Робин Бэйкер - Постельные войны. Неверность, сексуальные конфликты и эволюция отношений
Еще одна издержка является генетической – и тут мы проведем еще одну параллель с серповидноклеточной анемией. Хотя люди с маленьким набором гомосексуальных генов могут получить явное и существенное преимущество, как мы видели, это преимущество может оказаться не таким большим, как можно подумать. И это потому, что по сравнению с другими людьми, у которых вообще нет таких генов, те, у кого их мало, произведут потомков, у которых их, возможно, будет больше. Другими словами, хотя бисексуалы производят больше детей и внуков и делают это быстрее гетеросексуалов, среди их потомков будет несколько исключительных гомосексуалистов, которые, в свою очередь, вообще не будут иметь потомства.
Еще одна издержка возникает потому, что большая часть гетеросексуального большинства являются гомофобами – типичное предубеждение против людей, демонстрирующих гомосексуальное поведение. Такое предубеждение периодически бывает столь экстремальным и яростным, что любой мужчина, подозреваемый в гомосексуальности, сталкивается с возросшим риском получения увечий или даже смерти. Мы встретились с похожей, если не меньшей, предубежденностью в Сценах 12 и 13 в связи с мастурбацией. Что касается мастурбации, то, конечно, такое предубеждение – это блеф и лицемерие, поскольку запугивающие им сами мастурбируют точно так же, как и те, кого хотят напугать. Что неизбежно, некоторые гомофобы тоже лицемерны, публично демонстрируя гомофобию в то время, как втайне являются бисексуалами.
Впрочем, большинство гомофобов относится к гетеросексуальному большинству.
Когда бы мы ни столкнулись с таким распространенным предрассудком, он возникает потому, что в какой-то степени является угрозой для гетеросексуалов. Вполне возможно, что гомофобы, как и бисексуалы, были рождены такими, а не воспитаны – неизбежный эволюционный результат того самого успеха бисексуальности, о котором мы только что рассуждали. Репродуктивные преимущества, которыми обладают бисексуальные мужчины, значат, что они должны – по этой самой причине – быть рассмотрены как угроза для окружающих гетеросексуалов. К сожалению, роль бисексуалов в распространении половых заболеваний тоже говорит в пользу этой угрозы. Как и в случае мастурбации (Сцена 13), единственной защитой для окружающих является попытка снизить преимущества репродуктивности бисексуалов посредством угроз и запугивания.
Конечная картина такова: бисексуалы имеют и преимущества, и издержки в своих попытках добиться репродуктивного успеха. И в этом случае важным вопросом является то, будут ли конечные издержки выше, чем конечные выгоды, или же наоборот. Являются ли бисексуалы более успешными репродуктивно, чем гетеросексуалы, или же они менее успешны? Ответ зависит от того, как часто встречаются бисексуалы среди населения. Встречаясь редко, они бывают более успешны, чем гетеросексуалы. Когда их много, они менее успешны. Причины этого в следующем.
Преимущество бисексуальности в том, что ее представители потенциально имеют больший коэффициент репродуктивности, чем средний для общества, в котором они живут. Как мы заметили, раннее и лучшее обучение сексуальным техникам дает бисексуалам состязательное преимущество перед другими мужчинами в завоевании женщин. Чем больше среди населения бисексуалов, однако, тем выше шанс, что их конкуренты тоже окажутся бисексуалами, и тем меньше преимуществ получает каждый из них в результате своей ориентации.
В случае возрастания численности бисексуалов преимущества ее снижаются, а издержки, напротив, возрастают, в особенности в области рассмотренных нами ранее генетики и заболеваний.
Поскольку мы говорим про генетический риск, чем чаще встречаются гены гомосексуального поведения, тем выше вероятность, что любой из двух людей будет носителем этих генов, и, таким образом, мужчина и его партнерша произведут на свет сыновей, которые окажутся исключительными гомосексуалистами и не смогут дать потомство вообще. Когда речь идет о риске половых инфекций, чем выше уровень гомосексуальной активности в обществе, тем быстрее распространяются подобные заболевания. Тем больше людей, как гетеросексуалов, так и бисексуалов, окажутся инфицированными. Но поскольку бисексуалы имеют высокий шанс заразиться той или иной болезнью, они будут страдать от них сильнее. Таким образом, риск, что любой отдельно взятый бисексуал умрет в раннем возрасте, увеличивается.
Мы увидели, что среди населения, в котором бисексуалы редки, те люди, которые ими являются, имеют значительные преимущества перед гетеросексуалами. В результате число генов бисексуальности растет пропорционально росту населения. Если такое поведение встречается слишком часто, репродуктивный коэффициент бисексуалов падает до уровня гетеросексуалов, а пропорция бисексуалов в обществе снова начинает снижаться.
Неизбежным результатом этого взаимодействия между издержками и выгодами в ходе того, как пропорция бисексуалов возрастает и падает, станет то, что в итоге пропорция бисексуалов стабилизируется. Более того, она стабилизируется четко на том уровне, на котором средний успех бисексуального поведения в каждом поколении будет таким же, как средний успех гетеросексуального поведения. Таким образом, ответ на вопрос: кто лучше с точки зрения репродуктивности, бисексуалы или гетеросексуалы? – таков: ни те ни другие. Единственная разница между ними в том, что репродуктивный успех бисексуалов менее прочный – у них существенно больше шансов вообще не произвести потомства. Однако если они смогут избежать насильственной смерти от гомофобов и не заразятся ВИЧ, у них также остается потенциал быть очень успешными. В среднем высокие риски и высокий потенциал просто уравновешивают друг друга.
В заключение скажем, что в крупных индустриальных обществах гены бисексуальности стабилизировались – их носителями являются примерно 6 % населения, потому что это тот уровень, на котором бисексуальные и гетеросексуальные мужчины преуспевают одинаково.
Ситуация станет совсем другой, конечно, если издержки бисексуальности не будут столь же большими, как и выгоды, и неважно, насколько распространены гены бисексуальности среди населения. Положим, например, что существуют общества, в которых риск заразиться заболеванием, передающимся половым путем, очень мал. В таких обществах выгоды бисексуальности могут перевесить издержки, и неважно, как много людей станут использовать эту стратегию. Мы должны ожидать, что гены бисексуальности распространятся среди всего населения. Возможно ли, что когда-то существовали такие общества, в которых бисексуальность сопровождалась относительно малыми издержками? Ответ – да.
Пока что в настоящей дискуссии мы сконцентрировались на больших индустриальных обществах, которые уникальным образом неблагоприятны для распространения и выживания бисексуальности. В частности, в таких обществах гораздо чаще распространяются заболевания, передающиеся половым путем, которые и являются основными издержками стратегии. Недавнее появление и распространение СПИДа – это просто последние примеры последовательности событий, случавшихся много раз в ходе человеческой истории. Например, начиная со средневековья и вплоть до XX столетия сифилис был главным убийцей, передающимся половым путем.
Исторически в малых и более изолированных сообществах имело хождение относительно небольшое количество заболеваний. Поскольку члены таких обществ были потомками переживших эпидемии прошлых лет, они унаследовали естественный, вероятно, генетический иммунитет своих предков. Новые заболевания в таких обществах появлялись нечасто, потому что население имело мало контактов с внешним миром. Когда такие контакты случались, немногие избегали болезней, неважно, какова была их сексуальная ориентация. Выжившими снова оказывались те, у кого был некий иммунитет, который они передавали своим отпрыскам. Следовательно, до встречи с внешним миром и такими болезнями, как корь, оспа, сифилис и, теперь, СПИД, эти малые изолированные сообщества долгие периоды жили с малым риском таких заболеваний. В подобных обстоятельствах бисексуальность и близко не несла таких рисков, какие теперь несет в крупных обществах, и результат таков, что гены бисексуальности должны были распространяться беспрепятственно. Неважно, насколько обычной стала бисексуальность, ее носители так же будут воспроизводиться быстрее, чем гетеросексуалы. И должно быть неудивительно, таким образом, что многие сообщества, впервые встречаясь с бисексуальностью, обнаруживают ее в больших пропорциях, чем индустриальный мир. Также должно быть неудивительно, что, когда большинство людей становятся бисексуальными, гомофобия встречается уже не столь часто или же исчезает совсем.
Поскольку мы говорим об уровне толерантности по отношению к бисексуальности, по большому счету индустриальные общества будут исключением, а не правилом. С точки зрения антропологии в 60 % человеческих сообществ бисексуальность – обычное социально приемлемое явление. В некоторых обществах, таких как маленькие островные объединения в Меланезии, считается нормальным, что все мужчины подросткового возраста на каком-то этапе имеют гомосексуальный контакт. Женщины также спокойно относятся к тому, что их долгосрочный партнер будет время от времени заниматься сексом с другими мужчинами, и терпимее относятся к гомосексуальным изменам своего партнера, чем к изменам гетеросексуальным. Устойчивое отношение заключается в том, что их партнеры могут продолжать свою гомосексуальную активность до тех пор, пока она не касается гетеросексуальных отношений. Но даже в таких сообществах, где у всех мужчин подросткового возраста случаются фазы гомосексуальности, иногда в краткосрочных моногамных отношениях, исключительная гомосексуальность на протяжение всей жизни встречается очень редко. Гомосексуальное поведение – это очень четкая часть бисексуальной репродуктивной стратегии. Более того, это настолько успешная стратегия, что она практически полностью заняла место гетеросексуальности и является нормой в более устойчивых к заболеваниям обществах.
