Лисса Рэнкин - Исцеление от страха
Эприл больше ничего не помнит о той ночи, но знает, что вскоре ее мать исчезла. Не было ни объяснения причин, ни извинений, ни прощания. Девочка пыталась убедить своего младшего брата, что мать не вернется, но он стоял на кровати и неделями смотрел на дверь.
После ухода матери страх захватил всю жизнь Эприл. Она перестала доверять даже друзьям, не говоря о социальных работниках, которые пытались ей помочь. Не спала по ночам, боясь, что однажды кто-то ее заберет, отделит от брата. Сон ускользал от нее. В тех редких случаях, когда она все же засыпала, люди преследовали ее во сне. Даже если она искусно пряталась, воображаемые захватчики все равно находили девочку.
Вскоре тело также стало отказывать Эприл. Она часто падала в обморок и тряслась, словно от эпилепсии. Специалисты обследовали ее. Неврологи проводили томографию и ЭЭГ, кардиолог обнаружил шумы в сердце и вручил девочке портативное устройство, которое она носила 24 часа в сутки. Официально ей поставили диагноз «реактивное расстройство дыхания» и прописали полдюжины таблеток для борьбы с обмороками. Но, несмотря на разнообразие диагностических процедур и врачебных предписаний, симптомы болезни сохранялись, что обескураживало медиков.
Эприл выросла, но по-прежнему жила в постоянном страхе. Она погрузилась в изучение семи видов боевых искусств: ею овладела навязчивая мысль стать достаточно сильной, чтобы защитить себя. Из-за страха она пошла учиться в заведение, которое специализировалось на обращении с оружием, планах эвакуации и рукопашном бое. Она узнала, как обращаться с опасными людьми, и приобрела профессию телохранителя.
Каждый день Эприл вставляла оружие в кобуру и отправлялась на работу, охотно рискуя ради своих клиентов. Но даже когда она стала высококвалифицированным «агентом по защите», страх не исчез. Более того, она была очень напуганным человеком, постоянно ищущим подвоха, боящимся показать кому-то спину, уверенным, что опасность присутствует повсюду.
Девушка начала брать оружие с собой в кровать, но кошмары с безликими людьми из прошлого по-прежнему мучали ее. Почти каждую ночь она видела, как в нее стреляют. У Эприл развился целый набор фобий: она боялась темноты, теней, пауков, людей, стоящих за ней, чувствовала испуг, когда люди прятали свои руки. Она впадала в панику всякий раз, когда нужно было выходить из дома, занималась навязчивым расчетом вариантов, как на нее могут напасть и как ей при этом остаться в живых. Эприл опасалась, что, если кто-то вновь попытается причинить ей боль, она, несмотря на все свои навыки, не сможет ничего сделать.
Чем больше девушка всего боялась, тем меньше здоровья у нее оставалось. Ее обмороки стали протекать настолько тяжело, что врачи пришли к выводу: она страдает от странного заболевания крови, которое невозможно определить. У нее не было кровотечений, но крови становилось все меньше. Чтобы противостоять этому явлению, врачи предписали внутривенные вливания. В итоге Эприл приходилось быть привязанной к аппарату для переливания крови трижды в неделю, курсы длились по 6–8 недель.
Медсестры с трудом находили вены на ее изможденных, обескровленных руках, иногда приходилось делать по 6 попыток, чтобы запустить аппарат для переливания крови, в таких случаях в конце концов вызывали специальную бригаду. Шесть лет подряд Эприл проходила через этот неприятный ритуал и все чаще нуждалась во внутривенных вливаниях. Ситуация ухудшалась, и никто не знал, как ее исправить.
За все это время никто ни разу не спросил девушку, что же на самом деле могло быть причиной ее болезни. Предполагая, что плохое здоровье, ее страхи и прошлое – темы, между собой не связанные, Эприл никогда никому не рассказывала о кошмарах, заставлявших ее дрожать и обливаться потом по ночам, о приливах адреналина, сотрясавших ее тело всякий раз, когда она испытывала страх. Она не понимала, что причиной всему были мысли и чувства, которые преобразовывались в серию психологических реакций. Эприл недостаточно хорошо знала физиологию своего тела и не могла осознать, что всякий раз, когда в разуме возникала пугающая мысль или всплывало тревожное воспоминание, возникала болезненная гормональная реакция. Повторение этих реакций имело чудовищные последствия.
Реакция на стресс
Организм человека определенным образом реагирует на стресс, это можно сформулировать как «борись или спасайся бегством». Первым этот механизм описал Уолтер Кэннон из Гарварда, но более подробно о нем рассказал канадский эндокринолог Ганс Селье, урожденный венгр. Он поведал о роли оси «гипоталамус – гипофиз – кора надпочечников» при стрессе, реакцию этой оси он назвал неспецифическим ответом. Как объяснил Селье в своей книге «Стресс без дистресса» («The Stress of Life»), он использовал термин «стресс» для обозначения биологической реакции тела на любой психический запрос, будь то негативное чувство вроде страха или гнева либо позитивная перемена (новый брак, рождение ребенка).
Когда человек оказывается перед лицом опасности наподобие той, с которой когда-то столкнулась Эприл (пытавшаяся убежать от своих мучителей), то миндалевидное тело в мозгу испытывает чувство страха. Затем мозг передает это чувство гипоталамусу, который выделяет кортикотропин, активирующий нервную систему и стимулирующий гипофиз, который, в свою очередь, выделяет пролактин (гормон роста) и активирует надпочечники. Они выделяют гормон стресса кортизол, улучшающий способность организма справляться с угрозой.
Активированный гипоталамус включает и симпатическую нервную систему, понуждая надпочечники вырабатывать эпинефрин (известный также как адреналин) и норадреналин. Эти нейропередатчики отвечают за встряску, которую вы чувствуете всем телом в критических ситуациях (чуть не попали в аварию; кто-то выскочил из тени и напугал вас и т. д.). Выбросы адреналина и норадреналина учащают пульс, ведут к росту кровяного давления и вызывают ряд иных метаболических реакций во всем теле. Дыхание учащается, бронхи расширяются, что помогает насытить кровь кислородом.
Когда симпатическая нервная система активирована, нервы работают быстрее и сигналы передаются более эффективно. Обогрев кожи пред лицом опасности не является приоритетом, поэтому возникает эффект так называемой гусиной кожи. Поскольку на фоне ситуации, угрожающей жизни, из числа приоритетов выпадают и пищеварение, и размножение, кровеносные сосуды в районе желудка и репродуктивных органов сужаются. Кровь устремляется преимущественно к сердцу, крупным группам мышц и мозгу, это позволяет сердцу биться чаще, ногам бежать быстрее, а мозгу думать более оперативно. Зрачки расширяются, и становится легче увидеть источник угрозы или найти путь к отступлению. Метаболические процессы ускоряются, запасы энергии (например, жиров) исчерпываются быстрее, это ведет к выбросу в кровь глюкозы. Вы чувствуете прилив энергии и готовы вступить в бой или бежать от угрозы.
В случае стресса выработка кислоты в желудке растет, а уровень желудочных ферментов падает. Кортизол подавляет иммунную систему, чтобы уменьшить воспалительную реакцию в случае, если вы получите раны после нападения. Тело также приостанавливает рутинные процедуры самообслуживания, выключая естественные восстановительные механизмы – те, что борются с инфекциями, предотвращают рак, восполняют нехватку белков – словом, ограждают организм от болезней. Такое временное прекращение функций имеет смысл. Действительно, нужно ли тратить ценную энергию организма на то, чтобы предотвращать болезнь или бороться с уже возникшим недомоганием, если за вами гонится лев или к виску приставлено дуло револьвера и вы рискуете вот-вот умереть?
Все названные физиологические реакции на страх естественны и защищают вашу жизнь, когда она действительно находится под угрозой. Но вот загвоздка: вы не созданы для того, чтобы пугаться слишком часто. Точка.
В больших объемах адреналин токсичен, он вредит внутренним органам (сердцу, легким, печени, почкам). Его влияние на кислоту и ферменты в желудке может вызвать спазмы, понос, запор… Если реакция на стресс повторяется изо дня в день, то иногда возникает спазм бронхов вместо их расширения (как это было в случае Эприл), что ведет к хрипам, одышке, боли в груди. У первобытных людей, которым часто угрожала реальная опасность, механизм «спасайся бегством или борись» имел немалую ценность и защищал их, но в современном обществе он чаще всего вызывает обратную реакцию. Ваше тело не создано для того, чтобы без потерь терпеть хронический страх и стресс. Тело чаще всего вынуждено сталкиваться с перегрузками. Вы боитесь воображаемых угроз – разорения, разрыва отношений, угроз вашей стабильности, здоровью, смерти любимого человека… В большинстве случаев эти страхи не обретают реальные очертания.
