Робин Бэйкер - Постельные войны. Неверность, сексуальные конфликты и эволюция отношений
Многочисленные случаи изнасилований в военное время объясняются тем, что многие мужчины становятся насильниками, а не потому, что ограниченное количество насильников начинает совершать больше изнасилований. И такую картину мы должны ожидать увидеть, если придерживаться мнения, что все мужчины являются потенциальными насильниками, а не того, что генетически ограниченное число мужчин имеет склонность к насилию. Хотя она и может показаться неприятной, это просто не более чем очередная особенность мужского поведения, которая ярче проявляется на войне, – все мужчины являются потенциальными убийцами.
Солдаты в Сцене 34 были по большому счету молодыми людьми, которые, родись они в другое время и в другом месте, заявили бы, что неспособны ни на насилие, ни на убийство. И все же в рамках сценария войны они смогли пойти и на насилие, и на убийство. И это неудивительно. Как мы обнаружили в Сцене 33, все мы несем в себе гены предков-насильников. По тем же причинам мы все несем в себе гены убийц.
Во-первых, давайте рассмотрим факт убийств во время войны. Немногие люди станут отрицать то, что предрасположенность к ведению войны против соседских сообществ имеет биологическую основу. Похожее поведение демонстрируют многие социальные животные, от насекомых до приматов. Соседствующие сообщества шимпанзе, к примеру, были замечены за тем, что, объединяясь в группы примерно по 40 особей, развязывали так называемые межгрупповые розни. Одна социальная группа, за которой систематически наблюдали в течение нескольких месяцев, последовательно убивала отдельных особей другой группы до тех пор, пока ни одного не осталось в живых. Поскольку речь идет о людях, добавим, что исторически зафиксированные войны между различными племенами в Новой Гвинее и Южной Америке немногим отличаются от этих розней. Разница лишь в расстоянии, с которого люди могут убить друг друга. И хотя современные человеческие войны между государствами несоизмеримо масштабнее по количеству пострадавших, поведение, мотивации и страхи отдельных индивидов быть убитыми друг другом практически идентичны.
Как бы он ни был нам отвратителен, придется принять тот факт, что большинство живущих сейчас людей, живы только потому, что когда-то в прошлом то общество, в котором счастливо жили их предки, выиграло войну и убило других людей. Это общество сумело завоевать или удачно отразить врага, намеревавшегося защищать свои территории или захватывать чужие. Исторические документы описывают массу обществ и цивилизаций, уничтоженных собственными соседями. И мы, скорее всего, являемся потомками убийц, а не тех, которые были истреблены, и, таким образом, у всех нас есть потенциальная склонность к убийству. Если говорить о военном времени, многие люди сталкиваются с обстоятельствами, в которых выгоды от убийства другого человека сильно перевешивают издержки, в мирное же время с такими обстоятельствами сталкиваются весьма немногие люди.
Далее давайте рассмотрим изнасилование в военное время. Мы все унаследовали наши гены от тех мужчин-предков, которые на войне использовали любую возможность для репродукции, даже когда она подразумевала изнасилование. Мы не унаследовали гены тех мужчин, которые решили подождать, пока не подвернется более безопасная и более традиционная возможность в будущем, которой так и не представилось. Те мужчины из Сцены 34, которые решили не насиловать юную девушку, прожили не так долго, чтобы произвести на свет еще детей, унаследующих их сочувствие, в то время как один из мужчин, изнасиловавших ее, произвел ребенка, унаследовавшего его безжалостность. И именно посредством такого процесса вычищения генов, не дающих возможности повысить наши шансы на репродуктивный успех, эволюция оставила в живых то большинство мужчин, которое имеет склонность к насилию при соответствующих обстоятельствах.
Изнасилования и убийства в военное время также влияют на процесс, называемый генетической фильтрацией. Посредством этого процесса война вытесняет и порой уничтожает целые кланы. Армии захватчиков присваивают себе земли и насилуют женщин. Последующие поселенцы устанавливают долгосрочные отношения и заводят детей менее агрессивными методами. С помощью подобных средств целые генетические племена могут быть профильтрованы и отсеяны другими, более успешными генетическими линиями. Сегодня в мире живет немного людей, у которых не осталось генов тех предков, которые жили в абсолютно другой географической зоне две тысячи лет назад. Изнасилование во время войны – это один из ключевых элементов в общемировом обмене генами. Ни один из нас не был бы тем человеком, которым сейчас является, если бы один из наших предков не воспользовался бы преимуществом своей невосприимчивости к людским горестям на войне и не совершил бы изнасилование и убийство.
С точки зрения биологии может показаться странным, что мужчины в Сцене 34 сочли двенадцатилетнюю девочку подходящей мишенью. Но, к сожалению, в этом нет ничего удивительного. Авторитетные исследования говорят о том, что женщины могут беременеть в любом возрасте, от 7 до 57 лет, также имеются неподтвержденные свидетельства того, что женщины беременели вплоть до 70-летнего возраста. Таким образом, с точки зрения репродуктивности предрасположенность к тому, чтобы находить любую женщину в этом возрастном промежутке сексуально привлекательной, порой оправдана. Девочки допубертатного периода могут переживать овуляцию до того, как у них разовьется грудь и вырастут лобковые волосы, до появления первой менструации. Женщины после климакса могут забеременеть в течение почти восьми месяцев после своей последней менструации. И как мы подробно обсудили в Сцене 2, мужчины, сталкиваясь с женщинами постпубертатного и доклимактерического возраста, не в состоянии определить, фертильны они или нет.
Поскольку мы говорим об изнасиловании, юные девушки и пожилые женщины являются в некотором смысле жертвами подсознательного стремления, свойственного их полу, сбивать с толку и обманывать мужчин. Неспособные вычислить, фертильна ли женщина, мужчины пытаются покрыть и оплодотворить всех подряд, где и когда угодно. Как мы заметили, если оставить выбор за мужчинами, они предпочтут женщин, находящихся на пике фертильности (от 20 до 35 лет), но при некоторых обстоятельствах сочтут привлекательными и совсем юную, и очень пожилую женщину. Оказавшись лицом к лицу с четырьмя женщинами, одна из которых была еще младенцем, вторая – двенадцати лет от роду, третья – в возрасте около тридцати и четвертая – в возрасте за шестьдесят, все мужчины в Сцене 34 захотели осеменить тридцатилетнюю женщину, трое захотели сделать то же самое с двенадцатилетней, и ни один не захотел оплодотворить пожилую женщину и младенца. При других обстоятельствах, если бы у мужчин не было выбора, то пожилая женщина тоже подверглась бы изнасилованию.
У обеих изнасилованных женщин произошла овуляция, в результате чего они забеременели. Вероятно, овуляцию вызвало само изнасилование, как мы уже обсудили (Сцена 33). Это было практически предсказуемо в случае матери, но случилось и с дочерью. Если учитывать, что у женщины может произойти овуляция в ответ на изнасилование, шансы, что мать забеременеет, были очень высоки, примерно 1:3. Однако шансы того, что забеременеет дочь, были, вероятно, не выше 1:50.
Трудно угадать, кто из солдат стал отцом двоих детей. Неизбежно одной из особенностей группового изнасилования будет напряженная спермовойна внутри тела жертвы. При прочих равных мы должны ожидать, что первый мужчина, который осеменит каждую из женщин, и станет победителем спермовойны (Сцена 21). Он был тем самым, чьи добытчики рванули вперед и добрались до фаллопиевых труб, чьи киллеры были первыми, кто занял позиции в матке, и чьи блокировщики первыми получили шанс засесть в шейке матки. Однако, как мы обсудили в Сцене 21, многое зависит от того, как быстро последующие мужчины оплодотворят женщину, насколько эффективно пенис каждого очистит влагалище от семени предыдущего мужчины и в какой момент у женщины произойдет овуляция. В Сцене 34 существенный перевес будет в пользу командира, потому что он первым оплодотворил обеих женщин, но любой из обреченных на смерть мужчин мог оставить потомка, который унаследует его гены насильника.
Сцена 35
Все мужчины одинаковы
Из угла бара раздался смех. Две женщины, сидящие за столиком, оглянулись, внезапно почувствовав, что привлекают к себе внимание, но к тому моменту они были настолько пьяны, что это их уже не волновало. Они снова наклонились друг к другу, и та, что повыше, сделала чашу ладонями, чтобы показать подруге, какие большие яйца у ее партнера. Уж она-то в свои годы этого добра повидала, сказала она, но у ее партнера самые большие, это точно.
Две подруги не виделись несколько лет, но периодически переписывались. В конце концов они решили, что настало время снова встретиться, так что одна из женщин пригласила подругу вместе с партнером и двумя детьми погостить на уикенд. Сегодня вечером мужчины захотели посмотреть по телевизору какую-то спортивную программу, и женщины решили оставить их присматривать за детьми, а сами отправились выпить и поделиться друг с другом новостями. Теперь обе они уже были пьяны, и чего им хотелось на самом деле, так это поговорить о сексе. В частности, каждой хотелось узнать о сексуальной жизни подруги.
