Ролло Мэй - Любовь и воля
75
Webster's Collegiate Dictionary (Springfield, Mass., G.&C. Merriam Company).
76
Webster's Third New International Dictionary (Springfield, Mass., G. & C.Merriam Company, 1961).
77
На тот довод, что в действительности Платон говорил о педерастии, любви мужчин к мальчикам, и что греки ценили гомосексуальность выше гетеросексуальности, я отвечаю, что эрос имеет одни и те же особенности независимо от формы любви, о которой вы говорите. Я не считаю, что это каким-то образом умаляет понимание любви Платоном. Кроме того, "существует доказательство, что Сократ не занимался педерастией, – пишет профессор Морган, – и нет никаких убедительных доказательств, что этим занимался Платон. Мне кажется, что этот вопрос интересен только для ученых, изучающих Афинскую историю культуры. Философское толкование любви Платона стоит совершенно в стороне от гомосексуальности и гетеросексуальности. ...Если бы Платон жил сегодня, то его язык, вероятно, отражал бы наши общественные устои, но не требовал бы никаких фундаментальных поправок в связи с этим. . В любом культурном окружении человек, который охвачен только плотскими стремлениями и удовлетворяется только плотским образом, правильно и по праву порицается как бесстыдное, глупое, легкомысленное животное; изложение любви, представленное Платоном, может сегодня занимать такое же прочное место, как и когда-либо". (Douglas N.Morgan, Love: Plato, the Bible and Freud (Englewood Cliffs, N.J., Prentice-Hall, 1964), pp.44-45).
78
Это отвечает связующей функции эроса; по своей этимологии слово "религия" (re-ligio) означает связь.
79
Сумерки богов (Москва, Изд-во политической литературы, 1989), с.308.
80
Фрейд, конечно же, не хотел представить секс и любовь как нечто банальное. Он сам удивлялся бы, как настойчиво в нашем обществе придерживаются его акцента на сексуальности как основе жизни, вплоть до reductio ad absurdum Он бы пришел в ужас от Кинси и Мастерса, которые определяли секс таким образом, что утрачивалось именно то, что Фрейд больше всего хотел сохранить – интенциональность половой любви и ее широкий смысл в психологическом созвездии человеческих переживаний. Неважно как часто Фрейд изъяснялся в таких физиологических понятиях, как "наполнение и опорожнение семенных пузырьков", в его взгляде на секс всегда присутствовало чувство mystehum tremendum, в духе Шопенгауэровского: "половая страсть – это ядро воли к жизни".
81
Morgan, p.136.
82
Ibid., p139.
83
Sigmund Freud, "On the Universal Tendency to Debasement in the Sphere of Love" (1912), Standard Edition of The Complete Psychological Works of Sigmund Freud, trans, and ed. James Strachey (London, Hogarth Press, 1961), XI, pp.187-188.
84
Зигмунд Фрейд, "По ту сторону принципа удовольствия" в Психология бессознательного (Москва, Просвещение, 1980), сс.382-424.
85
Там же, с.35. Фрейд сам выделил эти предложения курсивом.
86
Там же, с.38.
87
Здесь в наши намерения не входит обсуждение достоинств этой теории инстинкта смерти, которую так яростно критиковали и отвергали как фрейдисты, так и Хорни и другие последователи культурологической школы. Я могу только повторить то, что уже говорил прежде: хотя эта теория биологически может не иметь смысла или идти вразрез с буквальным определением "инстинкта", она имеет большое значение как миф, выражающий трагический характер человеческой жизни. Здесь голос Фрейда звучит в великой традиции Экклезиаста, Ницше, Шопенгауэра и всех тех мыслителей, которые веками были движимы глубоким уважением к неумолимости Апапке, или Неизбежности в природе.
88
Morgan, p. 144.
89
Зигмунд Фрейд, "Я и Оно", в: Психология бессознательного, сс.425-439.
90
Там же.
91
Там же. (Между прочим, именно здесь Фрейд упоминает тот факт, что трутень и богомол умирают после совокупления, и использует его в качестве иллюстрации смерти после удовлетворения.)
92
Например: Ernest Jones, The Life and Work of Sigmund Freud. (New York, Basic Books, 1957), III, p.276: "Цель заключалась в установлении взаимосвязи между принципом стабильности Фехнера, который Фрейд отождествлял со своим принципом нирваны, и, в конечном итоге, с инстинктом смерти и вторым законом термодинамики. Этот злополучный закон, пугало всех оптимистов, строго говоря, может быть выражен только на языке математики, как, например, количество тепла, поделенное на температуру; закон энтропии гласит, что в замкнутой системе эта величина со временем увеличивается. Однако это верно только для гипотетически закрытой системы, которая никогда не встречается в природе, а тем более в живых существах, как утверждал выдающийся физик Шредингер; получая энергию извне, они фактически приобретают отрицательную энтропию".
93
Morgan, p. 173.
94
Ibid.
95
Ibid., p. 165.
96
Ibid.
97
Ibid., p. 164.
98
Ibid., p. 165.
99
Ibid.
100
Профессор Морган, выражает удивление по поводу того, что Фрейд, так хорошо зная классику, сделал такую странную ошибку. Достаточно отметить лишь очевидное: что в любом обществе настолько велика склонность видеть реальность сквозь очки наших предубеждений, что мы, как правило, интерпретируем прошлое с точки зрения наших пристрастий, к каковым в культуре XIX века, во времена Фрейда, относилась физика Гельмгольца."В своей работе Три очерка по теории сексуальности Фрейд совершает еще одну удивительную ошибку, демонстрируя чудовищно неправильное понимание любви в Афинах: "Самое поразительное различие между эротической любовью античности и нашей собственной, несомненно, заключается в том факте, что древние ставили акцент на самом инстинкте, тогда как мы подчёркиваем его объект. Древние прославляли инстинкт и были готовы ради него почитать даже низший объект; в то время как мы презираем саму по себе инстинктивную активность и находим для нее оправдание только в достоинствах объекта". Если под "древними" мы должны понимать Платона, то трудно понять такое странное, извращенное толкование Фрейда. Для Платона динамизм любви черпает всю свою ценность из ее конечного объекта; "низшие объекты" почитались не в силу любви к ним, а, скорее, потому что они в своей ограниченности раскрывали истинный, в конечном счете, объект любви. И здесь, по-видимому, Фрейд так же ошибается в отношении психоанализа, как и в отношении Платона!"
101
Абрахам Маслоу прекрасно обосновывает это положение в своих работах.
102
Paul Tillich, Love, Power and Justice (New York, Oxford University Press, 1954), p.22.
103
Helene A.Guerber, Myth of Greece and Rome (London, British Book Centre, 1907), p.86.
104
"Eros", Encyclopaedia Britannica, vol.VIII (1947), p.695.
105
См.: Vance Packard, The Sexual Wilderness: The Contemporary Upheaval in Male-Female Relationships (New York, David McKay Company, 1968), in: The New York Times Book Review, October, 13, 1968: "Пакард цитирует здесь обширную, хотя и почти забытую работу Дж.Д.Анвина Секс и культура (1934), посвященную исследованию 80 примитивных обществ, а также ряда исторически развитых культур. Анвин пытался определить связь между половой терпимостью различных обществ и их энергией к цивилизованному развитию. Он делает вывод, что "степень культурного подъема примитивных обществ вплотную связана со степенью ограничений, которые они накладывали на внебрачные половые отношения". Почти все изученные Анвином цивилизованные общества – вавилоняне, афиняне, римляне, англо-саксы и англичане – начинали свое историческое развитие в "состоянии абсолютной моногамии". Единственным исключением явились марокканцы, где полигамия поддерживалась особым религиозным предписанием. "Любое человеческое общество, – пишет Анвин, – свободно выбирать: либо проявлять большую энергию, либо наслаждаться сексуальной свободой; существуют свидетельства, что оно не может делать и то и другое дольше, чем на протяжении жизни одного поколения". Пакард отмечает, что это различным образом подтверждается другими историками, такими как: Карл Циммерман, Арнольд Д.Тойнби, Чарльз Уинник и Питирим А.Сорокин".
