Лада Лузина - Лада, не грусти, не надо! Пособие для начинающей эгоистки – 2
Тот же супруг, те же дети, та же квартира и у квартиры тот же метраж… Только в хорошем настроении моя знакомая вспоминает, что их семейное гнездышко очень уютное, а кредит за него был выплачен на диво вовремя — за месяц до кризиса. Муж у нее — почти идеальный, дети — ангел и вундеркинд. И таких везучих женщин, как она, еще поискать! А в плохом — вспоминается совершенно другое. Квартирка чересчур маленькая для четырех и перемен не предвидится. У мужа — ряд недостатков, отпрыски — чересчур избалованны, у нее почти не остается времени для себя, любимой. Оттого она очень несчастна! И глядя на ее психологические перепады со стороны, я понимаю: правда и то, и другое. А истина, как всегда, посредине.
Можно оптимистично сказать, что стакан наполовину полон, или пессимистично заметить, что он наполовину пуст. А можно без всяких эмоций признать: стакан на 50 % пуст и полон на 50 %. Я — не бездарь и не гений, не уродина и не красавица писаная. У меня длинноватый нос, зато хорошие волосы. Глаза маловаты, но повезло с фигурой, бровями и формой нижней губы, что же касается верхней, ее я могу нарисовать и сама. Ибо последние лет шестнадцать мне совсем нетрудно признать себя девицей со среднестатистической внешностью, своими плюсами и минусами. А вот признать себя средним писателем для меня так же страшно, как для моей подруги признать себя не слишком некрасивой.
Хотя истина там же — посредине. Подружка, естественно, не Венера Милосская и имеет ряд недостатков от носа до пяток. Но, если уж честно, и сама Венера Милосская тоже — отнюдь не красавица. И кабы мраморная богиня любви ожила и подошла к зеркалу с мыслью: «А хороша ли я? И кому я нужна?» — то испытала бы ряд знакомых катастрофических чувств: «Ужас! Кошмар! У меня ж длинный нос! Я толстая, маленькая. И лицо какое-то полумужское…». И заметьте, это тоже была бы чистая правда.
Но то-то и оно, что Венера, во-первых, из мрамора, во-вторых, — Милосская. Чего ей мучиться комплексами? Она давным-давно стоит в Лувре на несокрушимом пьедестале и на протяженье веков считается во всем мире незыблемым эталоном красоты. А мы с подружкой — покуда живые. К тому же она еще и не замужем, и работа ее тоже связана с внешностью. Это писательница, тем паче состоящая в браке, имеет право быть умной уродиной. Видимо, благодаря сему праву я точно знаю: я — не уродина. Я — глупый бездарь. Дура. Неудачница…
«А у меня жуткий нос, — вторит подруга, — и грудь не ахти, и талия…» «Не гневи Бога! — возмущаюсь я. — Посмотри, как на тебя мужики реагируют. Всем бы так…» «А ты самая продаваемая писательница в Украине. Всем бы так…», — отбивает она.
И иногда в период депрессивных провалов мне удается воззвать и к себе: «Не гневи Бога! Разве мало тебе везло в жизни?». Я начинаю считать по пальцам свои достижения и худо-бедно убеждаю себя: все хорошо. Но у меня есть и вторая рука… Второй взгляд на вещи! И пока ее персональный «прекрасный принц» не поставит подружку на непоколебимый пьедестал, пока никто не выдал мне авансом Нобелевскую премию, пока мы живы, пока мы в пути — мы будем всегда колебаться. Легко быть Милосской, чья ценность известна целой планете. Трудно, когда свою себестоимость нужно определять каждый час. И неважно, что вчерашние Коля и Вова были готовы сорвать для тебя звезду с неба. Вчера — не существует. Сегодня — ты снова одна, и должна доказывать свою женскую состоятельность заново. Неважно, насколько успешна была твоя прошлая книга — ты всегда начинаешь новую с чистого листа и в прямом, и в переносном смысле этого слова.
И пусть, веря в свою гениальность, я впрямь могу все, а страх бездарности хуже инквизиторской пытки, — пока я в пути, мне нужны оба чувства… Они — мой секрет успеха!
Идеальное сочетание мании величия с комплексом неполноценности (примерно, в пропорции пятьдесят на пятьдесят). Первое дает веру в себя и ведет вперед. Второе — подстегивает плетью сзади, гарантируя, что вера не перерастет в тупую самоуверенность и ты никогда не остановишься на достигнутом!
Не затормозишь на середине пути… А значит, непременно дойдешь к поставленной цели!
Скромность — не порок?
Вы придумали отличный проект, но полгода не решаетесь озвучить свое предложение начальнику? Вам нравится мужчина, но вы не способны обратить на себя его внимание? И даже оказавшись в его поле зрения, не знаете, как воспользоваться шансом… А какая-нибудь разбитная девица умудряется подцепить приглянувшегося парня за вечер, а через неделю объявить о своей помолвке.
Как не вспомнить расхожую истину: наглость — второе счастье. А скромность… второе горе?
Тем, кто познакомился со мной после моих 20 лет, очень трудно поверить, что еще в 16 я была скромной настолько, что, идя по улице, чаще всего смотрела себе под ноги, боясь повстречаться взглядом с незнакомыми людьми. Этот тяжкий период мне помогла пережить только подруга, убежденная, что у меня есть масса достоинств и я заслуживаю всего самого лучшего. В то время о моих достоинствах и дарованиях знала, пожалуй, только она одна. Лишь ей, в течение трех лет, я решалась читать свои стихи и сказки… И кабы она не поощряла меня, критикуя, но куда чаще нахваливая, вряд ли годы спустя я бы сделала литературу своим делом. Ведь, как ни крути, писатель — профессия, требующая редкого самомнения. Ты должен свято верить, что именно твои мысли, умозаключения, чувства интересны всем людям, и скромницам тут места нет!
Да и вообще странно, что в начале ХХI века еще существуют люди, считающие скромность непреложным достоинством. Толковый словарь дает исчерпывающее объяснение этого слова: сдержанный в обнаружении своих достоинств. Иными словами, человек, прячущий свои достоинства от окружающих! И кабы я до сих пор скрывала от мира свое литературное творчество — то, несомненно, звалась бы скромной. А еще имела бы все основания носить звание неудачницы, зарывшей свой дар в землю.
Возьмем иную плоскость — личную жизнь. Вот нравится скромнице ее сотрудник, назовем его Мишей. Что в этом случае делает воистину скромная девушка? Не только скрывает свои чувства, но словно бы начинает скрывать сам факт своего существования — обходит предмет любви стороной и боится встретиться с ним взглядом. И если однажды Миша обратит на нее внимание сам и скажет, например, «Какое у тебя красивое платье» — она, во-первых, скромно опустит глаза, во-вторых, покраснеет от скромности, а затем проявит скромность словесно, промямлив что-то вроде «да ну, оно старое, случайно из шкафа достала». Иными словами сделает все, чтоб не достигнуть цели! Нет, еще глупее — отмахнется от собственной цели в виде внимания этого самого Миши!
И у кого после этого повернется язык сказать: «Скромность украшает девушку»? «Только в том случае, если ее больше нечем украсить», — добавят циники. Поскольку на скромницу могут повестись только три типа мужчин. Донжуан, которому любопытно расколоть этот орех (не дай бог нарваться на такого!). Диктатор, ощутивший, что проще всего подавить человека, который и сам готов всячески подавлять свои достоинства. И наконец наилучший вариант — «папочка». Подобных мужчин реально умиляют зардевшиеся щечки и потупленные глазки. Его скромницам и стоит искать. Еще лучше искать лекарство от скромности. Особенно, если в вашем понимании счастье предполагает наличие любимого дела.
Тот же сюжет, только вместо Миши — начальник, и хвалит он не платье, а вашу работу. Та же реакция — потупить глаза и максимально приуменьшить свои достижения: «Что вы, такая ерунда, это каждый сможет…» Тот же результат — нулевой! Не лучше ли последовать примеру совершенно нескромного кота Матроскина: «А я еще на машинке могу, и вышивать там…» — «Спасибо, мне так приятно, что вы меня оценили. Если вы дадите мне полчаса времени, я еще покажу вам свой новый проект».
Если Бог наклонился к тебе — хватай его за бороду! Судьба дала шанс — воспользуйся им. Очень-очень редко на нашем пути попадаются люди, способные разглядеть в нас дар, вытащить его на свет, огранить и направить в нужное русло… Но встреча с гуру — такая же редкость, как манна небесная. В теории — бывает, на практике ждать, что еда упадет тебе с неба, бессмысленно, следует самому позаботиться о своем пропитании. Подобных людей нужно искать — стучаться к ним в двери, ходить на собеседования, прослушивания, кастинги. И помнить, на каждом из них вам скажут: «Покажите, на что вы способны». Требование, которое истинно скромный человек не может исполнить априори. Ведь (читай выше) — скромность состоит именно в том, чтоб не выпячивать своих достоинств!
Вот и выходит, что эта черта ужасающе устарела. Скромный, лишенный индивидуальных качеств работник — идеал для рабовладельца. Скромная женщина — эталон домостроя. В те годы женщине не вменялось в обязанность самой отправиться на «брачное сафари» и раздобыть хорошего мужа. С кем ей идти под венец решали родители, насколько хорош будет жених — определяло приданое и положение в обществе. От женщины, по сути, требовалась лишь покорность и скромность — выполнять свой дочерний, супружеский и материнский долг, не обнаруживая никаких иных желаний, достоинств или не дай бог талантов!
