Коллектив авторов - Польша в ХХ веке. Очерки политической истории
15 июля премьер-министр направил в органы государственной власти циркулярное письмо, предписывавшее в соответствии с пожеланием президента трактовать генерального инспектора как первое после него государственное лицо и выражать ему все надлежавшие знаки уважения и послушания. Это было очередным нарушением Апрельской конституции, согласно которой вторым лицом в государстве был маршал сената. Наконец, 10 ноября 1936 г. по случаю 18-й годовщины независимости президент присвоил генеральному инспектору маршальское звание, чем вызвал недовольство многих бывших легионеров и членов ПОВ, считавших, что в Польше этого звания был достоин лишь Пилсудский. Более того, при вручении маршальского жезла Мосьцицкий заявил, что Рыдз-Смиглы будет «вместе с президентом Речи Посполитой, уважая его конституционные обязанности, вести Польшу к величию».
Наиболее знаковым свидетельством возрастания политических претензий генерального инспектора следует считать начатую с середины 1936 г. по его поручению подготовку к созданию новой политической организации «санации». Это задание было поручено А. Коцу, имевшему традиционную для пилсудчиков биографию, – Союз вооруженной борьбы, стрелковые дружины, легион, армия (дослужился до полковника и командира добровольческой дивизии в 1920 г.), парламент, журналистика, государственная служба, финансы. Идейно-политическая декларация Лагеря национального объединения (ЛНО; Obóz zjednoczenia narodowego – «Озон»), как была названа новая организация, была оглашена Коцом по радио 21 февраля 1937 г. Целью лагеря была «организация человеческой воли» во имя повышения обороноспособности государства. Своей задачей «Озон» считал проведение в жизнь положений апрельской конституции, а также формирование в обществе культа маршала Рыдз-Смиглого как прямого наследника «творца современной Польши» Ю. Пилсудского и вождя нации, хотя для этого не было ни малейших предпосылок[407].
Существенным отличием основополагающего документа «Озона» от декларации Беспартийного блока были несколько завуалированные националистические мотивы. Подчеркивалось, что хозяином государства является польская нация, а главной религией – католицизм; допускалось культивирование национальными меньшинствами своей самобытности, но только до момента, пока это не вредит интересам государства; порицались антисемитские выступления, как «порочащие достоинство и авторитет великой нации», но при этом признавалась обоснованность «инстинкта культурной самозащиты и естественный характер стремления польской нации к экономической самостоятельности»[408]. Тем самым группировавшаяся вокруг генерального инспектора часть «санации» демонстрировала свое несогласие с непропорционально большим, по сравнению с численностью в составе населения, присутствием евреев в экономике страны. Такие постулаты «Озона» перекликались с эндековскими лозунгами «Польша для поляков!» и «Поляк – католик!». Налицо был дрейф части «санации» от идеологии «государства граждан Польши» к идеологии «государства польской нации», что должно было сделать новую организацию «санации» привлекательной для правых политических сил[409].
Не случайно на сотрудничество с Лагерем национального объединения достаточно охотно пошли «Фаланга» и Союз молодых националистов. Но Национальная партия не приняла протянутую ей режимом руку и заняла по отношению к «Озону» непримиримую позицию, считая его недостаточно националистическим. Аналогичным образом повели себя и другие оппозиционные партии, считая, правда, «Озон» излишне националистическим. Лагерь национального объединения, в идеологии которого прослеживались элементы тоталитаризма, все же остался организацией, на практике придерживавшейся принципов авторитаризма. В немалой степени его сползанию на откровенно тоталитарные позиции препятствовали такие влиятельные члены, как Э. Квятковский, президент Варшавы С. Стажиньский, силезский воевода М. Гражиньский, пытавшиеся поддерживать контакты с оппозиционными партиями и их лидерами. В этом направлении действовал и глава государства.
«Озон» строился по военному образцу. Во главе стоял шеф, до января 1938 г. им был полковник Коц, затем его заменил новичок в политике генерал С. Скварчиньский, брат видного идеолога «санации» А. Скварчиньского. Была создана строго иерархическая структура управления, шеф ЛНО назначался Рыдз-Смиглым, все другие руководители – соответственно вышестоящими начальниками. Членами организации могли быть только поляки, не состоявшие в других партиях или тайных обществах. Предусматривались как индивидуальный прием, так и аффилиирование организаций неполитического характера, но ихучастники не становились членами «Озона» автоматически. О своем присоединении к Лагерю национального объединения заявило большинство польских общественных организаций и союзов. Среди них были и крупные, такие, как насчитывавшие до 100 тыс. человек проправительственные Объединение польских профессиональных союзов и Федерация польских союзов защитников родины, и мелкие, например, Союз портных им. Килиньского. Если бы каждого из объединенных в этих организациях людей считать индивидуальным членом «Озона», то их число превысило бы численность населения страны. По имеющимся данным, к концу 1937 г. в ЛНО на индивидуальной основе вступило от 40 до 50 тыс. человек, в феврале 1938 г. таковых было уже около 100 тыс.[410].
На рубеже 1937–1938 гг. лагерь «санации» стали покидать почитатели Пилсудского, разделявшие левые взгляды, главным образом представители интеллигенции. Их не устраивало усиление в правящем лагере националистических и антидемократических тенденций. Формой их объединения стали демократические клубы, на базе которых в 1939 г. возникла Демократическая партия.
Перегруппировка сил в правящем лагере, как это ни парадоксально звучит, положительно сказалась на положении в сфере экономики. Утеря власти «полковниками», сторонниками дефляционной политики, позволила передать экономический блок в правительстве поборникам политики стимулирования хозяйственной конъюнктуры. В немалой степени это была заслуга президента Мосьцицкого, видимо, в душе остававшегося в большей степени менеджером и ученым, нежели политиком.
Правительства Косьцялковского и Славой-Складковского много внимания уделяли решению экономических проблем. Были предприняты меры по сбалансированию государственного бюджета, проведена реформа налоговой системы, увеличены инвестиции в оборонную промышленность, созданы условия для увеличения экспорта. Особое внимание было обращено на замену в польском сельскохозяйственном экспорте зерна на более доходные продукты животноводства, продолжалась государственная политика уменьшения задолженности села и снижения цен на продукцию монополизированной промышленности. Оздоровлению экономики способствовали и отказ от прежней политики свободного вывоза капиталов и товаров из Польши иностранными акционерами, и более широкое использование покровительственных импортных таможенных пошлин на промышленные изделия.
Накануне войны в капиталистическом мире, только что пережившем тяжелейший за всю его историю кризис, большие надежды возлагали на внедрение плановых начал в производство и рост государственного участия в экономике. В июне 1936 г. внеочередная сессия сейма утвердила рассчитанную на четыре года правительственную инвестиционную программу, предусматривавшую капиталовложения на сумму 1,6–1,8 млрд злотых. Благоприятные условия для привлечения в страну иностранных капиталовложений на фоне общего улучшения хозяйственной конъюнктуры в мире позволили в 1937 г. увеличить размер инвестиций до 2,4 млрд злотых. Первоначальный вариант плана был реализован уже в 1938 г., на год ранее установленного срока.
Одновременно разрабатывался шестилетний план перевооружения армии путем закупок вооружения за границей и развития собственной оборонной промышленности. В феврале 1937 г. началось строительство Центрального промышленного округа в так называемом треугольнике безопасности, расположенном в междуречье Вислы и Сана. Здесь, вдали от государственных границ, предусматривалось возведение промышленных предприятий, выпускающих современные виды оружия – как по лицензиям, так и собственной конструкции. К началу войны некоторые из них начали работать.
В 1938 г. Э. Квятковский, инициатор предшествующих проектов, предложил перейти к разработке 15-летнего перспективного плана развития страны, разделенного на трехлетние этапы. Выполнение скорректированного четырехлетнего плана капиталовложений позволило в марте 1939 г. приступить к осуществлению заданий первого трехлетия, на что предназначалось 2 млрд злотых. Немаловажным стимулом к увеличению капиталовложений в польскую экономику была и вызывавшая тревогу реализация программ перевооружения в Германии и СССР. В 1936–1938 гг. более половины расходной части бюджета (4186 млн из 8323 млн злотых) было направлено на военные нужды. Правда, более 60 % из них было потрачено на содержание большой армии, предназначенной для обеспечения безопасности протяженных границ Польши[411].
