Роберт Грин - 33 стратегии войны
Оставь себе пространство для маневра. Если вы сами загоните себя в ограниченное пространство или привяжете к каким-то обстоятельствам, сковывающим ваши действия, то не сможете проявить мобильность и гибкость. Между тем свобода маневра просто необходима. Сохранить возможность двигаться, оставить за собой большую свободу, чем у неприятеля, — вот что важно. Это важнее, чем захват территории или имущества. Вам требуются открытые просторы, а не косное, омертвелое пространство. Следовательно, старайтесь не взваливать на себя обязательств, которые бы ограничивали ваши возможности. Кроме того, старайтесь не занимать таких позиций, откуда некуда было бы двигаться. Потребность в пространстве — фактор не только физический, но не в меньшей степени психологический: необходимо сохранять свободный, ничем не скованный ум, если хотите создать хоть чтото стоящее.
Ставь неприятеля не в трудное, а в безвыходное положение. Не стоит недооценивать врага: большая часть ваших противников, скорее всего, люди неглупые и изобретательные. Если своими маневрами и уловками вы просто зададите им задачку, они обязательно ее решат. Иное дело дилемма: что бы они ни делали, как бы ни реагировали — отступали, атаковали, оставались на месте, — все равно они в беде. Куда ни кинь — все клин. Стремитесь к тому, чтобы любая возможность оборачивалась для них проигрышем: если вы будете действовать быстро и точно, то сможете принудить своих врагов либо вступить в бой не подготовившись, либо отступить. Все время старайтесь завлекать их в положения, которые кажутся им заманчивыми, но на деле оказываются ловушками.
Создавай максимум неразберихи. Вашим недругам очень важно читать в вашей душе, хоть как-то понимать ваши намерения, они так и норовят проникнуть в ход ваших мыслей. Вам, следовательно, нужно приложить усилия для того, чтобы не позволить им этого, чтобы направить противников по ложному пути. Заставьте их тратить силы и время на проверку дезинформации, создавайте неоднозначные, двусмысленные ситуации, чтобы было трудно понять, что именно вы собираетесь предпринять. Чем больше вы будете обескураживать окружающих, сбивая их с толку своей непредсказуемостью, тем больше неразберихи внесете в их мирок. А ведь в созданном вами безумии, безусловно, есть система, хаос поддается контролю — по крайней мере, для вас. Неразбериха, с которой приходится разбираться вашему противнику, ослабляет его, истощает и подрывает могущество.
Поэтому сто раз сразиться и сто раз победить — это не лучшее из лучшего; лучшее из лучшего — покорить чужую армию, не сражаясь.
— Сунь-цзы (IV в. до н. э.)ИСТОРИЧЕСКИЕ ПРИМЕРЫ 1. В ноябре 1799 года (18–19 брюмера VIII года, по революционному летосчислению) Наполеон Бонапарт в результате государственного переворота пришел к власти во Франции и стал первым консулом, получив практически полный контроль в государстве. На протяжении десятилетия Францию сотрясали революции и войны, так что теперь самым важным для Наполеона было немедленно установить в стране мир. Необходимо было дать народу возможность оправиться от потрясений, а тем временем собраться с силами и укре пить свою власть. Мира, однако, было не так просто добиться.
У Франции имелся в Европе злейший враг — то была Австрия. Две многочисленные австрийские армии стояли под ружьем, готовые выступить против Наполеона: одна к востоку от Рейна, другая — под командованием фельдмаршала Меласа — в Северной Италии. Австрийцы явно замышляли крупномасштабную кампанию. Промедление могло слишком дорого стоить, Наполеону требовалось перехватить инициативу. Он должен был справиться хотя бы с одной из двух армий — лишь это могло заставить Австрию согласиться на мирные переговоры. Одна козырная карта у Наполеона, правда, была: за несколько месяцев до описываемых событий французская армия захватила Швейцарию. Кроме того, французские войска стояли в Северной Италии, которую Наполеон отбил у австрийцев несколькими годами раньше.
Обдумывая и планируя первую свою кампанию — первую, которой он по-настоящему руководил, — Наполеон на несколько дней заперся в кабинете. Его секретарь Луи де Бурьен вспоминал впоследствии, что, войдя в кабинет, заставал его лежащим на гигантских картах Германии, Швейцарии и Италии, которые были разложены по всему полу, от стены до стены. На столах громоздились стопки донесений разведки, на сотнях карточек, разложенных по коробкам, Наполеон вел записи, просчитывая реакцию австрийцев на предполагаемые удары. Растянувшись на полу и что-то бормоча себе под нос, он прокручивал в уме каждый мыслимый вариант атак и контратак.
К концу марта 1800 года Наполеон вышел из кабинета с готовым планом кампании в Северной Италии, гораздо более смелым и дерзким, чем могли вообразить себе его помощники. В середине апреля французская армия под командованием генерала Жана Моро должна была форсировать Рейн и оттеснить восточных австрийцев назад в Баварию. После этого Наполеон собирался во главе пятидесятитысячной армии, которая уже базировалась в Швейцарии, пройти в Северную Италию по многочисленным проходам и перевалам в Альпах. Затем одна из дивизий Моро должна была двинуться на юг для соединения с Наполеоном в Италии. Первый удар Моро в Баварии и последующее разделение на дивизии должны были, по замыслу Наполеона, сбить австрийцев с толку и встревожить. А если австрийскую армию на Рейне удастся подвинуть на восток, она окажется слишком далеко, чтобы прийти на помощь соотечественникам в Северной Италии.
Перейдя через Альпы, Наполеон планировал собрать свои войска и связаться с дивизиями генерала Андре Массены, которые уже стояли в Северной Италии. После этого он хотел направить свою армию в городок Страделла, нарушив связь между Меласом в Северной Италии и штабом в Австрии. Изолировав Меласа и направив туда подвижные французские отряды, Наполеон получал множество прекрасных возможностей поразить австрийскую армию. В какой-то момент, излагая свой план Бурьену, Наполеон улегся прямо на громадную карту на полу кабинета и воткнул булавку рядом с городом Маренго, в центр итальянского театра военных действий. «Я сражусь с ними здесь», — сказал он решительно.
Прошло несколько недель. Наполеон уже начал размещать свои армии, когда пришли тревожные вести: Мелас напал первым и нанес несколько ударов армии Массены в Северной Италии. Массена был вынужден ретироваться в Геную, где австрийцы, не мешкая, окружили его армию. Французам грозила серьезная опасность: если Массена не сдержит напора противника и сдастся, то австрийцы получат возможность прорваться на юг Франции. К тому же Наполеон очень рассчитывал на Массены в своих планах нападения на Меласа. Тем не менее он воспринял известие на удивление хладнокровно и ограничился тем, что внес кое-какие поправки в свои планы: он решил, что пошлет в Швейцарию более многочисленную армию и отправит приказ генералу Массене любыми средствами продержаться хотя бы восемь недель, не давая Меласу отвлечься, пока Наполеон будет продвигаться в глубь Италии.
На следующей неделе подоспели новости, которые вызывали не меньшее беспокойство: после того как Моро начал свою операцию, стараясь вытеснить австрийцев к Рейну, он отказался перевести дивизию, на которую рассчитывал Наполеон в Италии. Моро заявил, что дивизия нужна ему самому, что без нее ему никак не справиться. Вместо этой дивизии он прислал другую, небольшую и менее опытную. Французская армия в Швейцарии уже начала опасный переход через Альпы. У Наполеона не было выбора, пришлось соглашаться на то, что давал ему Моро.
К 24 мая Наполеон успешно закончил переброску армии в Италию. Мелас, полностью поглощенный осадой Генуи, не придавал значения донесениям о продвижении французских войск на север. Наполеон тем временем прошел до Милана, приблизился к Страделле, где, как и намеревался, отрезал австрийские коммуникации. Теперь, словно кот, подкравшийся 13 33 стратегии войны к добыче, он мог дожидаться, пока Мелас обнаружит ловушку, в которой оказался, и будет пытаться вырваться из нее где-то неподалеку от Милана.
Однако 8 июня Наполеон снова получил дурные и тревожные вести: Массена не сумел держаться дольше и сдался на две недели раньше, чем они рассчитывали. Кампания с самого начала не задалась, все шло не так, с множеством ошибок, на каждом шагу происходили непредвиденные события — австрийцы напали очень рано, Моро не повиновался приказам, а теперь еще Массена потерпел поражение у Генуи. Помощники Наполеона готовились к худшему, но сам он, однако, не только сохранял невозмутимость, но и пребывал, казалось, в каком-то радостном возбуждении. Каким-то непостижимым образом он провидел в этих внезапных поворотах судьбы благоприятные для себя возможности — так и в потере Генуи он неожиданно усмотрел превосходный шанс для всех них. Наполеон на ходу поменял весь план; вместо того чтобы дожидаться появления Меласа в Генуе, он вдруг перебросил свои дивизии на север, широкой сетью.
