать на чужбине. Сложность ситуации заключается в том, что члены семьи просто не способны воздействовать на эту широкую социальную среду со своего микроуровня.
Проблема разрешается путем договорной регламентации взаимоотношений семьи как социального института и государства. Иначе говоря, семья и государство заключают между собой общественный договор, в котором на равноправной основе эксплицируются и формулируются все существующие политические, социальные, экономические и другие отношения между ними.
С одной стороны, общество должно нести ответственность за то, чтобы семья в полном объеме и качественно выполняла свои функции воспроизводства и социализации новых поколений. При этом общество в лице государства и других социальных институтов свободно в принятии и поддержке тех типов семей и семейного поведения, которые в наилучшей мере удовлетворяют его интерес в обеспечении устойчивого воспроизводства и успешной социализации подрастающих поколений.
С другой стороны, семья как социальный институт обеспечивает общество трудовыми ресурсами, исполнителями социальных ролей. Без этого «продукта семейного производства» социальная система не может функционировать. В принципе, семья также независима от государства и имеет право принимать любые решения, касающиеся ее жизни, совершенно самостоятельно, сообразуясь лишь с собственными целями и интересами. Это означает право семьи на любой тип семейного поведения и на любой образ и стиль внутрисемейной жизни (лишь бы он не был криминальным). Это означает, что и любые типы взаимосвязи супружества, родительства и родства в лоне семьи также независимы от государства.
Однако социологи [51] бьют тревогу: спонтанное развитие семьи связано с периодом, когда быстрое снижение смертности сделало ненужной высокую рождаемость. В наше время нормативным массовым стало одно-двухдетное родительство. Вся свобода выбора свелась к выбору между однодетностью и двухдетностью, которые и с демографической, и с социально-психологической, и с любой иной точки зрения совершенно неразличимы. Многообразие семейных структур сведено к малодетности, к обезличенной стандартности этого единственного типа семьи и репродуктивного поведения. Это резко снижает семейную стабильность, ухудшает положение семьи как социального института, который предполагает плюрализм семейных структур, включая многопоколенные семьи с тесными родственными связями или по крайней мере нуклеарные семьи с несколькими детьми.
Семейная политика должна быть ориентирована на совершенствование всего строя современной цивилизации, по существу антисемейной, враждебной семье, невосприимчивой к ее проблемам и болезням.
Социальная среда предоставляет широкий выбор агрессивных и противоправных моделей поведения, социальные пороки становятся общедоступными. Дух цивилизации сегодня настолько силен, полон соблазнов и греховности, что способен проникать в человеческие души через все мыслимые и немыслимые ограды. Посему важно помочь людям научиться встречать этот дух достойно: и отсекательно, и преобразовательно. Мы постепенно начинаем осознавать, что перемены должны начинаться с каждого конкретного человека, с каждой семьи.
Известны исследования Р. Бенедикт жизни американских индейцев. На их основе она выдвинула и разработала концепцию синергии [52] . Весь сравнительный материал позволяет сделать вывод о том, что общества, где не обнаруживается агрессивности, обладают социальным порядком, при котором индивид одним и тем же действием и в одно и то же время достигает выгоды и для себя, и для группы… Отсутствие агрессивности имеет место (в этих обществах) не потому, что люди бескорыстны и ставят социальный долг выше личных желаний, а потому, что социальные установления обеспечивают тождественность того и другого. Общества с высокой социальной синергией – это те, институты которых обеспечивают взаимную выгоду от предпринимаемых действий, общества с низкой социальной синергией – это те, где выгода одного индивида оборачивается победой над другими и побежденное большинство вынуждено изворачиваться на свой страх и риск. Но откуда у американских индейцев общества с высокой синергией?
Существует точка зрения, что изначально «сообщество людское состояло из счастливых семей… Энергия любви формировала семью».
Человек – существо общественное, которому, для того чтобы выжить, необходим целый ряд социальных связей. Постоянное взаимодействие с другими людьми, с социальной средой, в которой он живет, формирует его личность во всех аспектах, какие только можно себе представить .
В социально-психологической литературе было опубликовано немало дискуссий по поводу роли той социальной среды, в которой живут семьи. Знание факторов, которые не способствуют благополучию семей в том или ином районе и их участию в общественной деятельности, в целом очень ограничено. Вместе с тем эмпирически выделенные факторы составили четыре основные группы: а) разногласия между родителями и отсутствие четких дисциплинарных требований в семье; б) психические нарушения и криминальное поведение родителей; в) низкий социальный статус семьи и плохие жилищные условия; г) неблагоприятные особенности школьной среды.
Еще одной причиной может быть отвержение и деморализация семей. Это происходит из-за того, что на семьи навешиваются ярлыки неблагополучных.
М. Раттер указывает еще на низкий социальный статус района. В основе этого явления лежит целый комплекс причин. Одна из них заключается в том, что в районах с низким социальным статусом сосредотачиваются «трудные семьи», поскольку это единственные районы, в которых они могут найти жилье [53] .
Вторя классикам [54] , можно констатировать поразительную вещь – любовь и воля, которые в былые времена всегда помогали справиться с жизненными невзгодами, в наши дни сами стали проблемой . С этим обстоятельством тесно связана другая особенность, характерная для современной культуры, которая основана на стимулировании потребности покупать, на идее взаимовыгодного обмена [55] . Счастье современного человека выражается в восторге, с которым он разглядывает витрины, и в возможности купить все, что он может себе позволить – за наличные или в кредит. Точно так же он (она) смотрит и на людей. Привлекательная девушка для мужчины или привлекательный мужчина для женщины – это призы, которые они стараются заполучить. Привлекательность обычно означает набор популярных качеств, пользующихся спросом на рынке личностей. Что именно делает человека привлекательным, зависит от моды.
Неудивительно, что в культуре, где преобладает ориентация на рынок, а материальный успех имеет исключительную ценность, любовные взаимоотношения следуют той же схеме обмена, которая главенствует на рынке товаров и рабочей силы.
Прошло время, когда человеком двигали немногие стимулы, на которых сосредотачивались все силы его души и которые превращались от этого в страсть, в мощный пучок энергии, направленный в одну точку. Мы живем в эпоху многих стимулов, и духовная жизнь человека резко переменилась, в нее вошли экономика, политика, рабочие обязанности, материальные и бытовые запросы, культурные и творческие тяготения, тяга к развлечениям и увлечениям. Любовь отошла назад, потеснилась, уступила им часть своего места. А вместе с этими громадными переменами любви мешают и стрессовые нагрузки, нервная усталость, социальные тяготы и нехватки. Вся жизнь людей перестраивается в своих основах, и любовь занимает в этой перестраивающейся жизни новое, тоже меняющееся место. Она приходит в новые соотношения с потребностями, пропитывается новыми переживаниями, по-новому сплавляется с другими чувствами. Она что-то теряет и что-то приобретает, делается в чем-то слабее, в чем-то сильнее. Это процесс подчас драматических, болезненных переломов.
