Оливер Сакс - Антрополог на Марсе
122
Модсли, Генри (1771–1831) — английский механик и промышленник. — Примеч. перев.
123
Павлов, проводя опыты на собаках, назвал такое реагирование «трансмаргинальным торможением, вызванным сверхмаксимальной стимуляцией мозга», и охарактеризовал это явление как защитную реакцию организма. — Примеч. авт.
124
Душевные переживания, стрессы нередко ведут к ухудшению физического состояния человека со слабым здоровьем. Так, в результате душевных переживаний у астматика могут участиться приступы астмы, у человека, страдающего паркинсонизмом, может обостриться его болезнь, а такой человек, как Верджил, может на время потерять зрение. И все же порой трудно определить, что повлияло на ухудшение самочувствия: физиологическая или эмоциональная уязвимость. — Примеч. авт.
125
«L’Aveugle qui refuse de voir» (фр.) — «Слепой, который отказывается прозреть». — Примеч. перев.
126
В своей работе «Письмо о слепых в назидание зрячим», написанной в 1749 г., Дени Дидро, с позиции эпистемологического и культурного релятивизма, рассуждает о том, что слепые люди конструируют на свой лад собственный цельный и достаточный мир, вырабатывая при этом свою особенную индивидуальность, и потому не имеет смысла говорить об их неполноценности и бессилии. По словам Дидро, проблема слепоты и желания излечиться создана зрячими, а не слепыми людьми. Дидро также считал, что высокое умственное развитие может помочь слепым познать окружающий мир во всех его проявлениях. Он приводит в пример Николаса Саундерсона, слепого с рождения человека, который читал студентам оптику в Оксфорде в начале XVIII столетия. — Примеч. авт.
127
Весьма интересовался развитием зрения канадский психолог Дональд Хебб, представивший в книге «Организация поведения» («The Organization of Behavior») немало доказательств тому, что зрение при рождении человека (равно как и высших животных) еще не является совершенным. В своей работе Хебб рассматривает и редкие случаи обретения зрения людьми с врожденной слепотой, описание которых почерпнуто им из работ фон Зендена (сам Хебб с такими случаями не сталкивался). Эти случаи, по мнению Хебба, подтвердили его суждение, состоящее в том, что для развития и становления зрения требуется около пятнадцати лет. При этом Хебб приравнивает к младенцу взрослого человека, которого наделили зрением с помощью хирургического вмешательства. В этой части Хеббу следует возразить (что, кстати, сделал и Грегори). Возможно, что прозревшему взрослому человеку и в самом деле для обретения полноценного зрения необходимо пройти те же этапы его развития, которые требуются младенцу, но взрослый человек — неврологически и психологически — не похож на младенца, он уже имеет богатый опыт других ощущений, которые, несомненно, вступают в конфликт с новым, внезапно появившимся ощущением. — Примеч. авт.
128
Если слепота является одной из форм человеческого существования, то, несомненно, другой такой формой является глухота, которой подвержено немало людей, составляющих целое сообщество со своим языком и культурой. Проблемы, похожие на трудности Верджила, могут возникнуть у людей, которые впервые обрели слух или которым вернули слух после продолжительной глухоты с помощью имплантированной улитки. Для таких людей звуки в первое время не имеют смысла, значения, ни с чем не ассоциируются, и потому такие люди, по крайней мере первоначально, оказываются в мире звукового хаоса, агнозии. При этом возникает и проблема индивидуального толка — проблема индивидуальности, и не справившийся с этой проблемой, переиначив фразу пациента Вальво, вполне может сказать: «Лучше умереть глухим и родиться заново с развитым слухом». Следует отметить особо, что глухие люди сталкиваются в жизни и с социальными трудностями. Этот комплекс проблем рассматривает Харлан Лэйн, современный американский историк и психолог, в своей работе «Маска благотворительности: бесправное сообщество глухих» («The Mask of Benevolence: Disabling the Deaf Community»). — Примеч. авт.
129
Подобные чувства, как пишет Грегори, испытывал и С. Б.: «Прозрев, он неожиданно обнаружил, что мир прекрасен не во всех своих проявлениях. В частности, он нашел, что жена его, которую он очень любил, некрасива, да и сам он на вид невзрачен». — Примеч. авт.
130
Пептобисмол — лекарство от болей в желудке, густая сладковатая розовая жидкость. — Примеч. перев.
131
Семир Зеки в одной из своих работ указывает на то, что при церебральной аноксии цветокодирующие участки зрительной коры головного мозга могут быть мало повреждены, и в этом случае человек способен видеть цвета предметов, но только цвета и ничего больше — ни форму, ни размеры, ни сам предмет. — Примеч. авт.
132
Ла Гуардиа — аэропорт в Нью-Йорке, обслуживает внутренние авиалинии. — Примеч. перев.
133
Эксплораториум — музей человеческого восприятия в Сан-Франциско, экспонирующий различного рода диковинки. — Примеч. перев.
134
Эйдетик — лицо, обладающее эйдетизмом. Эйдетизм — явление, близкое к яркой образной памяти, заключающееся в сохранении образа предмета долгое время спустя после его исчезновения из поля зрения. — Примеч. перев.
135
Речь идет о номерном знаке автомобиля, в котором набор цифр и букв за особую плату подобран в соответствии с амбициями владельца автомобиля. — Примеч. перев.
136
Пистойя — одна из итальянских провинций. — Примеч. перев.
137
Кастельвеккьо — небольшая возвышенность в Пистойе. — Примеч. перев.
138
Папи, Лаццаро (1763–1834) — итальянский писатель. — Примеч. перев.
139
Художник Джорджо де Кирико, страдавший приступами сильной мигрени, когда испытывал головные боли, нередко видел перед глазами геометрические фигуры, зигзагообразные линии, яркие вспышки света, сменявшиеся угольной темнотой. Увиденное де Кирико переносил на картины (этот случай детально описали Г. Н. Фуллер и М. В. Гейл в «Британском медицинском журнале»). Де Кирико также не признавал, что причина его видений имеет медицинскую подоплеку, настаивая на том, что они являются проявлением «божественного начала». В конце концов он пришел к компромиссу, назвав свои видения «духовной лихорадкой». — Примеч. авт.
140
Эта мысль прослеживается и в творчестве самого Достоевского. Вот что он говорит от лица князя Мышкина: «Что же в том, что это болезнь? Какое до того дело, что это напряжение ненормальное, если самый результат, если минута ощущения, припоминаемая и рассматриваемая уже в здоровом состоянии, оказывается в высшей степени гармонией, красотой, дает неслыханное и негаданное дотоле чувство полноты, меры, примирения и восторженного молитвенного слития с самым высшим синтезом жизни?» — Примеч. авт.
141
Хотя тема, касающаяся неврологических и психиатрических расстройств, которыми, вероятно, страдали известные в мире люди, отнюдь не нова, ее нередко затрагивают и в настоящее время. Так, Ева Лаплант в книге «Seized», сообщает о том, что височной эпилепсией страдали не только Ван Гог и Достоевский, но и По, Теннисон, Флобер, Мопассан, Кьеркегор, Льюис Кэрролл. По ее словам, той же болезнью страдают и наши современники Уолкер Перси, Филип Дик и Артур Инман, автор уникального 155-томного дневника. Леннокс (Леннокс, Уильям Гордон (1864–1960) — американский невролог. — Примеч. перев.) к этому списку прибавляет новые имена, начиная с Сократа и Будды и заканчивая Ньютоном, Стриндбергом, Распутиным, Паганини и Прустом. Знаменитые внезапные всплески памяти, о которых говорится в произведении Пруста «В поисках утраченного времени», Леннокс объясняет гипермнезическими или эмпирическими приступами, вызванными особыми стимулами, восстанавливающими в памяти события прошлого. В других научных работах говорится о том, что синдромом Туретта страдали Самуэль Джонсон и Моцарт, аутизмом — Эйнштейн и Барток, а маниакально-депрессивным психозом чуть ли не каждый интеллектуал с мировым именем. Так, Кей Редфилд Джемисон (известная как исследователь и эксперт в области биполярных аффективных расстройств. — Примеч. перев.) в своем труде «Touching with Fire» относит к людям, страдавшим маниакально-депрессивным психозом, Бальзака, Бодлера, Берлиоза, Босуэлла, Брука, Брукнера, Бернса, всех Байронов и всех Бронте (я перечислил лишь тех, чьи фамилии начинаются с буквы «Б»). Вполне вероятно, что Джемисон не ошиблась. Опасность состоит в том, чтобы при постановке диагноза нашим предшественникам (и тем более современникам) не преуменьшить сложность неврологических и психиатрических нарушений и не пренебречь всеми другими факторами, которые определяют жизнь человека. — Примеч. авт.
