Леонид Бурлачук - Психодиагностика: учебник для вузов
Авторы Р-шкалы, отвечая на эту критику, в основном ограничиваются указанием на то, что их цель «не заключалась в создании вспомогательного средства для диагностики психотических расстройств или различения психотических больных от нормальных». Шкалы предназначены для «проверки определенных теорий о природе личностных черт, лежащих в основе психоза, и их отношений к другим заболеваниям». Неспособность Р-шкалы дифференцировать психотических больных от здоровых объявляется «побочным и даже не имеющим прямого отношения к основной проблеме результатом» (Eysenck, Eysenck, 1977, p. 651–652). Это противоречит ранее высказанному положению о значительном сходстве между понятием психотизма и психиатрическим диагнозом. «Если бы не было такой зависимости, то, бесспорно, было бы совершенно неоправданным использование терминов „нейтротизм“ и „психотизм“ по отношению к чисто психологическим измерениям» (Айзенк, Айзенк, 1976, с. 119).
Все вышеизложенное позволяет сделать вывод о том, что введение личностного измерения «психотизм» не имеет под собой строго научного обоснования. Экспериментальные данные, на которые опираются авторы этого измерения, противоречивы, а использование шкалы психотизма может способствовать появлению ложных диагностических ориентиров.
Довольно подробным, хотя и не во всех деталях, рассмотрением концепции психотизма и валидности Р-шкалы как диагностического инструмента нами преследовалась вполне определенная цель – раскрытие часто игнорируемых в практике зависимостей, могущих существовать между методикой и теорией личности.
Выделенные Г. Айзенком измерения личности рассмотрены нами на примере одного из них – психотизма, но это не означает, что другие менее подвержены критике. Так, Гилфорд (Guilford, 1975,1977), не отвергая экстраверсию в качестве одного из важнейших измерений личности, доказывает ошибочность взглядов Айзенка на то, что этот фактор второго порядка – это сочетание двух факторов первого порядка: S(общительность) и R (ратимия, или импульсивность). Айзенк (Eysenck, 1977) не смог убедительно опровергнуть и эту критику.
Не менее уязвим подход, основывающийся на выделении черт личности. Исследованиям Кеттелла, наиболее выдающимся представителем данного подхода, присущ выраженный эмпиризм, пренебрежение какими-либо исходными теоретическими представлениями о содержании и количестве определяемых черт личности. При избранной автором 1бPF технике сбора данных ничего не известно о функциональных связях между переменными, эти связи выражаются лишь в виде корреляций – меры линейной зависимости между переменными. А. Анастази (1982) замечает, что факторы, выявляемые с помощью корреляции субъективных оценок, скорее могут отражать влияние социальных стереотипов и других постоянных ошибок в суждениях, нежели структуру свойств личности. Подтверждением является невозможность воспроизведения первичных факторов Кеттелла (Eysensk, 1977). Кеттеллу не удалось верифицировать и исходную гипотезу об идентичности структурных элементов в факторах, выделенных на основе i-данных, полученных путем регистрации реального поведения человека в повседневной жизни, и тех, которые выделены на основе (L-данных, полученных с помощью опросников. Таким образом, в оценке результатов, полученных с помощью факторных опросников, необходима большая осторожность (см. также раздел 3.2).
Заключение
Использование личностных опросников в психодиагностике имеет давнюю историю. По своей популярности среди психологов-практиков они уже не одно десятилетие занимают первое место в ряду инструментов оценки личности. Разнообразие этих методик столь велико, что, наверное, трудно найти то качество или тип личности, для измерения которых не было бы разработано соответствующих опросников. Предпочтительное использование опросников психологами-практиками, сталкивающимися с необходимостью оценки личности, вполне понятно. Простота применения, сравнительная легкость в обработке данных были и остаются весьма привлекательной стороной личностных опросников. При этом нередко остаются в тени проблемы, связанные с достоверностью быстро и легко полученных результатов. Рассмотренные в этой главе исследования позволяют взглянуть на процесс формирования ответов на вопросы (утверждения), которые мы предлагаем нашим обследуемым, выявить в этом процессе наиболее слабые, с точки зрения достоверности результатов, звенья. Наконец, что немаловажно, такой подход позволяет понять то, что ответы обследуемых формируются под влиянием весьма значительного количества факторов, одним из которых может быть, например, то свойство личности, которое мы стремимся измерить.
Непосредственное отношение к достоверности получаемого с помощью опросников знания о личности имеют теоретические взгляды их разработчиков. Очень трудно представить опросник, в основе которого не было тех или иных представлений о личности, ее структуре. Эти представления могут быть неявны и достаточно просты, как в так называемых эмпирических опросниках. За другими опросниками (и их немало) стоят теории личности, разрабатываемые в течение длительного времени, более того – теории, нередко претендующие на универсальность. Именно поэтому в данной главе было уделено достаточно много места анализу такого личностного измерения, как «психотизм».
Подводя итоги нашему рассмотрению проблем, связанных с личностными опросниками, еще раз подчеркнем, что данные, получаемые с их помощью, имеют вероятностно-ориентирующее значение, они не готовая истина о субъекте, а основа для дальнейшего изучения личности.
Глава 6. Проективная техника
Я предпочитаю смотреть на проективную психологию как на психологию протеста… С методологической и концептуальной точек зрения можно рассматривать проективную психологию как воплощение серьезного мятежа против многих из основных течений теоретической психологии…
Лоуренс АбтУстойчивый интерес психологов к проективной диагностике сохраняется уже более полувека. Различные проективные методики широко используются в практике исследования личности во всех областях современной психологии. С их помощью не только получают какие-либо знания о личности. Нередко они служат рабочим инструментом для проверки тех или иных теоретических положений. О важности места, которое проективные методики занимают в современной психодиагностике, свидетельствуют регулярно проводимые в течение многих лет международные конгрессы [91], созданные во многих странах специальные научные институты и общества, публикуемые на разных языках периодические издания. На формирование проективного похода к диагностике личности оказали (и оказывают) влияние разные, порой противостоящие друг другу психологические теории. Каждая из них в той или иной мере наложила свой отпечаток на понимание сущности проективного процесса, осмысление, интерпретацию диагностических данных. В итоге фактически образовалась особая область психологических исследований, которая выходит за рамки психодиагностики и имеет общепсихологическое значение.
В советской психодиагностике первые упоминания о проективных методиках (тогда было принято написание «прожективные» тесты) появляются в конце 1960-х гг. Надо сказать, что появление этого типа диагностической техники не вызывало сколь-нибудь заметного энтузиазма со стороны академической психологии. В сознании многих влиятельных советских психологов проективные методики напрямую связывались с психоанализом, считались его порождением. Установление такой связи, естественно, закрывало путь этим тестам в практику. Какое-то время психологам, начинавшим в те годы работу с ними, приходилось прибегать к своего рода эвфемизмам, называя их «перцептивными методиками» или, как автор этих строк, «слабоструктурными зрительными стимулами».
В этой главе будут рассмотрены предыстория проективной техники и учение о проекции как психологическом механизме, предложена классификация проективных методик, их теоретическое обоснование и отношение к бессознательному психическому, читатель познакомится со спорами между «проективистами» и «объективистами», наконец, получит ответ на вопрос о том, стоит ли сегодня разрабатывать новые проективные тесты.
6.1. Предыстория проективной диагностики
Исследователи, обращавшиеся к проективной технике, единодушны в том, что в ее основе лежит извечно присущее человеку стремление истолковывать явления и предметы окружающей действительности во взаимосвязи со своими желаниями, потребностями, чувствами, всем тем, что составляет интимный мир личности, иногда на психологическом жаргоне называемый «внутренними условиями». С давних пор, вглядываясь в плывущие по небу облака, наблюдая игру света и тени на поверхности моря, люди «видели» разных животных, русалок, пытались угадать свое будущее, рассматривая причудливые конфигурации, образованные при попадании расплавленного воска или свинца в холодную воду. Давно было известно и то, что личность писателя, художника всегда в той или иной степени присутствует в его произведениях. Тем не менее должны были пройти столетия, прежде чем всем известные наблюдения были использованы для исследования личности.
